Лафейсон

Юнас, книга и запрет

Иггдрасиль огромен. Гигантский ясень, растущий прямо из огромного круга земли посреди зала. На его ветвях висят большие шары – Миры. Их девять. Как и должно быть. В самом низу – Хель. Что-то сравнимое с Адом. Выше над ним Свартальфахейм. Насколько мне известно, подземная страна цвергов – карликов или гномов. Ещё выше – Мидгард. Наша Земля. Казалось бы, из космоса такая огромная, а на деле – светящийся шар размером с человеческий рост. Ещё выше – Альфахейм – мир светлых альфов и эльфов. А на самом верху – Асгард – страна Богов и Асов, живущих на небе. Слева выше Мидгарда – Муспельхейм - огненная страна, у входа в которую сидит великан Сурт. Под ним - Ётунхейм, родина ледяных великанов. Привет, пап!Справа от Мидгарда сверху находится Ванахейм – родина ванов, а под ним – Хифельхейм – царство снега. Что-то на ровне с Ётунхеймом. Как же это всё красиво...

– Нравится? – спрашивает меня Фригга.

– Конечно.

Слава Богу (поменьше тут надо так говорить!), что эти придурки не нажаловались родителям, а те в свою очередь Одину или Фригге. Боятся? Не знаю. Да и всё равно. Главное, чтобы меня никто не трогал и я спокойно жила тут.

– Но это всего лишь копии, – продолжает Богиня. – Переместиться туда можно только по Биврёсту, который находится под стражей Хеймдаля. Если представится такая возможность, я покажу тебе Ванахейм. Прекрасное место, спокойное и мирное, что не маловажно.

Я молча киваю. Да, должно быть, сама Фригга была уже во всех Мирах. Она же жена Одина – Бога Солнца и главы Девятимирья. Наверное, это круто – увидеть всю красоту этих шариков в живую. Хотя, может быть и опасно.

Ещё со времён начала чтения мифологии, я помнила, что не все народы и расы были дружелюбными по отношению друг к другу. Ётуны не желали видеть никого в своих владениях, а жители Хельхейма вообще испепеляли всех незваных гостей. Но и Асгард не отставал по безопасности (теперь-то я точно знаю) от других. Странный это Мир. Застывший в средневековье с продвинутыми технологиями.

***

Книги летают в метре от земли, кружатся в невидимом водовороте. Только мутная зелёная дымка еле видна в лучах солнца, которые заливали всю комнату. Дождь тут вообще бывают? Хотелось бы, ибо я солнце не люблю. Жарко, глаза слезятся, да ещё и удар можно получить. Нет, спасибо.

***

Мои шаги отдаются в тишине коридоров звучным эхом пустоты. Странно. Обычно здесь довольно людно, а сейчас никого. Ну и пусть, мне всё равно. Не люблю весь этот шум и кучу народа. Я как-то привыкла к одиночеству. Так удобнее. Нет обязательств, нет приставал и предателей. Друзей не больше трёх – закон моей жизни.

Я выхожу на веранду, и сразу становится жарче. Солнце палит просто невыносимо. Но я всё равно кладу руки на горячую каменную изгородь и смотрю на город. Он весь блестит от света, яркий, красочный и красивый.

Внизу я слышу шум. Там люди. Ну, понятно, сейчас разгар дня, все работают. Дети бегают и смеются, а я невольно вспоминаю того мальчика, которого вчера защитила. Даже имени его не знаю, как-то жалко. Тоже, наверное, сын какого-нибудь важного человека. Живёт ведь во дворце. Хотя, не мне судить. Я дочь преступника, который чуть не разрушил город. Но тоже живу здесь.

– Эй! – кто-то дёргает меня за юбку платья.

Я оборачиваюсь и вижу за собой того самого мальчика, которого спасла. Ничего себе совпадение! Но я рада, что вновь увидела его. Какой-то он необычный. Притягательный что ли?

– Привет, – я присаживаюсь на корточки и наши лица на равных. – Ты как меня нашёл?

– Это было не трудно, – отмахивается он. – Ты часто тут бываешь, практически никуда, кроме балкона, не ходишь.

– Мне особо-то и не куда идти. Я здесь ничего не знаю. Кстати, а как тебя зовут?

– Меня зовут Юнас, – гордо представился тот.

– Я – Клэр.

– Очень приятно, Клэр.

Он улыбается. Я невольно тоже. Люблю маленьких детей, но Юнас уже не малыш. Ему где-то девять-десять лет на вид. Но это только на вид. Ибо зная, сколько живут Боги, я бы не делала поспешных выводов.

– Спасибо, что спасла меня.

– Не за что, – я и сама-то этого не ожидала. – А зачем они тебя обижали?

– Они любят надо всеми издеваться. У них же родители – друзья Одина Всеотца. А у меня их даже нет...

Он опускает голову. Его родители умерли, скорее всего. Или бросили своего сына. Не знаю. Но и у меня случилось что-то подобное. Правда, я быстро смогла наладить отношения со своим настоящим папой.

– Эй, – я беру его за руку. – Не плачь.

– Я не плачу, – Юнас быстро вытер набежавшие слёзы и попытался улыбнуться. – Привык уже. Да и жизнь у меня не такая плохая, чтобы грустить. Я – придворный паж.

– А разве берут таких маленьких?

– Я не маленький! – возмутился Юнас, от чего стал ещё смешнее. – Мне уже три сотни!

А мне четырнадцать. Просто лет, не сотен. Что же, он даже старше меня. Забавное ощущение, видеть того, кто на двести восемьдесят шесть лет старше тебя, но ниже на три головы и глупее раза в четыре. Хотя, мне пора бы прекратить удивляться. Кажется, я уже насмотрелась чудес по горло. На ближайшую жизнь точно хватит.

– Ладно, ладно. Ты не маленький.

Юнас улыбается. Да, если бы у меня был такой сын или брат, я бы ни за что его не бросила.

– Слушай, а ты видела Книгу Одина?

– Нет.

Кажется, я что-то читала про эту Книгу. Она велась с начала времён, туда записывались все важные события в девяти Мирах. Я не против на неё посмотреть. Наверное, она очень большая и очень тяжёлая.

– Сейчас во дворце почти никого нет, – говорит Юнас. – Я могу тебе её показать. У пажей-ключников, таких, как я, есть ключи от всех комнат в замке. Хочешь посмотреть?

– Я не против.

Мы шли довольно долго, пока Юнас не привёл меня к большой золотой двери. Достав из запазухи большую связку ключей разных форм и размеров, он нашёл нужный и вставил его в замочную скважину.

– Только ты никому не говори. Если кто-то узнает, что мы были здесь, то устроят выговор всем. Похлеще Рагнарёка, знаешь ли.

Рагнарёк... Ах да, это конец света в Девятимирье.

Мы входим в большую круглую комнату. Сквозь прозрачный потолок лучи солнца освещают большую книгу на постаменте. Как я и думала. Огромная и тяжёлая.

– Открой, не бойся, – подталкивает меня к постаменту Юнас.

– А меня там никто не укусит? – усмехаюсь я.

Ну, а что? После того, что мне приснилось, к примеру, я в Асгарде даже к книгам прикасаться боюсь.

– Да это обычная книга. Открывай давай.

Обложка очень громоздкая, будто действительно сделана из золота. Я открываю первую страницу книги и вижу Иггдрасиль. Но он ещё не такой, какой сейчас. Наверное, только-только появился. Миров куда больше, чем девять.

– Были распады, – пояснил Юнас. – Миры взрывались и исчезали. Теперь это просто астероиды.

Хм, а интересно, к какому Миру принадлежит астероид, на котором живёт тот мужик в капюшоне? А может быть, и не к какому. Кто его знает...

Я листаю дальше и перед моими глазами вспыхивают всё новые и новые подробности создания Девятимирья. Я вижу Ётунов в их ледяном царстве, вижу пустынные места, где постоянно сумерки, нет солнца – Свартальфахейм. Я вижу то, что заставляет моё сознание полностью переосмыслить суть... Оказывается, всё совсем не так, как предполагают учёные и как привыкли думать мы. У меня в руках истина. Но я не могу о ней никому рассказать.

И тут я замираю. Перед моими глазами страница, на которой нарисован он: чудовище мужского пола в длинной робе, перед которым на коленях стоят сотни ему подобных. Тот же астероид, что и у меня во сне...

Я смотрю на страницу с текстом, но перед глазами мелькают непонятные символы.

– Юнас, а что здесь написано? – я указываю пальцем на текст.

– Подожди, сейчас поймёшь.

И правда. Символы начинают двигаться, перемещаться, менять форму, становясь привычными для меня буквами. Уже можно кое-что разобрать, отдельные фразы и предложения. Спустя несколько секунд я вижу цельный текст на понятном мне языке.

Представители расы Читаури. Враждебны. Живут на астероиде исчезнувшего мира, название которого до сих пор не известно. Имеют способности к магии и играм разума. Умеют вызывать сильные галлюцинации, управлять снами жертв. Местоположение не известно. Род занятий не известен...

Ничего важного для меня не известно. Одни факты, основанные на догадках. Ладно, я поняла, они называются Читаури. Про сны я уже проверила на собственной шкуре. И что дальше? Нужно будет спросить у папы, но прежде подучиться магии. Хотя, ходить к нему каждый раз не слишком-то и удобно. Можно, конечно, попросить его освободить, но я знаю, что никто не согласится. Вряд ли я смогу уговорить Одина. Даже через Фриггу. Ну, можно, конечно попробовать, попытка – не пытка. Интересно, а я могу с помощью магии заставить Одина выпустить Локи?

***

Поужинав в гордом одиночестве, я опять иду на эту веранду. Что же, Юнас прав. Может, пора уже выбраться в город? Не знаю. Точно уже не сегодня.

Жара только-только начинает спадать, солнце уже почти за горизонтом. Я смотрю с балкона на людей – жителей Асгарда. Они всё ещё копошатся, работают. Мне вспоминаются родители. Так же работали, не покладая рук, домой приходили поздно. Хотели отправить меня в какой-то дорогой университет в Швейцарии, вот и копили деньги. А отправили в Асгард. Это по круче школы за границей.

***

Я подхожу к ступеням, которые ведут к тюрьмам. Около больших колон стоят два стражника с длинными копьями. Один вдруг забеспокоился о безопасности?

Я подхожу ближе, но стража выставляет вбок свои орудия, скрещивая их. Мне запрещают пройти. С чего это вдруг? И словно прочитав мои мысли, один охранник говорит:

– Приказ Всеотца.

Всеотца значит...

***

– Почему мне нельзя видеться с отцом? – мой голос отражается эхом от пустых стен вместе с шагами, когда я вхожу в тронный зал. Здесь никого нет, кроме меня и его. Один с Гунгниром в руке смотрит в окно. Жаль, что Фригги нет. Думаю, она бы приняла мою сторону.

– Это не твоего ума дело, Клэр, – он поворачивается ко мне.

– Ага! Как же. Это ведь стража стоит именно из-за меня. Больше туда никто не ходит.

Глаза Одина усталые, но сейчас какие-то злые. Я действую ему на нервы. Ну и пусть, мне всё равно, что он думает. Я добьюсь своей цели.

– Он ненормальный преступник! – срывается Один. Жуткое зрелище. – И я не хочу, чтобы ты к нему ходила!

– Тогда ему нужна помощь, а не клетка! Конечно, вы даже не постарались его понять, а просто забыли, оставляя гнить в заключении! Вы ничуть не лучше его!

Я перевожу дух, глубоко вдыхая. Если меня после этого не убьют, я стану просто святой. Если бы такое сказали мне, я бы отправила того гнить в тюрьме вместе с Локи. Хотя, это даже лучше. Относительно.

– Он никогда оттуда не выйдет. И ты его больше не увидишь.

Эти слова, словно нож, режут по сердцу. На глаза наворачиваются слёзы, а я просто ухожу. Отойдя подальше, я опираюсь спиной о колону и сажусь на пол.

Сколько прошло времени, я не знаю. Сижу, уткнувшись лицом в колени и плачу. Почему? Почему нельзя просто дать ему шанс?! Хоть одну попытку доказать, что он не такой. Я видела его другим. Так почему же Один не может в это поверить?! Я хочу увидеть отца. Потому что пройдёт время, и его образ в моей памяти расплывётся. Но я навсегда запомню его большие зелёные глаза, от вида которых мне становится холодно, но сейчас я хочу в них посмотреть. И мне плевать на последствия.

Тут мне на плечо ложится чья-то рука. Я поднимаю голову и вижу Юнаса.

– Эй, ты чего плачешь? – он садится рядом со мной.

– А... Да ничего... – я вытираю слёзы рукавом платья.

– Да брось. Я слышал ваш разговор. Так твой отец – Локи?

Я молча киваю. Наверное, он сейчас уйдёт. Кто захочет дружить с дочерью преступника?

– Слушай, я видел, как колдует твой отец. Поверь мне, это по истине сильное волшебство, которому могут научиться лишь единицы. Что бы ни было, Локи всегда был для меня примером для подражания. И его магия передалась тебе. Но ты не можешь с ней сладить, верно?

– Откуда ты знаешь?

– Не держи меня за идиота. Я же видел, что ты сделала с компанией Марка. А потом обожгла мне руку. Это не больно, не думай. Но я понял от одного прикосновения, что в тебе сидит такое... Тебе нужно лишь это разбудить, – Юнас положил свою ладонь поверх моей руки. – И я тебе помогу. Хочешь?

– Конечно. Конечно хочу.

– Тогда держи, – он даёт мне небольшую книгу средней толщины. – Почитай, попробуй что-нибудь сделать. Я колдую совсем чуть-чуть, но и ты не профи. Я помогу тебе, научу тому, что знаю сам. И если повезёт, то папа научит тебя всему остальному.

На мои глаза опять набегают слезинки. Юнас такой добрый, отзывчивый и притягательный. Думаю, из него выйдет очень хороший маг.

– Спасибо тебе.

– Ну, я же должен, – говорит мальчик.