Лафейсон

Прошлое, танец и лепестки

        Я спускаюсь по лестнице небольшого дома. По стёклам и крыше барабанят капли дождя. Где-то вдалеке гремит гром. Два голоса. Женский и мужской. Я слышу, как они тихо о чём-то говорят, даже спорят. Я опускаюсь на пол с последней ступеньки и вижу гостиную, в которой тускло светит один торшер. На диване сидят мама и папа, отец держит в руках свёрнутое одеяло. Я подхожу ближе и вижу в этом одеяле себя, только маленькую. Мне здесь от силы несколько месяцев. Кроме меня этим младенцем просто некому быть. Это точно не Эдриан, когда отец познакомился с мамой, ему уже было несколько лет.

— Это чужие люди, ты понимаешь? — шепчет мама. — Я не отдам им Клэри. Ни за что.

— А ты понимаешь, что нас обоих могут убить? — так же злобно отвечает отец, ещё крепче прижимая меня к своей груди. — И её тоже. Ванда, отдать её — наш единственный выход, если хотим сохранить ей жизнь!

Они не видят меня и не слышат. Я здесь лишь сторонний наблюдатель. Это опять проделки Читаури, чтобы надавить на меня или уже проделки родной матери?

Как я поняла, такие фокусы по её части. Если Читаури я более-менее научилась не страшиться как огня, то как реагировать на такое своё прошлое, которого я даже не помню, я не знаю.

Остаётся только понаблюдать.

— Почему бы тебе не спрятать её в Асгарде? — не сдаётся мама боязливо поглядывая на меня. Я мирно сплю.

— Ты не представляешь, что сейчас там творится! А она даже не богиня! Полукровок, знаешь ли, не жалуют ещё больше, чем простых смертных. Её убьют свои же. Убьют — и даже не смутятся. Поверь, я видел такие представления. И очень не хочу оказаться на месте изгнанников, которых осудили за союз со смертными.

— Теперь мне понятно, чего ты так боишься, — зло, с негодованием. — За союз со мной тебя изгонят, да, Локи?

— Изгоняли уже. Пуганный, сама знаешь. Если бы я боялся изгнания, я бы на тебя даже не посмотрел. К тому же, мне всю жизнь твердили брать пример со старшего брата.

Маленькая я просыпаюсь и удивлённо смотрю на отца. Пытаюсь, видимо, что-то сказать, но получается лишь невразумительный лепет.

— Ну что, что? — спрашивает Локи, укачивая меня. — Не спорь с отцом, мне придётся отдать тебя, чтобы...

— Нет! — вскрикивает Ванда. — Локи, ты же не сделаешь этого! Я теряла родителей и знаю, какого это. Она останется со мной, что бы ты не говорил!

Она произносит это слишком громко, я начинаю плакать.

— Ну вот что ты сделала? Святой Один, совершенно не умеешь обращаться с детьми.

Он поднимается, отходит в угол комнаты, где стоит детская кроватка, опускает меня в неё и взмахивает рукой. Зеленоватый туман превращается в какие-то забавные фигурки, вроде в зайчиков или ещё каких-то животных. Они забавно скачут, оставляя за собой зелёные блики. Я уже не плачу.

— Балдеет она от этого. — Говорит Локи, возвращаясь на диван. А потом берёт руки мамы в свои. — Ванда, я понимаю, какого тебе, но поверь, так будет только лучше. Сейчас, чёрт возьми, сотрясаются небеса, а у тебя ещё есть какие-то сомнения?

— Я... Не могу так, — я вижу, что она плачет.

Она утыкается ему лбом в плечо и рыдает. Локи лишь гладит её по волосам и что-то шепчет на ухо, я не могу расслышать, что именно. Потом помогает ей подняться и уводит наверх. Мама всё ещё плачет.

Я подхожу к кроватке, смотрю на маленькую себя. Она всё ещё наблюдает за
зверушками, широко улыбаясь. Не понимаю, что меня побудило, но я с лёгкостью проделываю тот же фокус. Из моей руки вылетают с десяток балерин, сотканных из чёрного тумана. Они принялись летать и подпрыгивать по кругу, доставляя маленькой мне небывалый восторг.

Я не успеваю моргнуть, как оказываюсь в большом потоке таких же балерин из чёрного тумана, только они уже ростом с меня. Я лечу между ними в каком-то пространстве, здесь всё блестит и сверкает, словно тысячи снежинок. Мои волосы развеваются на ветру, балерины слева и справа от меня танцуют, выписывая сложнейшие элементы. Я пытаюсь подражать им, но получается не очень. Они замирают и кружатся на месте, а потом к ним присоединяются появившиеся из неоткуда партнёры. Я стою и наблюдаю за этим буйством голубых красок, блеском и завораживающим танцем.

Тут же я оказываюсь в чьих-то руках. Обернувшись, вижу, что меня подхватил такой же парень из чёрного тумана, только в нём я узнаю очертания того парня, Марка, с которым мы чуть не подрались время назад. Боже, как же давно это было!
Я откидываю в сторону все свои моральные принципы и личную неприязнь. В конце концов, этот «Марк» соткан из колдовства. Из обычного чёрного дыма. А эти балерины и этот танец — плод моей фантазии.

Я не умею танцевать, но пытаюсь, в то время как «Марк» легко подхватывает меня и уносит выше всех остальных, попутно кружа в танце. Я смеюсь и смотрю вниз, где происходит самый настоящий бал. Кажется, я вижу вокруг себя бальный зал, но не могу понять, правда это или нет. Всё смешивается перед глазами. Это слишком прекрасно.

Но тут «Марк» хватает меня за левое предплечье, там, где у меня находится татуировка, и сжимает, будто хочет остановить мне кровь. Рука тут же словно вспыхивает огнём. Я кричу, пытаясь вырваться, но вижу перед собой уже не парня из чёрной магии, а морду главного Читаури и слово, режущее по ушам как бритва: «СКИПЕТР!».

Он отталкивает меня, и я проваливаюсь в чёрную бездну.