Друзья

1.

        Драко медленно застёгнул пуговицы на своей рубашке. Безупречно белая — идеальный вариант для сегодняшнего дня. Чистая, как мысли.

— Как мне жаль, дорогой, — из ванной, прилегающей к спальне, вышла Астория. Она виновато склонила голову набок и спросила: — Помочь тебе?

— Я сам, — Драко легко оттолкнул её и ловким движением руки застегнул остальные две пуговицы.

— Я не смогла договориться, ну ты же знаешь, как у них там всё сложно... Министерство никого не щадит, особенно отдел по связям с общественностью, — не замечая раздражения мужа или делая вид, что не заметила, Астория взяла с прикроватного столика свою палочку и подошла к большому зеркалу в старинной оправе.

А ведь когда-то в это зеркало по утрам смотрелся Малфой, любовался своей одеждой, мантией с нашитым гербом их дома, своим статусом. Когда-то... когда ещё было желание.

— Ты справишься, я знаю. Ты у меня такой хороший, самый лучший, — глядя на отражение мужа, прощебетала Астория, одновременно поправляя магией причёску. Но взглянув на визуализацию часов и ахнув, мгновенно оказалась рядом с Драко и поцеловала его в щёку: — Я уже опаздываю, люблю тебя.

— И я тебя, — вычурно нежно произнёс Малфой с безразличным лицом, не отрывая глаз от своего отражения. — Спасибо отцу и жене за прекрасную перспективу провести день с Поттером, — застегнув манжеты на рукавах, он направился в рабочий кабинет, размышляя по дороге о том, что материнство ни капли не изменило его жену.

Драко один будет договариваться о помолвке его единственного сына с дочерью спасителя всея Британии. Люциус и дня подождать не может! Боится упустить такой шанс, что ли? Можно подумать, что больше нет достойных семей. Хотя Драко подумывал, что его отец вовсе не считает Поттеров — достойными. Скорее выгодными. Скорпиусу всего пять лет. И как Малфой сможет вынести присутствие Поттера, тем более один на один? Слишком рано они стали нормально общаться после войны. Вот теперь и пожинай плоды. Видимо всё пережитое подействовало на сбои в психике. И действительно, встречались всё чаще и чаще, особенно когда родился Скорпиус. Астория за шесть лет успела конкретно поднадоесть, и всё их супружеское общение сводилось к разговорам о сыне.

В первые месяцы после свадьбы ему казалось, что он влюблён в девушку — настолько та выглядела прекрасной и независимой. А потом всё волшебство закончилось. Всё стало раздражать, даже мелочи. Впрочем, её факт такого наплевательского обращения особо не огорчал. Казалось, Астории вообще было безразлично разговаривает с ней Драко или нет. Главное, сказать ему утром и перед сном — «я тебя люблю», что, конечно, было плохо скрываемой ложью, и свалить в неизвестном направлении. Хорошо, хоть не забыла, что у неё есть сын. Как понял Драко, у Гарри и Джиневры всё сложилось не лучшим образом, хотя они оба не хотели этого признавать и всё ещё делали вид. Как глупо обманывать себя.

Драко постучал в массивную дубовую дверь, но ответа не последовало. Тогда, постучав ещё раз и выждав полминуты для приличия, он потянул позолоченную ручку, но она не поддалась.

Свалил уже. Ясно. Ну и скатертью дорожка, папуля.

Нарушая безмолвную тишину особняка, тяжёлыми шагами он направился вниз по лестнице, в столовую. Итак, сколько прошло с того позорного инцидента? Пять месяцев, шесть? Конечно же, Драко помнил. Двенадцатого января, суббота. Тогда Малфои, а именно Драко и Астория, устроили очередную вылазку в свет. Не обошлось и без Поттеров, Мерлин их дери! Даже миссис Малфой, в девичестве Гринграсс, прикипела, казалось, к Джинни за эти годы, что само по себе было чудом света. Малфой, хотя и общался с Поттером нормально, но к его жене так и не смог подавить чувство омерзительного презрения, как не пытался. Даже если бы Джиневра не была Уизли, она всё равно оставалась мерзкой эгоистичной стервой. Да ещё и рыжей, а Малфой ненавидел этот цвет волос.

Драко очень часто задумывался о странных обстоятельствах того вечера, как будто кто-то специально спланировал и подстроил всё до мелочей. Он и не обратил на это поначалу никакого внимания, а в последующие недели постоянно перебирал в голове.

Ближе к полуночи Асторию вызвали в Министерство, и она уведомила мужа, что, скорее всего (как и в большинстве случаев), домой вернётся только утром. Извинилась перед всеми и упорхнула через каминную сеть. Малфой и Поттер уже успели изрядно выпить, дух непрекращаемого кутежа так и витал между ними. Хотелось продолжения, как это всегда бывает. Тогда Драко, руководствуясь то ли состоянием алкогольного опьянения, то ли ещё какими-то необъяснимыми причинами, предложил переместить компанию в Малфой-мэнор. Джинни тут же отказалась и вообще вдруг засобиралась домой. Видимо вид и общество Люциуса до сих пор приводили её в коматозное состояние. А вот её муж, наоборот, сразу же воодушевился и согласно закивал. Уизли пыталась затащить его домой, но, потерпев поражение, вопреки всякой логике отправилась домой одна, нелепо сославшись заодно на то, что Лили совсем маленькая, а Молли и Артур за весь день слишком устали. Ну, нет — так нет. И уже через двадцать минут двое разгорячённых и пьяных в стельку мужчин страстно целовались на кровати в комнате Драко (как они вообще туда попали?).

Вспоминать это без пылающего стыда, Малфой не мог. Он вообще сходил с ума первые две недели. Малфой и Поттер, Мерлин его дери! Да как так получилось? Если только Империус... Это ещё повезло, что их не застукали. Благо, Люциус гостил у Гойлов. А наутро, и тот и другой всё помнили, и, скорее всего, поэтому расстались спустя минуту. Точнее, Драко лишь увидел его уходящую спину, когда проснулся. Вот и конец дружбе. Это был худший воплотившийся кошмар Драко, о котором он точно никогда не забудет. И успокаивал он себя тем, что просто-напросто у них обоих случилось временное помешательство, к тому же, они нажрались, как свиньи. И всё тут.

Малфой налил себе щедрый стакан огневиски, хотя пить с утра — дурной тон. Но всё же встреча с Поттером спустя эти пять месяцев и три недели внушала не очень-то радостный настрой. Без алкоголя никак. Он сел на один из множества стульев и позволил себе откинуться на спинку, вытянув ноги. Подумать только! Целых пять месяцев ни он, ни Поттер не разговаривали и не встречались, и Драко даже не осознавал, что, оказывается, скучал. И скучал именно по общению с давним другом. А можно ли ему называть Поттера сейчас другом? Он не знал. Раньше можно было, но после январской ночи... Он так же не знал, что скажет Гарри, как будет вести себя? И, главное, что будет делать сам Поттер?