Дочь Своего Пламени

Первая

Я всегда просыпаюсь засветло. Знаете, как прекрасно наблюдать за миром, не скинувшим еще пелену сна...? Мне нравится думать, что мне одной открыта важная тайна.... Секрет мироздания. Думаю, ради этого стоит идти на жертву. Тем более, по-моему, сон – вовсе бесполезная вещь.
Сегодняшнее утро исключением не являлось. Я поднялась со своей спальной циновки, когда лучи солнца только-только показывались из-за горизонта. Все время просыпаюсь примерно в один и тот же час: наверное, Священное Пламя наделило меня этой странной особенностью. Ведь все люди давно бы погибли, если бы Оно не помогло им выжить.... Без Его божественной помощи все мы не имеем значения. ...Так у нас принято считать.
Мама рассказывала мне, когда я была совсем ребенком, что в час моего рождения была ужасная гроза. Огонь рассекал небесное полотно росчерками Своих волшебных ножниц, а люди попрятались по своим домам, в надежде, что гнев Великого обойдет их стороной. Гром эхом раздавался на множество лиг, пока мама мучилась родами – а когда я испустила свой первый крик, буря утихла. «На тебе Печать Огня, маленькая Ритве, - так поговаривала моя мать. – И пока нам не суждено узнать, благословение она несет или проклятье.»
Конечно, сейчас она убеждена в последнем. Ни дня не проходит без упреков, нападок и излияний соседкам о том, что за сущее наказание она вырастила себе на голову. Больше не слышу я из ее уст ласкового и такого родного «Ритве».... Теперь ко мне обращаются, лишь используя полную форму имени, иногда добавляя что-то нелестное. Что же – я в долгу не остаюсь. Да простит меня Священное Пламя, но дом свой я ненавижу, и бегу прочь из него, едва только выпадает возможность.
Однако сейчас мне даже приятно было здесь находиться: мать, отец, братья – все спали. В целом, дом не так уж плох, когда кажется, что он пуст. Он же не виноват, что в нем поселилась такая шумная семья.
Сегодня важный для меня день, поэтому я будто воспринимаю все иначе. Ровно через три дня, когда Солнце останется на небосводе чуть ли не на весь вечер,  мне исполнится тринадцать лет, Старейшина проведет обряд, и я стану женщиной – настоящей Дочерью Пламени.
Погрузившись в свои мысли, я не сразу вспомнила о том, что решила сделать сегодня. Это очень важно для меня – но требует немалой доли решимости. Хоть мать и зовет меня бунтаркой, я редко выступаю против ее правил всерьез. Но... сегодня я решила преступить один из самых главных законов.
Солнце вышло из-за горизонта – его луч светил, мне прямо в лицо будто подбадривая. Я улыбнулась дневному светилу. Солнце и Огонь – ближайшие родственники, так нас еще в детстве учили. Значит, я не делаю ничего плохого, и Боги на моей стороне.
Я вошла в дом и остановилась возле висящего на стене зеркала в простой деревянной раме. Оно давно не знало полировки: у нас мало кто интересовался своим внешним видом, да и вообще, Священное Пламя не поощряет излишнего любования собой. Но сейчас я вовсе не собираюсь праздно разглядывать свою внешность!
Однако взгляд волей-неволей останавливается на моих длинных темно-рыжих волосах, бледной коже, веснушках и широко расставленных темно-зеленых глазах. У нас все рождаются рыжеволосыми и зеленоглазыми – мой Наставник рассказывал, что это – благословение Огня. Конечно, мы все не совершенно похожи друг на друга: оттенки цветов бывают самые разные, равно как и черты лица. Однако я не видела никого, отличающегося от меня цветом глаз или волос, хотя мой брат как-то говорил о том, что где-то за Краем существуют люди, совсем с нами не схожие. Некоторые из них – представляете ли, чернокожие, и мол, веснушек у них и вовсе нет. Ерунда все это! Сказочки для детей!

***
Ножницы лежали в одном из коробов с мамиными вещами. Я осторожно взяла их, боясь уронить – они были очень массивные: урони я их, много шуму бы поднялось. Но все обошлось. И вот, я смотрю в глаза своему отражению, левой рукой держу прядь своих волос, а правой – ножницы. На секунду зажмуриваюсь, но сразу же открываю глаза – даже шире, чем надо. Что за глупости! Нельзя бояться – так и до отступления недалеко. Я сосредотачиваюсь на своих действиях... и отрезаю целую прядь своих волос, достающих до пояса. Она немедленно падает мне под ноги – беззвучно, но с каким-то еле ощутимым шелестом. Затем мне уже гораздо легче отрезать волосы – будто бы мой страх падал на пол вместе с ними....
Спустя некоторое время с волосами было покончено – теперь они доставали мне до середины шеи. Конечно, пострижены они были неровно, как-то клочковато: но это еще больше опьяняло. Я сделала это, сделала сама! Теперь я свободна от одного тяжкого бремени под названием «Волосы – главное украшение истинной Дочери Пламени». Я могу быть ею и без длинных волос, это уж точно!
Как бы меня не окрыляло только что сделанное мной, я понимала, что прошло достаточно времени, и лучше поскорее все здесь прибрать и отправиться куда-нибудь подальше от материнского гнева. Чуть подумав, я решила отправиться к бабушке Сельве – я ее давненько не навещала!
Мои щеки еще горят от восторга, а сердце, как бешеное, скачет в груди, когда я убираю последнюю прядь своих некогда длинных волос (и мне вовсе их не жалко!), и выхожу из дома. Солнце встало, освещая наше поселение и окрестный лес. Я сняла обувь – и помчалась вприпрыжку по еще мокрой от росы траве. Хотелось хоть с кем-то поделиться своей радостью, поговорить.... И моя бабушка Сельва прекрасно подходила на эту роль.
***
Бабушка жила на окраине нашей общины: ей всегда нравилась тишина и уединение. А еще она очень любила цветы.... Ведь душа ее никогда не была старше моей, и она никогда этого не скрывала. Из-за того бабушку Сельву все у нас считают странной, и мало кто с ней общается. Но, признаться честно, я рада, что она считает меня своей любимой внучкой.
Я нарвала самых красивых и крупных полевых цветов, каких только нашла – и теперь несла в обеих руках эту пеструю охапку. Сердце пело, радуясь красоте природы, свободе и теплу. Мне казалось, что еще шаг – и я оторвусь от земли, взмыв в воздух резвым стрижом.... Такая счастливая я пришла к небольшой хижине на лесной опушке.
Проверив, не помялись ли цветы, я осторожно проскользнула за приотворенную дверь. Она никогда не запиралась от чужих – почему-то считала, что в Благословенной Пламенем Земле убийц и воров не существует.... хотя частенько слышала об обратном. Это была одна из ее многочисленных странностей.
- Кто здесь? – послышался звонкий голос: Бабушка Сельва обладала прекрасным слухом и уже спешила встретить меня. Низенькая, полная, но очень молодо выглядящая, даже с испещеренным морщинами лицом и седыми волосами, она немедленно расплылась в улыбке. – Ритва, искорка моя, наконец-то ты заглянула! – увидев букет у меня в руках, она восхитилась, как ребенок. – Неужто ты решила преподнести мне в дар все это великолепие!? Ах, родная моя, спасибо, что не забываешь.... – я увидела слезы на ее глазах и почувствовала, что краснею. Бабушка Сельва забрала у меня цветы и позвала за собой в смежную комнату, где она уже хлопотала над принесенным подарком, попутно расспрашивая меня.
- Я видела, что ты обрезала волосы. Ты выглядишь очень взросло, моя девочка.... Скажи, не было ли у вас споров с матерью из-за этого? Тойва выросла совсем не такой, какой я пыталась ее воспитать.... Для нее обычаи важнее свободы.
Я никогда не мешала бабушке рассуждать: мне нравилось, когда она говорила так – будто самой себе, но в то же время обращаясь ко мне.
-....Как жаль, что многие считают служение Священному Пламени только лишь исполнением установленных с древних времен догматов, не понимая самого главного: Огню не важно, какую ты носишь одежду, как заплетаешь волосы, как поклоняешься Ему. Ведь никакие традиции не смогут освободить для Него сердце.... Каждый должен поверить и служить сам – как может, главное, искренне.... Многие винят меня за то, что я люблю цветы – они утверждают, что эти чудесные создания никоим образом не связаны с Огнем, и величайший грех делать из них «идолов». А я думаю, что все, что прекрасно, приятно Великому..., – Она неожиданно обернулась ко мне. – Прости, я не утруждаю тебя своей глупой болтовней?
- Нет, - я сама не заметила, как унеслась в свои мысли. – Бабушка.... Я знаю, что просила тебя об этом много раз, но...расскажи мне Первую Легенду.
Бабушка Сельва ласково улыбнулась мне.
- Ах, милая моя искорка, ты же знаешь, что я никогда не устану ее рассказывать. Присядь, - она сама устроилась за столом напротив меня и прикрыла глаза. Голос ее принял интонацию рассказчика и увлек меня в далекое прошлое....
- Давным-давно, когда звезды светили ярче, трава была сочнее, а люди – добрее, сошел на нашу землю Огонь в обличье человека. Он жаждал взглянуть на этот мир, понять, каковы люди: Зло от них исходит аль Добро, Свет или Тьма, Разум или Безумие.... Обратился он в простого путника, и шел по безлюдной дороге, покуда не спустилась ночь. А как только взошла на небо луна, напали на беззащитного Бога воры: обобрали до нитки, да избили, оставив умирать на пустынном тракте.
...Да только ехал в то время человек на коне, поздний странник, надеющийся попасть в селение до рассвета. Увидав раненного и обобранного человека, он подобрал его и отправился вместе с ним туда, куда держал путь.
Прибыв в город, он не оставил своего попутчика, а позаботился о том, чтобы он оказался в безопасности и тепле, накормил и излечил его раны. Оправившись полностью, открыл Огонь лик свой всем горожанам – и жители упали перед ним ниц. Возвысил он голос свой и сказал: «Заповедую вам служить Мне во веки веков. Да пребудет на вашем селении Благословение Мое, покуда будете вы чтить имя мое. Однажды, когда вы не будете того ожидать, Я вернусь к вам и взгляну, как исполняете вы заветы Мои.»
А затем вспыхнул на горе Старейшин костер – горел он три дня и три ночи, и исчез Огонь, оставив после себя лишь слова свои. Так и стала община наша уединенной – мало кто заходил туда с тех самых пор. И стали все люди, живущие в этом месте, рождать детей рыжеволосых и зеленоглазых, и воцарился на земле предков наших мир и покой....
Я будто очнулась от чарующего сна. Больше всего мне нравилось, когда эту историю рассказывала бабушка – в ее устах легенда никогда не надоедала мне. Я хотела спросить, как у нее выходит так чудесно рассказывать – как вдруг за окном послышался шум и крики, полные злобы и какой-то странной тревоги.
- Что случилось? – я вскочила со своего места и бросилась к окну.
- Чудится мне, что-то плохое.... – тихо произнесла бабушка Сельва.