Неужели я умру?

Глава 3

Тупик под названием «безысходность». Я был во власти этого душераздирающего чувства, с каждой минутой теряя веру и надежду. Словно я наблюдал за песочными часами, зная, что с последней упавшей песчинкой закончится время самого дорогого мне человека. Бродо, ты не заслуживаешь этой участи! Окружённый вопросами: что делать, как помочь, как объяснить происходящее, — я впадал в отчаяние. Всё казалось безумием, вызывавшим непрекращающуюся дрожь и холод, скатывающийся по спине и ногам. Я был бессилен, пытаясь смотреть дедушке в глаза. Он как всегда чувствовал моё беспокойство. Старик обнял меня и, с трудом скрывая переживания, дал мне время побыть в одиночестве.

Что это: урок или наказание? Для чего я здесь? Может быть, это ад? И вдруг врезавшийся мне в глаза яркий свет прервал буйство навязчивых мыслей, и я услышал проповедь Вестоса:

— Многие из вас тратят время на ненужных людей, которым жалко даже секунды в ответ. Вы пытаетесь понравиться тем, кто презирает вас. Безответная любовь вызывает у людей азарт. И снова противоречие. Где-то в тени, но всегда рядом ваши близкие, любящие и родные. Вы откладываете главные слова на завтра, думая, что ещё будет время в этом бесконечном, увлекательном, полном надежд «завтра». Но время беспощадно, и в один день близкие уходят. Ну а вы, растратив постоянно занятую жизнь на вечную погоню за славой, утехами и признанием, испытываете чувство вины, потому что не выпустили на волю столь чудотворные и, как воздух, необходимые признания. Ибо осознание приходит в тяжёлые минуты, Шаду.

— Я не могу просто смотреть и бездействовать!

— Смерть Бродо была предрешена задолго до его рождения. Открыв эту тайну, ты превратишь его последний день в пытку.

— Скажи, что мне делать?

— Тебе выбирать, мой друг: отдать столь драгоценное время в руки отчаянию либо подарить чудесные минуты радости, которые ценит больше всего на свете твой дедушка.

— Кто ты, Вестос? Зачем ты отправил меня сюда? — тихим голосом спросил я.

Но мой гость исчез, оставив в тайне свою личность.

Как в старые добрые времена, под предлогом ловли форели, я и Бродо отправились беседовать о жизни к берегам бурной, кристально-чистой, приносящей умиротворение реки. Пробираясь всё дальше в глубь леса, мы созерцали тишину, боясь развеять разговорами царившую идиллию. Поток мыслей остановился, и на смену ему пришли воспоминания из прошлого, вызвавшие у меня неоднозначные чувства грусти и радости. Затем я увидел размытые временем фрагменты из детства. Однажды, будучи озорным мальчишкой, я лихо вскарабкался на верхушку дерева, чтобы осмотреть окрестности моих владений. Потом, возомнив себя разбойником, я издал боевой клич и прыгнул на землю. Мой полёт прервал выступавший из дерева сук, который приподнял меня за шкирку, словно провинившегося кота. Я почувствовал, как моя рубашонка превратилась в удавку, с каждой секундой лишая меня шанса глотнуть порцию кислорода. Я пытался позвать на помощь, но безуспешно. Страх управлял моими движениями, превращая их в беспорядочный танец конечностей. В глазах потемнело. И вдруг я почувствовал, что нечто сильное поднимает меня вверх, давая воздуху наполнить грудь. Перепуганные детские глаза метались по сторонам в поисках объяснения. И я увидел обеспокоенное, но полное решимости лицо Бродо. Мой ангел-хранитель. Через годы дедушка признался, что, когда он увидел моё маленькое, с посиневшими губами, висящее на дереве тело, какая-то неведомая сила помогла ему убежать от страха и спасти меня. А затем, будто бы придя в себя, старик с ужасом осознал произошедшее. Боязнь за мою жизнь дедушка долгие годы помнил.