Пустынная дорога серпом изгибалась где-то внизу,отблескивая на ярком солнце слюдой. Её видно на многие километры в обе стороны. Высота 3234 была в полной мере стратегической. Тот,кто владел ею,владел и дорогой.
Двадцать восемь бойцов из девятой роты уже три недели "сидели" на высоте,получившей название "Джадранской",поскольку земли принадлежали пуштунскому племени джадран,с которым у шурави был негласный мирный договор. Но по непонятной причине джадранцы вышли из договора.Правда,причина была непонятной только десантникам. Клубок противоречий,в который превращалось всё на этой вероломной земле,под силу распутать только недюжинному политическому уму.
Уже несколько месяцев длилась блокада города Хост. Там начинался голод. То,что можно было подбросить вертушками,было сущими крохами. Кто-то сумел убедить джадранцев присоединиться к блокаде,и последняя возможность провести колонны по дороге,соединяющей Хост и Гардез,была утрачена. Попытки договориться,предпринимаемые советскими советниками с изяществом носорога,ни к чему не привели. Пакистан,а стало быть,широкий канал поставок оружия,денег и всего остального,что ценилось в этих краях,был слишком близко.
И тогда было решено провести широкомасштабную операцию "Магистраль"по деблокированию осаждённого Хоста. Десантников на вертолётах доставили на ключевые точки трассы. Одной из самых важных была высота 3234,которую и оседлали бойцы девятой роты. В округе шастал спецназ,ликвидируя базы душманов и "забивая" караваны с оружием,идущие из Пакистана,и с наркотой-в обратном направлении. Армейцы проводили войсковые операции. Время от времени небольшие колонны пытались пробиться в город,но пока безуспешно.
Лютый сидел на камне,поставив автомат между ног,привычно вглядываясь в дорогу. Этот пост был самым скучным-машины на дороге появлялись раз в несколько дней. Он искоса посмотрел на свои погоны и улыбнулся. Две красные лычки младшего сержанта он получил из рук Погребняка,узнавшего от радиста о присвоении Лютаеву очередного звания. Известие Лютый воспринял спокойно,едва ли не равнодушно. И только когда никого не было рядом,он мог позволить себе с удовлетворением и даже гордостью покоситься на свои плечи.
С того памятного первого боя прошло уже почти четыре месяца. С тех пор они сделали не один боевой выход,не раз сталкивались с противником и считались если не опытными,то обстрелянными солдатами. Хохол уже не воспринимал их как салаг,а с Лютым у него сложились даже приятельские отношения.
