У каждого в жизни случается такое, что совершенно ломает или кардинально переворачивает жизнь, постепенно или сразу же,в лучшую или худшую сторону, неизвестно, но это периодически случается с каждым из нас, словно жизнь делится на части, в каждой из которых у человека совершенно разные взгляды на жизнь, на окружающих, на происходящее вокруг, и не скажешь даже, что провоцирует вдруг на такие резкие изменения...
Ночь. Звонок в дверь разбудил Лайму Маккензи, осмотревшись, она вспомнила, что находится у Кармен, где обнаружила еще и Адриана, который спал на полу возле дивана, подобно собаке. Вставать совсем не хотелось, но злополучные звуки не прекращались, к ним только добавились стуки по двери, очевидно, ногой. Лайма с большой неохотой встала, мельком заглянув в зеркало пригладила волосы и направилась к двери. Стуки усиливались.
- Кто ? - Спросила она.
Ответа не последовало, спустя несколько секунд Маккензи все же решилась открыть. Увиденное ее немного шокировало, вероятно, что именно поэтому она не могла более разобрать, что чувствует по отношению к данной ситуации, но через некоторое время разобраться в этом было самой наипростейшей задачей.
- Кармен... - Разглядев, он понял, что ошибся. -Стоп... Ты!?
-Голдман?
- Ну и что ты здесь делаешь, шлюха? - Винслоу сделал шаг вперед,заглянув Лайме прямо в глаза.
Она прокашлялась, сразу было очевидно, что Голдман как всегда напился, от него несло, казалось бы, за километр, от этого ответить что-либо было чуть ли не невыполнимой задачей.
-И что ты молчишь? - Он начал приближаться еще сильнее, с каждым отступлением девушки, как вдруг заметил спящего на полу Адриана. - Так, все ясно...Это с ним ты трахаешься, да!?
- Ты совсем!? Он мой близкий друг, но даже при том, что он только друг, он мне ближе тебя полгода назад, во время наших недоотношений! - Она невольно начала повышать тон.
- И ты сейчас пытаешься на меня орать!? - Винслоу усмехнулся, словно его происходящее только забавило.
О себе Лайме напомнила ее неуравновешенная нервная психика, она начала кричать, как только позволяли ей связки:
- Слушай, ты! Мне совершенно плевать на то,что я когда-то говорила тебе обратное, но я тебя ненавижу, тварь, и я больше всего на свете желаю твоей смерти, чтобы после написать на твоем надгробии дивное слово из трех букв, и плевать на твою могилу.
