Вопреки судьбе

----

  В Большом Зале стояла напряженная тишина, глаза всех присутствующих были прикованы к странному светловолосому мальчику, который доставил Сортировочной Шляпе столько хлопот.

- Слизерин! - наконец заорала Шляпа, прерывая тишину так внезапно, что некоторые подскочили. Какое-то время все ошарашено молчали. Мальчик умел читать по лицам людей - мама всегда говорила, что у него особый дар, и он может воспользоваться им в помощь другим; например, распознать боль, когда другие этого не замечают - и теперь он видел один единственный вопрос, возникший у всех без исключения: «В Слизерин? Его?»

Он задавался тем же вопросом. Мама, конечно, никогда не говорила плохо ни о чем или о ком-либо, но все-таки, он слышал кое-что об этом факультете... слышал мерзкие вещи. Его ноги дрожали, когда он соскользнул со стула и сунул руки в карманы - чтобы никто не заметил, как трясутся руки. Наконец он услышал редкие аплодисменты, но это еще больше огорчило его, потому, что он знал, что они не искренние. Он посмотрел на лица своих новых одноклассников - в них читалось только одно: «Ты не из наших».

Ему захотелось плакать, когда он стоял вот так вот - один напротив всех. Они не особо ему сочувствовали, но и не выглядели слишком враждебно. В их глазах скорее читалось любопытство. Одиннадцатилетний Джонатон Пирс направился прямиком к мальчику с неопрятными на вид черными волосами.

- Привет! - прошептал Джонатон. - Меня зовут Джон, а как тебя?

Старший мальчик с удивлением, которого Джонатон не понял, поднял бровь.

- Северус Снейп. - В конце концов, ответил он.

- Приятно познакомиться! – и, как его учила мама, Джонатон протянул руку.

Северус посмотрел на руку и закатил глаза.

- Ты не продержишься здесь и одного дня, - заметил он. - Почему Сортировочная Шляпа определила тебя именно сюда? Она не сказала?

Джонатон неуклюже опустил руку.

-Ну... она сказала, что я умен. И все. - Он нахмурился, вспоминая, что еще сказал Шляпа. - Еще она сказала, что мои таланты лучше всего проявятся в Слизерине.

Теперь Северус посмотрел на него более заинтересованно.

- Какие таланты?

Джонатон пожал плечами.

- Не знаю. Больше она ничего не сказала.

Северус изучающе уставился на него, но картинка вдруг расплылась, и лицо Северуса вдруг стало старше, волосы длиннее и еще более неопрятные, нос удлинился, а взгляд потяжелел.

- Ты, как ни кто другой, подходишь для этого, Джон!

Джонатон, которого теперь все называли Пирсом, кроме нескольких избранных, нахмурился.

- Я не знаю. - Его голос тоже стал грубее.

- Чего ты не знаешь? Он самый могучий маг нашего времени, и он все еще набирает силу. Ему нужны последователи, а в тебе есть такие качества, которые он как раз и разыскивает.

- Если тебе интересно мое мнение, то я думаю, что он абсолютно сумасшедший.

Снейп нетерпеливо махнул рукой.

- Все относительно. Ты подумай о власти, Джон!

Пирс видел горевшее желание в глазах своего друга, он понимал, что тот ищет любых путей, чтобы расквитаться со всеми обидчиками из своего прошлого и настоящего.

- И что нам придется делать для этого типа?

- Шпионить, - без промедления ответил Снейп. - По крайней мере, я собираюсь этим заниматься. Думаю, у меня прекрасно получится, так же, как и у тебя, хоть ты и не преуспел в Легилименсии.

Пирс фыркнул.

- Мне не нужна Легилименсия.

- Вот именно! Улавливаешь? Ты отлично подходишь.

- Я не знаю.

- Не понимаю. Тебя коробит мысль, что придется убить нескольких магглов? - насмешливо спросил Снейп.

- Нет, - горячо возразил Пирс, - Я не слабак, и ты это знаешь.

- Тогда в чем проблема?

Но прежде, чем Пирс ответил, картинка опять расплылась и поменялась, и теперь он сидел в солнечно желтом доме своей матери. Ее лицо было омрачено.

- Они изменили тебя, Джонатон, - сказала она мягким мелодичным голосом. - Даже я не узнаю тебя больше.

- Это ничего не значит, - пробормотал Пирс.

Она покачала головой, обрамленной медово-желтыми волосами.

- Нет. Эти люди с твоего факультета... они сделали тебя черствым. Я вижу это в твоих глазах. Ты не такой, каким был раньше. Ты стал темным. Равнодушным.

Пирс попытался встать, но она поймала его руку и сжала.

- Ты приносишь людям боль, Джонатон. Разве не так?

- Только тем, кто этого заслуживает.

Голубые глаза женщины застилали слезы, и от этого они казались еще более прозрачными, чем обычно. Это придавало ее облику такую трагичную красоту, что у Пирса болезненно заныло сердце.

- А что происходит, кода ты причиняешь боль только для того, чтобы продвинуться? Что бывает тогда, когда в тебе не остается жалости?

Пирс освободил руку и начал ходить по комнате.

- Жалость - для слабых. Если человек позволяет нанести себе ущерб, значит, он не достаточно силен, чтобы защитить себя. Это только его собственная вина.

Она разозлилась.

- Так вот чему они тебя учат? Это, по их мнению, означает быть сильным? Быть жестоким и беспощадным? Они промыли тебе мозги, если ты поверил, что это все правда.

Она продолжала говорить, только голос начал слабеть, он перестал ее слышать, стены потускнели, и теперь Пирс стоял на коленях перед фигурой в мантии. Лицо человека было скрыто под капюшоном, поэтому Пирс не мог читать по нему.

- Наш план нападения на маггловский приют был раскрыт, Джонатон, - тихо проговорил человек.

Пирс смотрел прямо перед собой.

- Я знаю.

- Конечно, знаешь. И ты также знаешь, благодаря кому мы потерпели неудачу.

Пирс сглотнул.

- Она... она, наверное, нашла адрес в моих вещах и поняла в чем дело. Она умная, она...

- К черту все! - резко прошипел человек, но его голос немедленно успокоился и опять превратился в мягкий шепот. - Она помешала нам, ты понимаешь, а я не могу этого допустить. Люди подумают, что такие вещи вполне приемлемы.

Пирс закрыл глаза. Он знал, что будет дальше, знал с того самого момента, когда был призван.

- Ее надо заставить молчать.

С неимоверным усилием Пирс ответил:

- Да, Лорд. - И тут же спросил: - Что вы хотите, чтобы я сделал?

- Ты пока еще не проходил испытание, чтобы доказать, что действительно мне предан, Джонатон? Ты же знаешь, как важна для меня преданность?

- Да. - Хриплым голосом ответил тот.

- Думаю, я нашел способ, как ты можешь это сделать.

Эпизод опять сменился, и Пирс вновь увидел грустное, смирившееся лицо своей матери, и она говорила, что в нем еще осталось что-то, что можно спасти... Но он знал, что это не правда. Он знал, что часть его была насухо выжата уже давным-давно. А потом - смерть матери, ее неживые глаза...

Больно ударившись локтем о раму, Пирс свалился с кровати, при ударе неприятно хрустнув позвоночником. Вокруг его ног запутались простыни, через край матраса свисало одеяло, а голове кто-то упорно стучал молотком. Красноречиво выругавшись, Пирс перевернулся и встал на четвереньки, не сводя глаз с ночного столика, на котором стоял забытый пузырек с зельем сна без сновидений. Он повторно выругался и, опираясь на тумбочку, поднялся на ноги.

С минуту он слепо шарил в темноте, прежде чем нашел волшебную палочку и зажег несколько свечей в настенных подсвечниках. Потом глянул на часы и застонал, когда увидел, что сейчас только три утра. Бросив взгляд на кровать, Пирс понял, что опять заснуть ему все равно не удастся, поэтому вместо этого решил что-нибудь выпить. Огневиски у него не оказалось, и он достал несколько бутылок вина, позаимствованные на кухне.

«Мерлин, сегодня будет чертовски тяжелый день», - подумал он, падая в кресло с бокалом вина. Пирс сделал большой глоток и уставился на пламя свечи, играющее на стекле. Вчера вечером он пообещал себе, что сегодня добьется успеха в общении с Драко... не то что у него был план, но по сути... Как можно причинить боль человеку, даже молодому человеку, которому на все наплевать?

Это было выше понимания Пирса, хотя он не мог себе в этом честно признаться. У всех есть что-то, ради чего стоит жить, потому, что иначе, зачем же тогда вставать каждое утро с постели? Но Драко совершенно ни чем и ни кем не интересовался. Было похоже, что часть его мозга, отвечающая за «надежды» и «желания», объявила вечную забастовку, а все остальное функционирует механически, как какая-нибудь машина. Казалось, он просто существует, а не живет. Пирс почти почувствовал к нему жалость... почти.

Размышляя об этом, Джонатон отметил, что кое-какая реакция на вещи у Драко все-таки есть - положим, когда он спорил с этой девчонкой Джинни Уизли. Именно тогда его глаза пылали, а на лице мелькали старые знакомые эмоции - то, что Пирс мог понять, над чем он мог работать. Все остальное время он был нечитабельный, словно чистый пергамент, и это приводило Пирса в бешенство.

Девчонка Уизли тоже его раздражала. Не то, чтобы это была ее вина, но вот чувство, что он упустил что-то важное, что касалось непосредственно ее, не отпускало его, и он никак не мог понять, что именно он упустил. Ответ, казалось, был очевиден, стоял прямо перед его глазами, но нацепленные на нос черные очки не позволяли ему увидеть. Джонатон Пирс становился очень раздражительным человеком.

Он заметил, что его бокал пуст и встал, чтобы налить себе еще. И еще. Наступило утро, а у Пирса все еще не было ответов. Он отправился в свой класс в отвратительном настроении.

Дверь была закрыта, но сквозь стекло Пирс увидел, что Драко уже сидит на своем месте в конце класса.

Пирс с негодованием подумал, что создатель, судя по всему, здорово веселится, откалывая ему подобные шутки.

Драко сидел, закинув ноги на стол, скрестив пальцы на животе, с взглядом упертым в пустоту.

Услышав шаги за спиной, Пирс оглянулся и увидел приближающуюся Минерву Макгонагалл. Он немедленно поклонился и произнес:

- Директриса.

Она кивнула.

- Доброе утро, Джонатон. Как поживаете?

Он с усилием нацепил на лицо свою дежурную улыбку:

- Спасибо, прекрасно. Чем могу вам помочь?

- Просто хотела спросить как у вас дела. - Объяснила Макгонагалл. - Я ведь знаю, как трудно быть преподавателем.

Он немного наклонил голову.

- О да, может быть, но пока у меня все прекрасно. Спасибо, что спросили.

Макгонагалл посмотрела через его плечо.

- Какие-то проблемы?

- Проблемы? Нет, почему вы спрашиваете?

- Мне показалось, что вы не решаетесь зайти в класс. - Она выжидающе подняла бровь.

- Ах это... - Пирс бросил взгляд в класс. - Ничего особенного, просто один студент пришел пораньше, и я хотел посмотреть, чем он там занимается.

Директриса подошла поближе, взглянула через окошко в класс, и, увидев Драко, поджала губы. Она выдержала долгую паузу, прежде чем произнесла:

- Иногда я пытаюсь представить, как бы могла сложиться его жизнь.

Пирс посмотрел на нее, удивленный внезапной откровенностью.

- Что вы имеете в виду?

- Альбус всегда подчеркивал, насколько важна в нашей жизни любовь. Он говорил, что любовь - это смысл существования. - Она горько улыбнулась. - Я уверенна, что Малфой испытал немного любви, пока рос дома, а потом здесь, в Хогвартсе ... Не обижайтесь, Джонатон, но я думаю, что Слизерин не то место, где можно лелеять подобные чувства.

Пирс молча уставился в окно.

- Вот я и пытаюсь представить, как бы могла сложиться его судьба, если бы он испытал хоть немного любви в своей жизни, - продолжила Макгонагалл. - Кто знает. Может еще не все потеряно? Альбус твердо верил, что у каждого есть второй шанс, и если мистер Малфой может встретить любовь в этой жизни, или, по крайней мере, увлечься кем-то... - она натянуто улыбнулась. - А может я просто старая женщина, витающая в облаках.

Пирс тихо согласился, что было бы хорошо, если бы Драко встретил любовь в своей жизни. Только не ради мальчика он так думал. Это было на руку Пирсу, который знал, как легко манипулировать мужчиной, когда тот влюблен.

- Ладно! - Макгонагалл хлопнула руками и опять превратилась в деловую женщину. - Вы уверенны, что вам не нужна помощь?

Натянуто улыбаясь, Пирс помотал головой.

- Спасибо, но нет.

Когда Директриса ушла, еще раз переварив все ее сентиментальности в голове, Пирс пожалел, что у Драко нет девушки - это бы гораздо облегчило его задачу.

К сожалению, этот упрямый маленький ублюдок не желал общаться с одноклассниками, включая даже пустую болтовню. Это сводило возможность любовных отношений к нулю. Кроме того, Пирс был уже достаточно знаком со студентами Слизерина, чтобы понять, что там нет такой девушки, которая бы могла надолго заинтересовать Драко. Чего-то в них не хватало – может, они были просто слишком доступны?

- Профессор Пирс? - кто-то прервал его туманные мысли.

Он оглянулся и с трудом сдержался, чтобы громко не выругаться, когда увидел рыжие волосы и веснушки на лице. Мерлин, ничто не могло больше усугубить сегодняшнюю ситуацию!

- Мисс Уизли, - сказал он, выдавливая улыбку и понимая, что она, скорее всего, получилась неестественной.

- С вами все в порядке? Вы выглядите не совсем... нормально.

И опять эта навязчивая идея, которую он никак не мог сформулировать. Отвлеченный размышлениями над беседой с Макгонагалл и вдобавок ускользающей мыслью о Джинни, Пирс рассеяно буркнул:

- Со мной все в порядке. Только немного... - он внезапно сбился с мысли, потому, что его вдруг осенила идея. Как будто в его голове с громким щелчком распрямилась натянутая пружина, и освободившиеся частички головоломки сложились в ясную, как день картину. Пирс, наконец, нашел способ решить дилемму Драко Малфоя - и Джинни Уизли ему в этом поможет.

- Профессор? - она с беспокойством наморщила лоб.

Он не мог поверить, насколько был очевиден ответ. Возможно, он теряет хватку - в другое время это бы его забеспокоило, но сейчас он ликовал. Все это время он думал, что Драко должен выбрать себе девушку из Слизерина. Ни разу ему и в голову не пришло, что это может быть студентка другого факультета, а уж тем более девушка не его положения. Пирс опять вспомнил, что единственный раз, когда он видел эмоции на лице мальчика, рядом ошивалась Джинни Уизли. Пирс не мог поверить, что он так долго не додумался, что все это значит. Ведь так часто, снисходительно улыбаясь, взрослые наблюдают за спорами молодых и понимают, что тут имеет место любовь.

- Профессор? С вами все в порядке? - еще раз попыталась Джинни, беспокойно озираясь по сторонам.

Да, в ней было все - огонь, сила, сострадание, ум, и ее определенно было трудно добиться - то, что нужно для Драко. Пирс сомневался, что она вообще могла кому - либо подчиняться.

- Профессор?

Он моргнул, и на его лице появилась самая искренняя улыбка от уха до уха.

- Ох, извините, мисс Уизли, просто я задумался. Ведь знаете, как трудно бывает остановить ход мыслей.

Джинни неуверенно улыбнулась.

- Да, конечно. Я не хотела вам мешать.

- Вы совсем мне не помешали. - Он махнул рукой, в то время как его мозг лихорадочно раскладывал по полочкам все то, что он знал о Джинни. Вдруг он вспомнил:

- Мне показалось, что у вас первый урок по Гербологии?

Она потупила взгляд.

- Да, вы правы.

- Но разве теплицы не в другой стороне?

Девушка усмехнулась.

- Я просто хочу записаться на отбор для Квиддича. Понимаете, отбор будет через неделю, и я надеюсь, что стану ловцом вместо Гарри в этом году. - Она грустно улыбнулась, словно что-то вспоминая. - Он тренировал меня все лето и сказал, что у меня есть хватка.

Джинни сдавленно вздохнула, и Пирс вспомнил слухи, что она и Гарри были парой в прошлом году. Он лениво отметил, как все удачно сложилось - Поттер отвалил неизвестно в каком направлении (ходили слухи, что смерть Дамблдора настолько на него подействовала, что он не смог заставить себя сюда вернуться - к большой радости Волдеморта. А Пирсу было все равно где он).

- Ловец, говоришь? Драко тоже ловец, не правда ли? - сказал Пирс, следя за ее реакцией.

Джинни нахмурилась.

- Да, он был ловцом какое-то время... по правде говоря, стал им, благодаря отцу, который купил всей команде метлы последней модели... - она замолчала, и воздухе повисло невысказанное обвинение.

Парящая душа Пирса упала на дюйм или два. Вот в этом месте была одна небольшая загвоздка - Драко Малфой и Джинни Уизли ненавидели друг друга. Драко и правда выказывал эмоций по поводу девушки, но они были далеко не положительные. На секунду уверенность Пирса пошатнулась, и он уже готов был списать свою идею как гиблое дело, но вдруг в его голове послышался голос Снейпа: «Заставь его заинтересоваться кем-нибудь». И уверенность Пирса возросла десятикратно - он заставит Драко заинтересоваться. Это не будет трудно. В конце концов, разве не говорят, что от ненависти до любви всего лишь один шаг?

- Профессор?

- Гммм?..

Она улыбнулась.

- Вы опять где-то витаете.

Пирс оглядел ее с ног до головы и окончательно решил, что, несмотря на то, что Драко ее ненавидит, Джинни идеально для него подходит. Несомненно красива - нельзя сказать, что прекрасна, но она была натуральнее многих девушек своего возраста. В любом случае, Драко должен был оценить эту не разукрашенную, простую красоту, тем более что слишком многие в его жизни прятались под масками. Ее поразительные карие глаза выделялись на бледной коже и, несомненно, их взгляд был очень трогательным, а улыбка такая лучистая... если конечно она бы дала Драко шанс ее увидеть. Шикарные рыжие волосы были потрясающими, и это также придавало ей шарма. И, как Пирс замечал и раньше, личные качества Джинни были как нельзя более подходящими – она была вспыльчивая, неуправляемая, упрямая и, в то же время, ласковая и чуткая.

Пирс широко улыбнулся.

- Простите, но мне еще надо о многом подумать сегодня.

- Ну, по крайней мере, не похоже, что ваши мысли о чем-то плохом. – Весело заметила Джинни, глядя на его жизнерадостное лицо.

Он покачал головой.

- Действительно, ничего плохого. Но, думаю, вам пора идти, если вы все еще хотите записаться и успеть на урок.

- Хорошо. Пока, профессор! – Джинни повернулась и побежала по коридору, а ее яркая шевелюра взвилась за ее спиной словно флаг.

Входя в свой класс, Пирс чувствовал себя намного спокойнее, чем прежде, хотя его мозг все еще прорабатывал пути осуществления плана.

Драко все еще сидел, закинув ноги на стол, и даже не потрудился повернуть голову в сторону профессора. Он просто покосился на него и без тени энтузиазма произнес:

- Доброе утро, сэр.

- Доброе утро, мистер Малфой. Вам, я вижу, не терпится попасть на мой урок. – Пошутил Пирс.

- Мне показалось, что сегодня утром все спали на сахарных подушках, – сухо объяснил Драко. – Я не люблю долго спать.

- Ах так? – Пирс прошел к своему столу, сложил на него вещи и повернулся к юноше. Он уже решил, что первый его шаг будет заставить этих двоих ошиваться рядом друг с другом как можно чаще – и дольше. Он переваривал недавний разговор с Джинни, как вдруг его осенила идея.

- Я думал ты пойдешь записываться на Квиддич.

Драко поднял брови.

- Почему это?

- Ты же говорил, что играешь. – Напомнил Пирс.

- И ?

- Просто я только что встретил студента, спешащего записаться на отбор. И подумал, что ты в этом году тоже будешь играть.

- Как-то я об этом не думал.

- Ты больше не интересуешься Квиддичем? – спросил Пирс, а сам молча подумал: «Вот так сюрприз».

Драко пожал плечами.

- Я уже говорил, что просто об этом не думал.

Это было плохо. Квиддич стал бы прекрасной возможностью им общаться между собой. Но если Драко не собирался...

- Жаль. Я думал, что увижу, как ты участвуешь в соревнованиях и принимаешь новый вызов. – Бесцеремонно заявил Пирс, в тайне надеясь, что упоминание о вызове, заденет самолюбие юноши.

Судя по всему, попытка поддразнить удалась, так как Драко в первый раз повернул голову в сторону профессора.

- Новый вызов?

- Да. Я слышал, что на соревнованиях, во время твоих столкновений с Поттером, было на что посмотреть, поэтому я с нетерпением ждал, что же будет, когда ты встретишься с его заменой.

- Кто это?

- Ну, пока неизвестно, ведь отбор все еще не прошел, не так ли? – Пир сделал эффектную паузу, чтобы удостовериться, что все еще владеет вниманием парня. – Но зато я знаю, что мисс Уизли очень заинтересована в этом месте... судя по всему, все лето тренировалась с Поттером.

Драко опустил ноги со стола и выпрямился.

- Уизли?

- Гмм... – Пирс понял, что Драко попал на крючок, ему оставалось только накинуть на него наметку. И он точно знал, как это сделать – задеть его самолюбие. – С другой стороны, вы ведь не слишком мило общаетесь? Ты напрягаешься, когда она рядом... поэтому, может это и хорошо, что ты не будешь играть, - Пирс хихикнул, - не думаю, что это было бы симпатичное зрелище.

Драко сузил глаза.

- Что вы хотите этим сказать?

- Ох, не подумай, что я хочу сказать, что Джинни может намеренно нанести тебе ущерб. – Торопливо начал объяснять Пирс, делая вид, что не заметил реакцию Драко. – Просто не хочется видеть, как тебя в бешенстве сбивают с метлы.

Губы Драко сжались в тонкую линию. Наконец он спросил:

- Вы сказали, она пошла записываться прямо сейчас?

Пирс кивнул.

- Думаю, ты успеешь туда сходить и вернуться в класс вовремя. – Он хитро улыбнулся. – Кроме того, даже если ты и опоздаешь, полагаю, что смогу... не заметить этого. Ради нашего факультета...

Драко поднял брови.

- Ради факультета?

- Давай будем думать так, – Пирс прислонился к стене и скрестил руки на груди, – у мисс Уизли есть сила духа, а после тренировок с Поттером, возможно и талант. Я бы не хотел, чтобы моя команда проиграла маленькой девочке из Гриффиндора.

На губах Драко появилась слабая ухмылка. Пирс, может, и ошибался, но на данный момент он мог поклясться, что в глазах молодого человека заметил вспышку одобрения.

- Ладно. Думаю, что пойду запишусь на Квиддич. – отодвигая стул произнес Драко.

Пирс удовлетворенно кивнул, наблюдая, как парень шагнул через дверь, делая первый шаг в осуществлении идеи Пирса. Это еще раз убедило профессора, что его план сработает. Было совершенно очевидно, что Джинни Уизли уже дала Драко кое-что, ради чего стоило жить – оставалось только превратить это кое-что из вдохновленного ненавистью соревнования во вдохновленную страстью любовь.

Потому, что когда Драко будет влюблен, закончить начатое будет до смешного легко. Как это нравится Пирсу.