Песня черного лебедя

Глава 3

Мне всегда казалось, что человек может быть абсолютно честен в жизни лишь дважды — в ее начале, будучи ребенком, мозг которого еще не исковеркан воспитанием и хитростью, и на смертном одре. Ребенок просто-напросто не умеет лгать, а умирающий — не видит в этом смысла. Разница лишь в том, что первый будет беспечно рассказывать тебе обо всем, что приходит ему на ум, а второй — превозмогая себя, выдохнет то, что для него представляет наибольшую важность.

Берта перед смертью говорила о моем отце.

Услышав впереди шаги, я, не раздумывая, забежал в первый попавшийся мне на глаза пустующий магазин и затаился. В нос ударил неприятный запах плесени и пыли, и жутко захотелось чихнуть.

— Кто здесь?

Знакомый голос отозвался предательской дрожью в теле, и я до боли стиснул зубы, задержав дыхание. Я знал, что был сильнее него, знал, что могу одним касанием положить его на лопатки в любой другой день, но только не сегодня. Сосуды зудели, отчаянно нуждаясь в крови, а в голову не приходило ни единой идеи, как достать пропитание, не причинив никому вреда и не обнаружив свое присутствие.

— Феликс, не дури. Мы и так уже опаздываем на это чертово прощание. Шевелись!

Через несколько секунд по заснеженной дороге вновь заскрипели шаги, и я выпустил из легких воздух и выпрямил ноги, растянувшись на полу. Прощание? С кем они собрались прощаться? Нехорошее предчувствие сдавило внутренности, и я заставил себя сглотнуть: слюна, стекая вниз, почти царапала пересохшее горло.

Застыв, я ощутил жар где-то в области сердца и нащупал рукой флакон, сияющий во тьме мягким светом. Около двадцати лет назад я уже видел нечто подобное. Я и другие приспешники Искандера собрались на церемонии, которая должна была возвестить начало новой эры. Эры ведьм. И на этот раз Искандер — новый Искандер — хотел сделать все правильно, обезопасить планету от вражеского нашествия и создать завесу, преодолеть которую отныне смогут лишь избранные. Я стал одним из тех, кому доверили носить печать.

И вот, спустя, кажется, вечность волшебное зелье снова у меня в руках, но теперь я должен заклеймить им не себя, а Мэл, чтобы доставить ее прямиком в руки к двум сумасшедшим, захватившим власть в некогда родном мне мире. И все это ради того, чтобы исправить собственные ошибки. Чтобы вернуть ее — ту, что погубили мои амбиции и глупость.