Стены моей палаты

Последний день

Сегодня дождь, поэтому в окно не пробирается дневной свет, а в палате витает аромат сырости. Тихо так, ещё все, наверно, спят.

Скоро дадут завтрак, затем поведут в душ. Я сегодня пойду как отдельно от всех, так как отныне считаюсь особенно буйной. Меня не будут подпускать к другим больным, на прогулке за мной проследят особенно пристально. Это своеобразная свобода. Для меня. Нас пятеро, я и четыре стены моей палаты. Белоснежные, но впитавшие в себя море крови и человеческих душ.

Скрипучая дверь отворилась, шаги слышались до самой моей палаты и смолкли совсем рядом. Палата рядом отныне не будет пустовать. Я безразлично несколько раз заморгала. Новая жертва больницы.

Сопение, человеку больно, плохо, он до сих пор не верит в своё рабство. А потом стук в мою стену. И одиночество завершилось, что начинало меня бесить. Эти стуки напоминали мелодию, я когда-то играла "Реквием по мечте" Алексу, и теперь чьи-то кулаки вновь тревожат мою память. Я не выдержала, подхватила его стук, а потом со страхом прекратила. Мой новый сосед тоже бросил игру.

Я прикоснулась ладонями к стене, чувствуя, что и его ладонь на уровне с моей. Его...ладонь.
- Эшли. - у меня дух перехватило.
- Нет, я не настолько сошла с ума.
- Эшли, это я...Они узнали о моей приходе. Твоя тётя, чтобы уйти от властей...Эшли, ты слышишь меня?
- Нет, прошу, молчи.

Я отказывалась понимать и верить в это. Моя больная фантазия просто перевернулась, а он что-то рассказывал, упрашивал меня ответить. Холодная стена просто издевается над мной. А потом все умолкло, только разговоры людей, их было несколько. Проходили мимо палат, заглядывали. Недовольно цокали языками. Сейчас они мне казались посетителями зоопарка, а я их глупая мартышка. Так заинтересованно наблюдают за мной, просчитывая, не брошусь ли я на них. А им хорошо, вот так в неведении оставаться, раз в месяц приходить и просто смотреть на результат превращения человека в лучшем случае в овощ.

На нас смотрели во время завтрака, во время прогулки. Я искала глазами Алекса и гадала, он стал плодом моей фантазии или я еще в реальности. Его нигде не было. Все равно уже на комиссию, все равно на то, выживу я или нет, попаду ли обратно домой. А затем меня забрал Герберт.

Мы проходили по уже изведанным коридорам. Я тупо уставилась перед собой, проходила к кабинету профессора  Кидмана. Естественно, там были все. Они уставились на мой пошарпанный вид, мои бледные руки, на которых виднелись ссадины после попытки выживания. Среди них была и медсестра в лаковых красных туфельках. Такое впечатление, что им интересна моя судьба. Полноватая женщина что-то отмечала и перешептывалась с профессором. Он кивал и задумчиво поглядывал на меня.