А зори здесь тихие

12

...И вспом­нил вдруг Вас­ков ут­ро, ког­да ди­вер­сантов счи­тал, что из ле­су вы­ходи­ли. Вспом­нил ше­пот Со­ни у ле­вого пле­ча, рас­то­пырен­ные гла­за Ли­зы Брич­ки­ной, Чет­вертак в чу­не из бе­рес­ты. Вспом­нил и гром­ко, вслух ска­зал:

— Не дош­ла, зна­чит, Брич­ки­на...

Глу­хо проп­лыл над бо­лотом хрип­лый, прос­ту­жен­ный го­лос, и опять все смол­кло. Да­же ко­мары без зво­на са­дились тут, в гиб­лом этом мес­те, и стар­ши­на, вздох­нув, ре­шитель­но шаг­нул в бо­лото. Брел к бе­регу, на­легая на сле­гу, ду­мал о Ко­мель­ко­вой и Ося­ниной, на­де­ял­ся, что жи­вы. И еще ду­мал о том, что все­го ору­жия у не­го — один на­ган на бо­ку.

Ос­тавь тут ди­вер­санты хоть од­но­го че­лове­ка — ле­жать бы стар­ши­не Вас­ко­ву но­сом в гниль, по­ка не ис­тле­ет. С двух ша­гов мог­ли его снять, по­тому что шел он грудью на бе­рег и да­же упасть нель­зя бы­ло, ук­рыть­ся. Но ни­кого нем­цы не ос­та­вили, и Фе­дот Ев­гра­фыч без вся­ких по­мех до про­токи зна­комой доб­рался, по­мыл­ся кое-как и на­пил­ся вво­лю. А по­том лис­ток в кар­ма­не отыс­кал, скру­тил из су­хого мха ци­гар­ку, раз­дул «ка­тюшу» и за­курил. Те­перь мож­но бы­ло и по­думать.

Вы­ходи­ло, что про­иг­рал он вче­ра всю свою вой­ну, хоть и вы­бил вер­ных двад­цать пять про­цен­тов про­тив­ни­ка. Про­иг­рал по­тому, что не смог сдер­жать нем­цев, что по­терял ров­не­хонь­ко по­лови­ну лич­но­го сос­та­ва, что рас­тра­тил весь бо­евой за­пас и ос­тался с од­ним на­ганом. Сквер­но вы­ходи­ло, как ни кру­ти, как ни оп­равды­вай­ся. А са­мым сквер­ным бы­ло то, что не знал он, в ка­кой сто­роне ис­кать те­перь ди­вер­сантов. Горь­ко бы­ло Вас­ко­ву, То ли от го­лода, то ли от во­нючей ци­гар­ки, то ли от оди­ночес­тва и дум, что ро­ились в го­лове, буд­то осы. Буд­то осы: толь­ко жа­лили, а взят­ка не да­вали...

Ко­неч­но, к сво­им на­до бы­ло до­бирать­ся. Две ос­та­лись у не­го дев­чонки, за­то са­мые тол­ко­вые. Втро­ем они еще си­лой бы­ли, толь­ко си­ле той бить бы­ло не­чем. Зна­чит, дол­жен был он, как ко­ман­дир, сра­зу два от­ве­та под­го­товить: что де­лать и чем во­евать. А для это­го од­но ос­та­валось: спер­ва са­мому об­ста­нов­ку вы­яс­нить, нем­цев най­ти и ору­жие до­быть.

Вче­ра в бе­гот­не нем­цы то­пали, как до­ма, и сле­дов в ле­су бы­ло дос­та­точ­но. Фе­дот Ев­гра­фыч шел по ним, как по кар­те, раз­би­рал­ся что к че­му и счи­тал. И по сче­ту это­му вы­ходи­ло, что нем­цев бе­гало за ним ни­как не бо­лее де­сяти: то ли кто-то с ве­щами ос­та­вал­ся, то ли он еще ко­го-то при­щучить ус­пел. Но все-та­ки рас­счи­тывать сле­дова­ло по­ка на дю­жину, по­тому что на­кану­не це­лить­ся бы­ло не­ког­да.