The wings

3. Льдистый;

Чон Чонгук обычный человек. Такой же, как и миллионы других людей. Чонгук не блещет умом и ему не пророчат светлое будущее, где он станет великим учёным. Чонгук не глуп и не является последним идиотом на земле. Он обычный, среднестатистический. Рос примерным мальчиком, воспитывался строгой матерью, а потому приносил домой только хорошие табели. Потом был переезд, был институт, после института - работа. Скопив достаточно денег, парень съехал от своей матери, которая со временем совершенно не изменилась, лишь стала ещё строже и брюзгливее. Недолгая радость от собственной свободы. Недолгая радость от осознания того, что новая крохотная квартирка только его. А потом на работе дела стали плохи. Зажравшееся начальство начало нагружать новой и новой работой, а денег стали платить всё меньше. В конце концов, Чонгук не выдержал и уволился. Вот только он не подумал о том, что без работы не будет денег, а без денег - его крохотной квартирки. Добрая хозяйка и так делала ему скидку. Как итог: среднестатистический Чон Чонгук остался один в огромном океане без поддержки. Помощи ждать неоткуда, на мать рассчитывать можно только в самом крайнем случае, а друзья... У Чонгука только один друг, но он остался там, откуда Чонгук приехал в Сеул. Да, были приятели и бывшие одногруппники, но к ним не обратишься за помощью. Не те люди, чтобы открывать им свою душу. Чон Чонгук пассивен до «нельзя». Мать в своё время часто ему говорила, что лень вперёд парня родилась. Чонгук не согласен. Просто сложно вырасти самостоятельным, когда тебя с пелёнок опекают. У него большая семья: дядюшки и тётушки, бабушки и дедушки. Все они окружали его любовью и заботой, постоянно помогали, подталкивали, переносили на руках через ухабы и выбоины жизни. Все они вместе с любимым другом Чонгука остались в Пусане. А ему самому дали пинка под зад. Мол, он взрослый уже, пора бы самому справляться. А как взмыть в небо, если тебя не учили летать? Как раскрыть свои крылья, которые почти атрофировались за ненадобностью? Как пробиться в жестоком мире, если ты с детства привык полагаться на кого-то? Если никогда не мог сделать свой выбор, высказать своё мнение, решить что-то сам? Если ты всегда был застенчивой тряпкой, которая боится трудностей, потому что никогда не сталкивалась с ними лицом к лицу? Чон Чонгук знает, что жаловаться не должен. Потому что близкие и родные здоровы. Потому что все живы. Потому что сам Чонгук не болеет раком, не заражён СПИДом. Потому что у Чонгука есть крыша над головой, тёплая батарея под боком и полная кастрюля сваренного риса. А кто-то на улице живёт. Кто-то голодает. Кто-то болеет, но нет денег на лекарства. Ноги, руки на месте - хорошо. Квартира, небольшая заначка есть - хорошо. Еда и вода, тёплая одежда есть - хорошо. Всё хорошо. Всё лучше, чем у многих, а дворцов и гор золота Чонгуку и не нужно. Окружающие тоже говорят, что Чонгук живёт хорошо. Но почему тогда парень хочет удавиться? Почему он не радуется своей «прекрасной» жизни? - Зажрался, - говорит мать. - Не испытал просто тягот жизни, - говорит бабушка. - Глупый ребёнок, ты просто ещё не понимаешь... - говорят все остальные. Чонгуку немного стыдно порой за свои мысли. Потому что он понимает - всё могло быть хуже. У него могло быть множество тех проблем, которые есть у других. Жаловаться в его ситуации действительно грех. Но он жалуется. Потому что его жизнь - полное дерьмо, несмотря на наличие дома, денег и еды. «Ненавижу свою жизнь. Ненавижу её... Хотя нет, люблю. Спасибо, что она у меня такая, ведь могло быть намного хуже... Но я всё равно её ненавижу», - эти мысли крутятся в голове постоянно. Чонгук противоречит сам себе, но такой он человек. То радуется, кружится на месте, раскинув руки в стороны, улыбается широко и думает о том, как любит этот чёртов мир. В другой момент он скатывается по стене на грязный асфальт и жалеет, что у него нет бутылки дешёвого пойла или сигарет, потому что дерьмово, настолько дерьмово всё, что с ним происходит. Но никакой дряни в наличии нет, потому что не хочется травить организм. Потому что нет лишних денег на потакание своим слабостям. Потому что просто лень отодрать зад от дивана и пойти в магазин. Но, видимо, в этот день планеты выстроились как-то по-особенному. Потому что на часах три часа ночи, а Чонгук одевается и выходит на улицу. Посреди ночи ему вдруг захотелось кофе с молоком, вот только молоко закончилось. Кофе с молоком и двумя ложками сахара - единственное лекарство для души и тела, для замутнённого очередной хандрой сознания. И плевать на ледяной ветер, задувающий за воротник лёгкой куртки. Плевать на снег, что залепляет глаза. Плевать на скользкий, покрытый коркой льда асфальт. Жаль лишь, что наушники и телефон остались дома. Но это не беда, потому что в голове и без всякого плеера крутится музыка. Ветер завывает, дует в уши, и Чонгук думает о том, что в следующий раз будет внимательнее одеваться, а не брать первую попавшуюся под руку куртку. Потому что у этой ни капюшона, ни карманов, чтобы защитить отмерзающие руки. Весенняя куртка, градусов для десяти-пятнадцати тепла, а не для снежной морозной ночи. - Эй, парень, закурить не найдётся? Чон Чонгук не пессимист, он - реалист. А с осознанием реальности и понимаем всех проблем, которые вечно валятся на лохматую голову, приходит и пессимизм. Закон подлости - верный друг Чонгука. Тот никогда не удивляется, если что-то не получается, потому что никогда и не ждёт, что может получиться. Потому что «ну это же я, Чон Чонгук, лучший друг закона подлости». И когда Чонгук только вышел на улицу, в голове промелькнула мысль, что он обязательно либо поскользнётся и сломает руку или ногу, или отобьёт копчик или на лестнице свернёт себе шею. Но всё оказывается намного хуже. Потому что его толкают в подворотню и начинают избивать. «Интересно, а зачем они вообще что-то спрашивают, если в итоге просто бьют? И почему именно бьют? Что творится в голове таких людей? Вот представить меня с моим другом. Идём мы с ним, болтаем, а потом раз - и начинаем кого-то избивать. Просто так, без причины. Зачем? Потому что можем? Или потому что нравится? Но разве такое может нравиться?», - крутится в лохматой голове, которую хорошенько приложили о стену. Чонгук не сопротивляется, потому что не может. Всё тело разрывается от боли, из горла рвутся лишь полузадушенные хрипы, а по губам течёт кровь из разбитого носа. Налетевший ветер щипает за щёки, покрытые разводами солёных слёз, и это неприятно. Хочется вытереть лицо, свернуться в клубок, спрятаться. Но не получается. Потому что удары сыпятся. Потому что внутри что-то хрустит и со звоном, отдающим в ушах, ломается. В голове лишь бьётся желание о том, чтобы всё прекратилось, закончилось. Чонгук так устал от своей жизни. Она ему так надоела. Всё надоело. Надоело. Надоело. Надоело. Вскоре не остаётся ничего, лишь темнота. Сквозь эту темноту, укрывающую сознание, Чонгук успевает услышать леденящие душу крики. Он слышит, как что-то хлюпает и хрустит, как если бы хищник пожирал свою жертву. А потом сознание отключается. Когда глаза удаётся открыть в следующий раз, Чонгуку кажется, он сейчас ослепнет. Потому что перед ним на корточках сидит парень. Чудаковатый такой, в лёгкой белой кофте, на плечах припорошенной снегом, и грязных серых штанах. Глазные мышцы словно онемели, не слушаются поначалу, но Чон всё же может осмотреть незнакомца полностью и ужаснуться. У того ноги босые, утонули в наметённом ветром снегу почти полностью. А ещё парень светится. Он весь белый, пропитанный сиянием, и даже белоснежный снег на его плечах становится грязно-серого оттенка. Чонгук смотрит на его лицо и думает о том, что умер. Потому что не бывает таких красивых людей. Они не ходят по земле. И уж тем более такие красивые люди не ходят в подобном виде. Секунда, и незнакомец переводит взгляд на лицо Чонгука, и тот задыхается. Глаза парня светятся изнутри. Льдисто-голубые, они похожи на аквамарин или ларимар, а внутри бушует пламя: белое пламя, обжигающее. - Кто... Ты? Голосовые связки тоже не хотят слушаться. Чонгук не удивляется, ведь он уже умер. Иначе как объяснить, что он видит ангела? Прекрасное небесное создание, которое пришло за его душой. Но вдруг Чонгук понимает, что что-то не так. Он начинает постепенно чувствовать тело, ноющие от ударов места и холод, который грызёт его руки и ноги. Чонгук чувствует запах своей крови и мороза. «Больно, значит, жив», - проносится в голове. Но если он жив, то почему перед ним такое прекрасное создание? Чонгук пытается приподняться, опираясь покрасневшими от холода руками в снег. Перед глазами всё плывёт, но он всё же садится и вновь смотрит на незнакомца. А тот улыбается. Оттягивает рукава своей кофты, натягивая их на хрупкие запястья, встряхивает головой с прилипшими ко лбу влажными белыми прядями, смотрит в самую душу и улыбается. Эта улыбка... Чонгук не может её описать словами. Не может передать те ощущения, которые вызывает в нём искривление чужих губ. Но будет помнить это мгновение до конца своих дней, это точно. - Я - твой ангел-хранитель, - слышит Чонгук чужой хриплый голос. И даже от голоса этого чудика тоже что-то переворачивается в душе. Низкий. Ласкающий слух. Бархатный. Чонгук почему-то представляет себя, сидящим на диване и закутанным в плед, с кружкой кофе, от которого пахнет корицей. А потом до мозга запоздало доходит смысл чужих слов. Чонгук застывает в шоке, огромными глазами смотря на промокшего, наверняка замёрзшего босоногого блондина, который только что... Сказал, что он - ангел? «Наверное, у него отмёрзли мозги», - проносится в голове. - «Но если нет, это значит, что я сошёл с ума. Потому что он всё так же сияет, а в его глазах пляшет пламя. Наверное, у меня галлюцинации. Не было беды». Незнакомец тем временем поднимается, выпрямляется в полный рост и изящным, завораживающим жестом загребает мокрую чёлку назад, чтобы не лезла в глаза. У него длинные и тонкие пальцы с аккуратными ногтевыми пластинами. Кожа даже не покраснела от мороза. Блондин протягивает ладонь, и Чонгук замирает. А после протягивает свою руку, грязную от мокрого снега и крови, которую стирал с подбородка, хватается за на удивление тёплую ладонь и встаёт на ноги.

|...|