13 letters // l.t. (russian translation)

Letter 3

«Дорогой Ангел-Хранитель, 

Прошлым вечером я сделала то, чем не горжусь.

Но прежде чем начать, нет, я не причиняла себе боль. Обещаю, что не настолько глупа.

Как видишь, мои бабушка и дедушка в последнее время стали очень опекать меня, это случилось после смерти моих родителей, и я даже не должна выходить на улицу без их ведома. Но я просто не могу сидеть в своей спальне всю ночь, уставившись на стену, думая о том, что жизнь собирается забрать меня следующей (ч.ёрт, надеюсь на это).

Я вылезла в окно и сбежала.

Я была не очень далеко от дома, я не хотела уходить на совсем. Я сидела на качелях на старой детской площадке, на которую мы когда-то ходили все вместе. Было безумно холодно, я слишком спешила, выходя из дома, что забыла про обувь и куртку. Так что я сидела на качели, в середине зимы, в одной пижаме.

Но меня это не волновало.

Всё, о чём я заботилась — были мои воспоминания, которые всё ещё были со мной, в этом месте. Здесь я научилась кататься на велосипеде, нашла своего первого друга и даже впервые поцеловалась под одной из горок. Мои родители всегда хотели устроить пикник возле небольшого озера, и я просто вспоминала все моменты, когда мы смеялись, будучи счастливыми.

Я закончила плакать. Снова. Кажется, ничего необычного.

В тот момент я думала, что ничего хорошего не произойдёт в моём будущем. Я подумала над всем и решила, что нет ничего, ради чего я бы хотела жить. У меня осталось только несколько друзей и друзей семьи, мои бабушка и дедушка. Школа — нечто ужасное, потому что мой бывший превращает мою жизнь в ад, и его друзья помогают ему в этом, что только ухудшает всё. Моя успеваемость падает, я поступаю в колледж в следующем году, но с моими оценками нет никакой возможности пойти в хорошее место. Похороны моих родителей через две недели, и я боюсь, что не смогу даже думать о них, думая лишь о том, как всё могло быть, если бы я была вместе с ними в машине, когда они разбились.

И в довершение всего, я пишу письма г.рёбанному ангелу-хранителю, которого, скорее всего, даже не существует.

Моя жизнь так испортилась, и я даже не могу ничего поделать с этим.

Я просто хочу, чтобы всё было как раньше. Я хочу, чтобы моя жизнь снова была нормальной, и я так хочу перестать плакать каждые пять минут. Не говорю уже о том, что хочу быть счастливой хотя бы один последний раз. Я так давно не улыбалась... я хочу смеяться и улыбаться, вновь почувствовать себя счастливой.

Почему жизнь такая с.ука?

Виола х».

Вместо того, чтобы идти до почтового отделения, я сидела возле дома моего дедушки и ждала почтальона. Сейчас раннее утро и на улице не так много людей, так что вокруг было практически бесшумно, что мне понравилось. Мне не нравится, когда много людей вокруг.

Я всё ещё была в пижаме, и мне было холодно, но меня это не волновало. Я люблю холод. Это напоминает мне, что я всё ещё жива — почти — из-за мурашек по коже и неудержимой дрожи.

— Утро, Виола, — почтальон, который являлся другом моих бабушки и дедушки, улыбнулся мне, проходя про тротуару. Я улыбнулась ему в ответ, держа в руках небольшой конверт, чувствуя себя немного виноватой, что не ответила ему. Я не разговаривала с кем-либо, не считая моих бабушки и дедушки, после смерти родителей, и я правда не хочу говорить с кем-либо.

Получив от меня письмо, он кладёт его в свою сумку и идёт дальше по тротуару, посвистывая. Я стою на месте, мне кажется, словно проходят часы, смотря в свои ноги, пытаясь заставить себя зайти внутрь дома.

Я, вероятно, получу переохлаждение или что-то ещё, но мне действительно всё равно. Меня даже не волнует, если я заработаю воспаление лёгких и умру. Это всё же лучше, чем жить.