Том и Гермиона. Не в этой жизни, милый

Глава 16

«Мужчина или шоколад? Конечно, шоколад. Ты никогда его не возненавидишь за то, что он тебе сейчас необходим».

* * * 
Выйдя из арки, Том очутился в странном месте. Вокруг был молочно-белый туман, который не позволял определить место нахождения слизеринца. Риддл недовольно поморщился. Вытащив, на всякий случай, палочку, юноша осторожно шагнул вперед. Туман внезапно «сжался», и влажность в воздухе стала невыносимой. Том начал задыхаться. Каждый последующий вдох давался ему труднее, чем предыдущий. Глаза слизеринца начали слезиться, и он ощутил, как влажные обручи стали сдавливать его горло. Но, вдруг, все прекратилось. Риддл упал на колени, жадно глотая воздух и инстинктивно потирая шею. У него создалось впечатление, что кто-то хотел его задушить, поэтому он сильнее сжал палочку тонкими пальцами и настороженно огляделся. 
Туман начал рассеиваться. Постепенно впереди стали вырисовываться неясные образы и силуэты людей в серебряных масках. Они приклонялись перед волшебником, в ногах которого лежала огромная змея. Это было отталкивающее и, в то же время, завораживающее зрелище. Том ощущал повисший в воздухе страх. Это возбуждало. 
Приблизившись к волшебникам, юноша стал жадно рассматривать того, кто сумел подчинить себе стольких людей. Каждая черточка, каждый жест, каждое слово свидетельствовали о величии этого волшебника. В какой-то момент Том понял, что рассматривает свое лицо: повзрослевшее и возмужавшее, но все также до боли знакомое. 
Слизеринец испытал ни с чем несравнимое удовольствие, наблюдая за этой картиной. Слыша восхищение и ужас, сквозивший в словах волшебников, юноша смеялся, осознавая свое превосходство. Теперь он точно знал, что его ждет великое будущее. 
Вмиг все звуки перестали существовать, и наступила звенящая тишина. Вновь начал сгущаться туман, который пытался задушить Тома, пытался не отпустить его из своих смертельных объятий…

* * * 
Открыв глаза, Риддл обнаружил, что лежит на земле. Странно, но юноша не был раздражен этим фактом. Он чувствовал, как его переполняет безумная радость от увиденного. Он - особенный. И теперь никто никогда не сможет поспорить с этой истиной. Он – Лорд Вольдеморт. 
Встав на ноги, Риддл оглянулся. В нескольких метрах от него на спине лежала Миа. Она была похожа на сломанную куклу: такая же хрупкая и безвольная, словно пленница чужих желаний. Она была ему больше не нужна, так как выполнила свою миссию. Он даже мог отпустить гриффиндорку, не причинив ей вреда. Но не хотел. Слишком далеко зашла игра. На какое-то время Том поверил в то, что сумеет остановиться. Но это была лишь иллюзия. Еще с приюта Риддл запомнил одну вещь: можно врать всем, кроме себя. И до сих пор он всегда следовал этому девизу. В нем заключалась часть его успеха. 
Том понимал, что не сможет противиться своим желаниям. И поэтому он собирался забрать Мию с собой в прошлое. Она была теплой, солнечной. А Том так устал от холода. 
Подойдя к девушке, слизеринец поместил ее голову себе на колени. Слегка ослабив галстук, он расстегнул несколько пуговиц на ее школьной блузе. Ей нужно было восстановить дыхание после всего, что случилось. Проведя рукой по каштановым кудряшкам, Том снял заколку с ее волос. Непослушные волосы разметались вокруг головы Мии, создавая переливающийся ареол. 
Том улыбнулся. Несколько раз позвав девушку по имени и заметив, что эти действия не приносят результатов, слизиринец легонько встряхнул ее. 
Открыв глаза, Миа недоверчиво посмотрела на парня. Затем радостно улыбнулась и поцеловала его. Это было приятно. А потом девушка начала расспрашивать его о том, что он видел. Риддл рассказал и честно признался, что желает такого развития событий. Миа прижалась к нему и шепнула: 
- Это замечательно. 
Ее голос был печальным. В нем скользила некая обреченность. Тому это не понравилось, ведь Миа должна радоваться, что он нашел свой путь в этой жизни. Риддл спросил, что с ней, а она сказала, что ей нет места в его будущей жизни. Бред! Она не может, не имеет права его бросить! Ведь сердце гриффиндорки принадлежит ему. Том возразил, пытаясь образумить глупую девчонку. Но Миа лишь грустно улыбнулась и сказала: 
- Не в этой жизни, мой милый Том. 
Эти слова разозлили его. Как она может сомневаться в его действиях? Как смеет идти против него после всего, что между ними было? 
А Миа шла. Наверное, она единственная, кто сумел сказать ему «нет». Девушка уходила, противясь своим желаниям. Она боролась со своими чувствами. Это было видно по закушенной губе, по сжатым кулачкам, по полным горечи глазам. Девушка любила его. Именно поэтому Том обернулся, давая ей шанс вернуться. Но она поступила по-своему. Храбрая гриффиндорка убежала. Парень смотрел ей в след, а в голове вертелся лишь один вопрос: «Почему?». 
Как только кудрявая копна волос скрылась в арочном проходе, мир стал прежним. Неуловимо и как-то совсем обыденно, словно по мановению волшебной палочки, слизеринец оказался в «своем» времени.