А зори здесь тихие

8

По­ка хо­хота­ли да за­кусы­вали (по­нят­ное де­ло, су­хим пай­ком), про­тив­ник да­леко отор­вался. Дра­панул, про­ще го­воря, от шум­но­го бе­рега, от звон­ких баб да не­види­мых му­жиков, ук­рылся в ле­сах, за­та­ил­ся и — как не бы­ло.

Это Вас­ко­ву не нра­вилось. Опыт он имел — не толь­ко бо­евой, но и охот­ни­чий — и по­нимал, что вра­га да мед­ве­дя с гла­зу спус­кать не го­дит­ся. Ле­ший его ве­да­ет, что он там еще нап­ри­дума­ет, ку­да рва­нет­ся, где ос­та­вит сек­ре­ты. Тут же вы­ходи­ло пря­мо как на пло­хой охо­те, ког­да не пой­мешь, кто за кем охо­тит­ся: мед­ведь за то­бой или ты за мед­ве­дем. И что­бы та­кого не слу­чилось, стар­ши­на дев­чат на бе­регу ос­та­вил, а сам с Ося­ниной про­из­вел по­иск.

— Дер­жи за мной, Мар­га­рита. Я стал — ты ста­ла, я лег — ты лег­ла. С нем­цем в хо­ван­ки иг­рать — поч­ти как со смертью, так что в ухи вся влезь. В ухи да в гла­за.

Сам он впе­реди дер­жался. От кус­та к кус­ту, от ска­лы к ска­ле. До бо­ли впе­ред всмат­ри­вал­ся, ухом к зем­ле при­никал, воз­дух ню­хал — весь был взве­ден­ный, как гра­ната. Выс­мотрев все и до зво­на нас­лу­шав­шись, чуть ру­кой ше­велил — и Ося­нина тут же к не­му под­би­ралась. Мол­ча вдво­ем слу­шали, не хрус­тнет ли где ва­леж­ник, не заб­ла­жит ли ду­ра-со­рока, и опять стар­ши­на, приг­нувшись, тенью сколь­зил впе­ред, в сле­ду­ющее ук­ры­тие, а Ри­та ос­та­валась на мес­те, слу­шая за дво­их.

Так прош­ли они гря­ду, выб­ра­лись на ос­новную по­зицию, а по­том — в сос­ня­чок, по ко­торо­му Брич­ки­на ут­ром, нем­цев обой­дя, к ле­су выш­ла. Все бы­ло по­ка ти­хо и мир­но, слов­но не су­щес­тво­вало в при­роде ни­каких ди­вер­сантов, но Фе­дот Ев­гра­фыч не поз­во­лял ду­мать об этом ни се­бе, ни млад­ше­му сер­жанту.

За сос­нячком ле­жал мшис­тый, весь в ва­лунах по­логий бе­рег Ле­гон­то­ва озе­ра. Бор на­чинал­ся от­сту­пя от не­го, на взгор­бке, и к не­му вел ко­рявый бе­рез­няк да ред­кие хо­рово­ды при­земис­тых елок.

Здесь стар­ши­на за­дер­жался: би­нок­лем кус­тарник об­ша­ривал, слу­шал, а по­том, прив­став, дол­го ню­хал сла­бый ве­терок, что спол­зал по от­ко­су к озер­ной гла­ди. Ри­та, не ше­велясь, по­кор­но ле­жала ря­дом, с до­садой чувс­твуя, как мед­ленно на­мока­ет на мху одеж­да.

— Чу­ешь? — ти­хо спро­сил Вас­ков и пос­ме­ял­ся слов­но про се­бя: — Под­ве­ла нем­ца куль­ту­ра: ко­фею за­хотел.