Долгими вечерами в их маленьком уютном домике Рут рассказывала Антуанетте истории из своего детства.
У матери Рут было двое детей, и Рут была старшей. Свое полное имя, Уинифред Рут Роуден, она считала ужасным, и когда говорила об этом, на ее лице появлялось болезненное выражение ребенка, с которым плохо обращались. Воспоминания Рут о ее детстве нельзя было назвать счастливыми. Ее мать, Изабелла, красивая миниатюрная женщина, приходилась Антуанетте бабушкой. Антуанетта ее безгранично любила, но знала, что Рут не очень-то ладит со своей матерью, считая, что у той тяжелый характер. Даже совсем маленькой, Антуанетта ощущала их разлад.
— Она так гордилась своей фигурой, — говорила Рут, и в ее голосе слышались презрительные нотки.
Своего отца, красивого смуглого мужчину, Рут почти боготворила. Антуанетте часто казалось, что ее мать завидует счастливому браку своих родителей.
— Конечно, он всегда был у нее под каблуком, — надменно говорила Рут, когда речь заходила о родителях. Затем с горьким смешком добавляла: — Каким-то образом ей удалось убедить отца, что она очень хрупкая и нуждается в заботе. Но ты же знаешь, дорогая, какой железный характер на самом деле у твоей бабушки. Разумеется, она обожала твоего дядю и берегла его как зеницу ока. А я была любимицей отца. Он считал, что я настоящая красавица.
Однажды Антуанетта сказала своей матери, что мечтает о маленьком братике, на что Рут ответила, что ей никогда не хотелось сына. Казалось, еще ребенком она решила, что младшие братья абсолютно бесполезны, и, даже повзрослев, не изменила своего мнения. Рут так и не сумела простить своему брату любовь и внимание родителей. Позже его удачный брак и счастливая жизнь постоянно мучили и раздражали ее. Неудивительно, что она решила избавить свою дочь от подобной участи.
У них дома был старый семейный портрет, снятый в первые годы двадцатого столетия. На нем очаровательный мальчик лет семи и девочка около десяти сидели у ног красивой пары. Юная Рут выглядела мрачной и замкнутой и к тому же была склонна к полноте. Тем не менее ее воспоминания о тех годах своей жизни, до начала Первой мировой войны, можно было назвать счастливыми.
У отца, которого Рут обожала, была мастерская готового платья в Голдерс-Грин. Рут вся светилась от счастья, когда отец брал ее с собой на работу. Там она беспрепятственно могла наблюдать за мужчинами-портными, сидевшими скрестив ноги на полу. Они усердно сметывали стежками раскроенную ткань, и на глазах у Рут куски материи превращались в различные предметы одежды. В мастерской маленькая девочка всегда находилась в центре внимания. Ее, любимицу хозяина, все баловали как могли. Оставляли для нее куски ткани, показывали, как делать стежки, и Рут незаметно для себя научилась шить. Не было ничего удивительного в том, что юная Рут предпочитала проводить время в мастерской, а не сидеть дома с матерью, которую она недолюбливала, и с братом, которому завидовала.
Отец Рут внезапно умер, когда ей было двадцать лет. Смерть полного сил мужчины, которому едва исполнилось пятьдесят, поразила всех. Но Рут была просто больна от горя.
— У него образовался сгусток крови, который попал в мозг, — печально говорила Рут дочери каждый раз, когда речь заходила о мужчине, который был самым главным человеком в ее жизни. — Он так много работал. Всегда пытался угодить ей, — с горечью повторяла она.
Антуанетта знала, что Рут имеет в виду свою мать, Изабеллу, которую в некотором роде она винила в смерти отца.
Теперь брат Рут, который был моложе ее на три года и к тому же наделен приятной внешностью, мягким нравом и любовью матери, стал хозяином в доме. Рут, жившая в доме матери, как было принято в те времена, чувствовала себя лишней.
— Мой брат обожал мать, как и все остальные мужчины вокруг, — говорила она с плохо скрываемой обидой. — Ну, а потом он женился на женщине, похожей на нее как две капли воды.
Впоследствии, когда бы Рут ни заговорила о семье своего брата, Антуанетта непременно чувствовала ее неприязнь к этой женщине и никогда не могла понять ее причины. Антуанетте тетя помнилась очень красивой женщиной, с радостью встречавшей их в своей лондонской квартире, когда им изредка приходилось туда заезжать.
Началась Вторая мировая война, которая принесла с собой скоротечные романы и скороспелые браки. В течение восемнадцати военных месяцев брат Рут успел жениться и стать счастливым отцом. А его старшая сестра все еще не была замужем и чувствовала себя старой девой.
— Еще одно ужасное прозвище, — презрительно фыркала Рут, рассказывая об этом своей дочери.
Рут очень переживала, что была до сих пор одна, и завидовала брату, который нашел то, чего ей хотелось больше всего на свете, — вторую половинку. В те времена, когда женщин оценивали по статусу их мужа, быть одинокой почти в тридцать лет считалось не очень завидным положением.
Но с началом войны Рут почувствовала возбуждение, страсть к приключениям и новые возможности. Впоследствии она часто говорила, что то время было самым счастливым в ее жизни. Во время войны она, как могла, вносила свой вклад в победу, работая на ферме. Именно там, избавившись от тени матери и брата, Рут расцвела, и у нее появились друзья. У нее никогда не было парня, и она понимала, что в ее возрасте это кажется довольно странным. Чтобы оградить себя от жалости остальных девушек, она соврала, что у нее был жених, который погиб в первую неделю войны. Когда спустя десять лет она впервые рассказывала эту историю Антуанетте, то уже и сама верила в нее.
Но Изабелла, бабушка Антуанетты, назвала эту историю плодом фантазии Рут. «Жених» был женатым солдатом, с которым однажды ее дочь выпила чаю с пшеничными лепешками в кафе на углу.
— Иногда она меня очень беспокоит, Антуанетта, — сообщила ей бабушка по секрету. — Она выдумывает какие-то вещи, а потом сама начинает в них верить.
Рут встретила своего будущего мужа во время войны. Однажды она с компанией девушек с фермы пошла на местные танцы в Кент. На ней было красивое платье с жакетом-болеро. Ее подруги нашли его восхитительным и были поражены, когда узнали, что она его сшила сама.
Тем жарким и шумным июньским вечером внимание девушек привлекла компания молодых военных, одетых в отутюженную униформу цвета хаки. Они казались удалыми и энергичными и не выдерживали никакого сравнения со всеми остальными мужчинами. Девушки, присев неподалеку, тайком поглядывали на молодых солдат. Один из них особенно привлекал их внимание. Его глаза задорно искрились, с лица не сходила широкая улыбка, а темно-рыжие волосы блестели так же ярко, как и его начищенные ботинки. Кроме того, он поразил всех своим умением танцевать. Когда он вальсировал по залу, девушки смотрели разинув рты — такого они никогда раньше не видели.
Его звали Джо Магуайр, и любая из девушек многое бы отдала за счастье находиться в его руках, кружась под звуки музыки. Неожиданно он подошел к Рут:
— Потанцуем?
Это было первое слово, которое Рут услышала от него.
«Конечно!» — закричала она про себя, счастливая, что из всех присутствующих женщин он выбрал именно ее. Однако внешне она вела себя очень сдержанно: лишь мило улыбнулась и последовала за ним на танцпол.
Этим вечером Джо Магуайр ворвался в ее жизнь. После того первого волшебного танца он приглашал ее снова и снова. Молодой красивый военный в буквальном смысле вскружил ей голову и подобрал ключик к ее сердцу. Рут ловила на себе завистливые взгляды всех остальных девушек и получала от этого огромное удовольствие.
Ей было наплевать на пятилетнюю разницу в возрасте и его сильный ирландский акцент. Она не обращала внимания на его необразованность и была полностью очарована его внешностью, попав в плен его обаяния. Этим вечером двадцатидевятилетняя старая дева встретила своего героя. А Джо Магуайр, жаждущий уважения и признания, видел перед собой молодую женщину с хорошими манерами и акцентом леди. Даже в самых смелых мечтах он не мог надеяться на знакомство с такой девушкой.
Через несколько недель, тринадцатого августа, они поженились. Хотя у каждого из них были свои причины, но им обоим не верилось этому счастью. Она была благодарна ему за то, что он избавил ее от клейма старой девы, а он думал, что встретил женщину, с чьей помощью добьется признания и восхищения в своем родном городе.
Если бы не война, эти два совершенно разных человека никогда бы не встретились. Но Рут полагала, что первая часть ее мечты уже осуществилась: у нее был красавец муж. Спустя тринадцать месяцев у них появилась дочь.
