ХЕНТ (БЕЗУМЕЦ)

39

Пристанище отца Ованеса находилось в одной из комнаток верхнего этажа Хазарапата*. Переступив порог монастыря, Вардан ощутил во всем теле холодную дрожь. Прошло десять лет с тех пор, как он оставил его; теперь печальные обстоятельства снова привели его сюда. Обитель людей, отрешившихся от мира и посвятивших себя молитвам и посту, произвела на молодого человека неприятное впечатление, воскресив воспоминания отрочества, которое он провел здесь праздно и бесполезно. Он вспомнил прошлое, одно представление о котором приводило его в ужас и вызывало отвращение.

__________________________________
* Хазарапат — жилище католикоса и монахов в Вагаршапате (ныне Эчмиадзин).
__________________________________

Отец Ованес не мог не заметить расстроенного вида Вардана и сочувственно его спросил:

— Что с тобой? Отчего молчишь?

— Ничего. Со мной иной раз случается, что я неожиданно грущу...

Вся мебель комнатки состояла из кровати, на которую уселись священник и его гость, и простого деревянного стола, где горела свеча. Рядом шипел кипящий самовар. Священник налил чаю. Горячий напиток несколько успокоил Вардана. Оба хранили молчание. Разговор не клеился, пока они не заговорили о вопросе, очень близком сердцу обоих.

— Как тут смотрят на «дело»? — спросил Вардан.

— Из моего краткого рассказа ты составишь себе понятие обо всем, — ответил священник. — Сюда приехал из Турции монах, который должен быть посвящен в сан епископа. (Он еще здесь; вероятно, ты его увидишь). В первые дни своего приезда, говоря о турецких армянах, он описывал их положение в самых ужасных красках: рассказывал о варварствах курдов, о насилиях турок и приводил тысячи примеров преступлений, совершившихся в Турецкой Армении. Нельзя было не верить его словам, так как все, что ни говорил он, подтверждал фактами. Но как только он увиделся с «хососами», сейчас же переменил тон: он начал восхвалять человеколюбие турок, защищать их правосудие, восхищаться их великодушием и благородством. Что оставалось делать ему, бедняге? Если б он не шел против совести и не восхвалял все, что ненавидел и презирал, то, пожалуй, не получил бы желанного епископского сана.

Укажу и на другой случай. Священник ограбленного курдами монастыря прибыл сюда просить покровительства. Этот несчастный еще более мрачно описал лишения, которым подвергался народ от курдских военачальников и турецких чиновников.