Я взял книгу в руки. Как только она попала мне в руки, я снова почувствовал запах спелой вишни. У книги был запах вишни. Это было странно, но мне очень нравилось. Я открыл книгу. Продолжил чтение:
"Я видел твой испуг. Чего же ты боишься? Не бойся меня. Да, я персонаж книги. Я могу говорить с тобой, Гуки.
Твои объятия такие приятные. Не отпускай меня. Не оставляй одного."
Эти слова крутились в голове. Значит, он меня видит, он знает мое имя. Что же это? Как книга может говорить?
Мои мысли прервались. На следующей странице появились слова.
"Давай поговорим, Гуки! Мне очень скучно."
Я задумался. Что же сказать? Я и не заметил, как начал заикаясь говорить:
- Привет... эм книжный персонаж... Эм... Как тебя зовут? Мне неловко называть тебя так, - со стороны наверное выглядело глупо.
Парень разговаривает с книгой. Кто бы увидел, сразу отправил бы в психушку.
- Меня зовут Ким Тэхен. Ты можешь меня называть просто Ви.
- А сколько тебе... лет?
- 20. Я старше тебя на год.
Я в шоке. Он знает мое имя и возраст. Может он читает мысли и знает все-все про меня.
- Да, знаю, - увидел я эти слова и смутился. - Ты такой милый, когда смущаешься.
От этих слов я еще больше покраснел.
Так мы начали разговор. Мы болтали долго. Сначала робко, но потом не могли остановиться. Столько всего хотелось рассказать ему. Он был приятным парнем. Только жаль я не смогу никогда его увидить. Разговаривая с ним, я чувствовал уют и тепло. Казалось, кроме меня и него никого не было. Мы не заметили, как время пролетело. Наступил вечер.
Я брал книгу с собой везде и всегда. Иногда даже обнимал ее, чтобы он почувствовал тепло дружеских объятий.
Но вдруг он исчез. Я говорил и говорил. Звал его. Но он просто пропал. Он больше не писал.
Прошел час. Уже 8 часов вечера. Прошел еще час. Он так и молчал. Я не понимал. Мне не хватало его общения и его теплых слов.
Так прошло много времени. Я все смотрел на книгу в надежде увидеть написанные им слова, но ничего не произошло. Тогда я не заметно для себя снова отправился в мир Морфея. И было лишь слышно милое сопение. В моих объятиях все также лежала книга.
