Вечер со слизеринцами

Часть 3

    В кабинете повисло молчание.   Слышно было лишь тихое завывание ветра в стенах старого замка. Гермиона побледнела и зажмурила глаза. Смотреть на своих друзей не было ни малейшего желания. Как никак, Малфой для Рона и Гарри был врагом. Для них это было неожиданным ударом.
    Рон долго смотрел на Грейнджер, все еще надеясь, что она пошутила, но все видели, что она выпила зелье. Ошибки быть не может. Гермиона влюблена в этого гадкого Малфоя. Сколько дней он придумывал план, чтобы признаться Гермионе в любви! Рон был полностью уверен, что гриффиндорка испытывает к нему те же чувства, что и он к ней. Парень шокировано глядел на подругу, понимая, что теперь все точно потеряно.
    Гарри же выглядел так, как будто перед ним стоял дементор. Пусть он и любил Гермиону, но ее выбора понять все же не мог. Как так? Он видел, как она бросала взгляды на слизеринский стол, в особенности на Малфоя, но даже не смел думать, что это взгляды симпатии.
    Даже до этого веселая Паркинсон резко изменилась в лице. Девушка шокировано смотрела на Грейнджер, качая головой из стороны в сторону. Рядом с Панси сидел обнимающий ее Блейз, по лицу которого можно было понять, как повлияло на него данное известие.
    После произнесенных Гермионой слов, Малфой дернулся, как от пощечины. Нельзя было сказать, что ему противно, даже наоборот льстило. Лучшая ученица Хогвартса, гриффиндорка, да еще и подружка великого Поттера. Малфой не скрывал от себя, что ему нравилась Гермиона. Однако был один очень важный факт - ее кровь. Кровь, которая заставляла Драко презирать эту гриффиндорку.
    Теперь же, когда девушка сказала это, он даже не мог ничего сказать. С некой жалостью он посмотрел, как она сильно жмурила глаза, в надежде спрятаться от этих шокированных взглядов. Руки она сцепила так сильно, что хотелось подойти и разжать их аккуратным движением.  И наплевать на то, как отреагируют остальные. Но нет, нельзя. Она грязнокровка. И всегда была ею. Он просто обязан ее ненавидеть!
    Только Драко хотел что-то сказать, как раздался голос Уизли:
— Гермиона, ты что? Это же чертов Малфой! Ты всегда его ненавидела! Ты сама нам говорила, какой он козел. А теперь?
— Рон, — тихо проговорила Гермиона, но ее тут же перебил Уизли.
— Как ты могла? Он гребаный Пожиратель! Он убийца! — продолжал Рональд, нависая над девушкой.
— Пожалуйста, —послышался то ли шепот, то ли всхлип со стороны Гермионы.
— Предательница! — презрительно закончил Рон, окидывая девушку злым взглядом.
    Вся та злость, что собралась в нем за эти ничтожные пять минут, он выплеснул на Гермиону. И пусть он этого не хотел, слова сами вырывались, больно раня девушку, которая с каждым словом кивала, а по ее щекам струились слезы.
    Девушка подняла заплаканное лицо и посмотрела на Рона. Такой родной ей человек и столько слов, которые будто кинжал резали сердце на маленькие части. Понимая, что больше не выдержит, девушка резко вскочила и посмотрела на Малфоя. Потом она горько усмехнулась, глядя ему в глаза, и выбежала за дверь.
    Гарри только что, очнувшись, понял, что произошло, и было ломанулся к двери, но тут же остановился. Тяжелый выбор предстал пред ним. Рон и Гермиона. Друг, готовый всегда помочь, и подруга, понимавшая его всегда, даже с полуслова.
    В итоге Гарри принял выбор остаться в кабинете под предлогом того, что ревнивого Рона нельзя оставлять один на один со слизеринцами.
    Посмотрев на Драко, Гарри сказал:
— Что же она в тебе нашла, Малфой?
    Слизеринец ничего не ответил, уставившись на дверь позади гриффиндорца.
— Ты просто козел, Уизли! — прикрикнула Паркинсон.
    Как-никак, она девушка и прекрасно понимала, каково сейчас гриффиндорке.
— Знаете, мне плевать, что вы герои! Вы просто тупоголовые придурки, которые думают только о себе. Ну и влюбилась она в Малфоя, вам – то что? — прорычала слизеринка и вышла в коридор.
— Во дела, — задумчиво протянул Блейз и тоже двинулся в сторону выхода. Взявшись за ручку, он хотел было потянуть за нее и открыть дверь, но она открылась сама. Вошла Паркинсон.
— Ее Филч поймал, — проговорила она и взяв под руку Забини пошла к Малфою.
— Драко, пошли, поговорим, — сказал Блейз и прошел в сторону двери.
— Иду, — ответил он, встав со стула, но так и не двинулся в сторону выхода, а повернулся к Поттеру.
— Зря вы так. Я на нее не претендую, — сказал Малфой, но потом, спохватившись, что сказал это слишком мягко, продолжил, — Мне не хотелось бы иметь хоть какое – то отношение к этой гря... Грейнджер.
    Притворно скривившись, Драко вышел из кабинета. И почему только сейчас он понял, что ему нравится эта девчонка? Только после того, как она сказала это сама. После того, как сказала это своим друзьям, представ в их глазах предательницей. Даже сейчас перед святым Поттером он не смог назвать ее грязнокровкой. А должен был. Черт возьми, должен!   Это было как раз то, что вбивалось ему в мозг на протяжении всей жизни. И что теперь? Одна маленькая девчонка начала так усердно разрушать те стены, которые выстраивались на протяжении долгих лет.
   И почему только все так сложно?
   Не понятно. Да и не дано этого понять.