Дочь Своего Пламени

Третья

   
Я отступила назад еще на один шаг, покрывшись холодным потом. По спине быстро-быстро засеменили гадкие мурашки. Все это свидетельствовало о том, что мне стало до безумия страшно. Глаза сидящего казались мне волчьими. Зачем мне только вздумалось явиться сюда...!?
В кромешной темноте было трудно разглядеть что-либо, но я все же увидела, что странный человек крепко связан – его руки примотаны к телу. Подумав о том, что если бы он мог навредить мне, то давно бы это сделал, я осмелилась приблизиться. Черты неведомого пленника было сложно увидеть, но я уже будто сердцем знала, что он не такой, как мы.
- Кто ты? – стало даже противно оттого, как робко прозвучал мой голос в тишине. К тому же, он не на шутку дрожал. Однако сразу вспомнились слова наших учителей: «Страх – это не плохо. Если ты ничего не боишься, значит, ты – самодовольный глупец. Но очень важно победить свои страхи»
Наставник, по моему мнению, не всегда был прав – но сейчас я отлично понимала, как верны его слова. Ведь что бы я ни делала, пот и мурашки никуда не исчезали: но зато я могла стоять здесь и смотреть прямо в глаза, которые так испугали меня. Наверное, это и есть настоящая смелость. По крайней мере, мне нравится так думать.
- Кто я? – от размышлений меня отвлек тихий, немного хриплый голос. – Ты все равно не поверишь....
Без всяких сомнений, это говорил пленник. Я увидела, что он улыбнулся....на зубах его застыла кровь. Мне стало еще страшнее, но к этому чувству примешивалось кое-что еще. Жалость.... Я ничего не могла поделать с собой, хоть умом-то понимала, что этот человек, (который, кстати, судя по голосу был чуть постарше Дирво) – мой враг. Жалеть его нельзя – так недалеко и до измены. Тем не менее, я слышала, как хрипло он дышит, и видела запекшуюся кровь. Никто не учил меня, как ненавидеть того, кого тебе всем сердцем жаль.
Кажется, я молчала чересчур долго. Надо было что-то ответить....
- Ты хотел нам навредить. – Сухо говорю я, скрестив на груди руки. – Иначе ты бы тут не оказался. – Вообще-то, я была не очень уверена в этом, но старалась, чтобы голос звучал твердо. Я поняла теперь, что мне точно ничего не грозит, и все равно ощущала себя ужасно: будто я забиваю животное, и так находящееся в клетке, на последнем издыхании. Перед этим я боялась его, а сейчас уже веду себя так по-хозяйски....
- Наверное. Зря я к вам сунулся, - и вновь этот голос: тяжелый, как камень, который будто бы привязали мне на шею, он тянет ко дну. Почему он так на меня действует!? Я не знала.... Да и этот странный разговор постепенно заходил в тупик.
- А ты зачем пришла? – снова спросил он. – Неужели три дня прошли так быстро?
Три дня..... Точнее, уже два. До моего дня Рождения осталось два дня.
- Нет... - и вновь я робею. Что-то не так, почему именно этот срок? Что произойдет на мой День Рождения? – Почему они должны...пройти?
- Меня обещали казнить, как только они пройдут.
Перед моими глазами мелькает все буйство красок, а в ушах раздается его голос – снова и снова, хотя на деле он уже давно замолчал. Будничный голос, будто через три дня просто что-то немножко изменится. Конечно, именно так. В мире не станет еще одного человека. Я не могла поверить в это: нет, все это ерунда, полная чушь, не могли мои соплеменники даже подумать о таком поступке! Пламя заповедало нам не лишать живого человека жизни. В этом, как я всегда считала, мы и отличались от других.... Мы были чище, лучше. Мы были избраны. Неужели на самом деле ничего этого не было и в помине?
Да, он – чужак и во многом отличается от нас. Но из-за этих глупых различий нельзя перестать считать его человеком.
На моё Посвящение будет убит человек.
И в следующую секунду во мне вспыхнула и начала разгораться отчаянная мысль. Я не должна допустить этого! Тот, кто пока что даже не имеет вины передо мной, погибнет в день моего счастья. Я буду повинна в его смерти.... Я чувствую, как жар расползается от пальцев моих ног до концов волос. Нельзя этого допустить! – кричит, даже стонет мое нутро. Никогда еще я не испытывала настолько сильного чувства, и даже понять не могла, что оно означает. Злоба? Боль? Обида? Несправедливость? Разочарование?
Может быть, этот человек и правда сделал что-то очень плохое, настолько, что даже всепрощающее Пламя отвернулось от него? Разумная мысль, но когда я слушаюсь разума...? Во мне уже созрело решение – абсурдное, глупое, чересчур поспешное. Так только герои книг поступают! В жизни это невозможно.
Я оборачиваюсь к своему собеседнику во мраке, чувствую на себе его спокойный, выжидающий взгляд. Думаю, что он – человек большой силы. Не сыплет угрозами, не молит о пощаде, даже убежать не пытается, хотя и знает, что скоро умрет. Пора бы и мне сделать в жизни хоть что-то действительно достойное, правильное – а сердце почему-то подсказывает, что именно так будет правильно.
- Ты можешь не верить мне. – Мой шепот становится глухим, будто успел вобрать в себя всю тьму этого места. – Но я помогу тебе бежать отсюда, чтобы ты вернулся туда, откуда прибыл.
Я буквально кожей почувствовала, как переменился его взгляд, превратившийся из выжидающего в изучающий. Конечно же, пленник удивился такому заявлению и своей удаче. Только вот даже я сама не знаю, как собираюсь выполнять обещание.
- У нас в запасе еще два дня. – Быстро сказала я, чтобы как-то заполнить пустоту. – За это время я придумаю хороший план, обещаю. – Вся моя речь напоминает лепет испуганного ребенка. Как же глупо я поступаю! – Тебе дают еду?
Он снова улыбается, а затем пару раз кашляет.
- Все в порядке, огненная девочка. Можешь идти домой, уже поздно. И спасибо тебе.
Его слова прозвучали очень искренне – редко услышишь такое. Мне даже стало теплее: значит, все это я делаю не зря!
К черту правила и законы. Оказывается, все уже давно нарушают главные из них. Что ж, Ритва, пришло время тебе сотворить самую главную из твоих шалостей!
Я вышла прочь из сарая, перед этим накрепко его закрыв. Моя голова была настолько занята планом побега, что я не сразу сообразила, что даже не спросила имени того, кого собираюсь спасти.

***
Мне снился сон о том, как мы с моим подопечным-пленником бежим к Краю, а за нами гонится, чуть ли не все наше селение. Мое воображение сделало моего спутника рыжеволосым и зеленоглазым, хотя позже я понимала, что вряд ли это на самом деле так. Когда мы были почти у самой границы, то внезапно что-то начало мешать нам двигаться дальше – будто прямо перед нами выросла невидимая стена. А преследователи все приближались – впереди всех бежала матушка, постоянно крича одно и то же: «Почему ты такая?!»
Я просыпаюсь и чувствую, как холодные капли стекают по моим щекам: непонятно, пот это или слёзы. Еще толком не вырвавшись из объятий сна, пару тягостных секунд я провела в страхе: вот сейчас нас схватят и бросят в темницу, замуруют в стены! Но нет – оглядевшись, я сразу поняла, что вряд ли кто-то тотчас же стащит меня с кровати, находящейся в доме моей подруги, на которой я сейчас спала. С этого самого момента меня захватили воспоминания....
Вчера я узнала, что в сарае Старейшины держат пленника, и что его собираются казнить на мой День Рождения. Он был очень слаб, и к тому же, кажется, болен. Я пообещала спасти его от злой участи, хотя даже сейчас толком не знаю, как собираюсь это сделать.
Я села и подперла голову руками: было раннее утро, но, все-таки, обычно я просыпаюсь раньше. Нужно срочно что-то придумать – ну хотя бы капельку, времени не так много осталось!
Я не была настолько самонадеянна, чтобы даже думать о том, что справлюсь в одиночку. Единственные люди, которые могут согласиться помочь мне – Дирво и бабушка Сельва.... Конечно! Надо найти брата и все рассказать ему, а потом и бабушке, если надо будет – уж они-то посоветуют что-то дельное, а то и впрямь предложат помощь! На секунду я засомневалась, вспомнив вчерашние наставления, которые давал мне Дирво – не нарушать больше законов, но после поняла, что он поддержит меня. Он не потерпит, чтобы человека предали смерти, ведь он – мой брат...!
Я привожу себя в порядок и спускаюсь вниз. Нэнва сидит за столом: она хочет услышать доклад о моей вчерашней вылазке. Но, увы, мне сейчас не до этого: я не могу доверить ей такой важный секрет, тем более, она его не одобрит. Воспользовавшись ее излишней медлительностью, я быстро выбегаю из дома и мчусь к себе.
- Дирво! Дирво! – кричу я, оказавшись возле дома. О, Священный Огонь, сделай так, чтобы он был здесь и услышал меня!
- Что же ты кричишь, маленькая сестра? – его спокойный, звучный голос раздается вдруг прямо за моей спиной. – Вот я, здесь, перед тобой.
Я резко оборачиваюсь и вдруг, сама не осознавая, как и зачем, бросаюсь ему на шею. Брат смотрит на меня в немом изумлении: я никогда не отличалась любвеобильностью. Но сейчас все, таящееся внутри меня, вырывается наружу, и я не могу этому помешать. Только он может понять, как страшно было мне идти туда, не зная, что меня ждет, как тяжело было осознать, что наши Старейшины готовы преступить самый главный завет, дарованный нам свыше, как сложно было решиться на то, что я собираюсь совершить! Как больно оттого, что мама разочарована во мне, и как бы я хотела все изменить.... Все эти чувства я пытаюсь отразить, обнимая Дирво.
В конце концов, он берет меня за руку, как маленькую и осторожно ведет прочь от посторонних глаз. Теперь, когда все, что долгое время копилось во мне, нашло-таки выход, я чувствую себя странно опустошенной. Будто все нутро выскоблили добела.... Стараюсь не думать об этом.
Скоро мы оказываемся посреди поля, что находится на пути к окраине и бабушкиному дому. Здесь редко кто бывает, особенно среди бела дня, когда каждый занят работой. Я благодарю Пламя за то, что брат может выслушать меня.
- Что у тебя стряслось? – мы устроились прямо на траве: я села, обхватив руками колени, а он лег. Это не мешало брату очень внимательно меня рассматривать. Конечно, не нужно быть провидцем, чтобы по моим действиям понять, что со мной что-то произошло, но я все равно так рада, что он начинает говорить сразу напрямик, а не о всяких пустяках. Глубоко вдохнув, а потом почти не останавливаясь, я рассказываю ему все, не утаив ни единой детали.
Когда я замолкаю, Дирво тоже некоторое время не говорит ни слова. Затем он садится рядом со мной.
- Ты права... - он сказал это не в обычной своей бодрой и шутливой манере, а серьезно и даже как-то озабоченно. – Этому бедняге нужно помочь. Не верится, что так легко можно отказаться от самого важного...от того, что сделало нас особенными.
Он понял меня! Понял! Конечно, я не сомневалась в этом, но и не думала, что все получится так легко.... Теперь брат точно поможет мне.
- Но что мне делать? – отдышавшись, я подаю голос. – В голове ни одной дельной мысли, даже крохи мысли. Я не представляю, как можно вывести человека за Край!
- Говори тише, - предостерегает меня Дирво, - мало ли что. Времени и, правда, всего ничего. Но мы обязаны справиться, маленькая сестра... - его голос дрогнул: неужели он сочувствует пленному юноше так же, как и я? В моей груди распускается и начинает благоухать цветок уважения и безмерной любви к брату.... Никому я не могу довериться так, как ему! – У меня есть не очень хорошая новость. Твое Посвящение решили перенести назавтра. И, возможно, казнь тоже....
Теперь я понимаю, что значит выражение «сердце упало». Оно и впрямь падает – не летит, а проваливается сначала сквозь тебя, а потом уходит под землю, и больше ты не чувствуешь его. Ты ищешь свое упавшее сердце, и в то же время понимаешь, что все твои планы превращаются в жалкую горстку пепла. Я обхватываю руками голову и шепчу:
- Почему нужно сделать это именно на мое Посвящение...? Почему никто не спросит у меня, хочу ли я чьей-либо смерти?
Дирво кладет руки мне на плечи.
- Сегодня ночью ты должна вывести пленника на волю. Вы дойдете да окраин через этот самый пустырь, я буду ждать вас там. Поведу его за Край дальше сам. Я ребят у границы хорошо знаю, смогу договориться, ведь я... - он торопливо осекся, но потом понял, что смысла молчать нет. – Прости, что я не говорил тебе раньше...но, я не работал ни на каком поле. Охранял границу.... Как жаль, что я не застал тот момент, когда поймали чужака.... Прости меня, маленькая сестра. Мне запретили об этом говорить.
Если бы сейчас моя голова не была забита более важными вещами, я обязательно разозлилась бы на него, а может быть, даже обиделась бы. Я ему тут, значит, все доверяю, а он только и знает, что скрывать да недоговаривать! Тем не менее, я героически молчу, раздумывая над кратким изложением плана. Он был чересчур прост, и все, что угодно могло не дать ему исполниться.
- А если нам кто-то по дороге встретится? Или Нэнва что-то заподозрит? Или....
- Слишком много «если», я знаю. Но у нас мало времени, понимаешь? – внезапно его голос становится извиняющимся. – Я взвалил на тебя слишком много, маленькая сестра....
- Тебе не за что просить прощения. Впервые за всю жизнь я делаю что-то важное.
Мы покидаем поле в молчании. Каждый из нас думает над планом: может быть, можно что-то еще придумать? Но нам так ничего и не приходит в голову. Дойдя до нашего дома, мы разбредаемся, каждый по своим делам. Признаться честно, особых дел у меня нет.... Просто хочу укрыться где-то от всепоглощающего страха.
Оставшийся день – он кажется мне очень, очень длинным – я провожу, помогая матери с домашними заботами. Обычно я это терпеть не могу. Но сегодня почему-то очень хотелось побыть рядом с мамой, послушать ее ворчание, заняться делом, которое обыкновенно делала лишь она. Может быть, мне нужно было именно это, чтобы набраться решимости перед предстоящим. Только глупец не понимает, что может попасть в крупную неприятность.... Я никогда не считала себя глупой.
А еще, стыдно в этом признаться, но я припрятала немного еды в свою сумку. Конечно, сделано это было для благой цели – скорее всего, пленник, еще и голоден.... Все равно время от времени мне казалось, что я ворую у собственной матери.
Несмотря ни на что, я не могу забыть о том, как мы были близки раньше. Особенно сейчас....
Наконец, на дом начали опускаться сумерки. Чем темнее становилось за окном, тем сильнее сгущались тени в моей душе. Страх опутывал меня медленно-медленно, но я чувствовала, что еще слишком рано. Придет время, и он стиснет меня так, что я не смогу дышать. Помоги же мне, Священное Пламя!
Не могу долго находиться на одном месте. Я выхожу из дома и направляюсь к Нэнве: мне необходимо ее разрешение на еще один поход в узилище чужака. Но тут рука моя, до того беспокойно ёрзавшая в кармане, наткнулась на что-то холодное. Какая удача! Неужели я забыла отдать подруге ключи от сарая!? Да, это действительно так.... Но почему она не вспомнила об этом сама? Конечно, у них есть запасные, но все же.... Ах, ладно, не стоит даже размышлять об этом. Просто это везение значит, что Высшие Силы благосклонны ко мне.
Я смогу перелезть через забор, огораживающий дом Старейшины, но не уверена, что это сумеет сделать юноша-пленник. Он болен и голоден.... Мы можем просто не успеть сбежать.
Не нужно настраиваться на такой лад, иначе все сразу пойдет не так. Слишком много «если», верно сказал Дирво. Однако другого плана у нас нет – нужно довольствоваться этим. Я сжимаю ключи прямо в кармане, а затем спешу убраться подальше от дома Нэнвы: вдруг она заметит меня и вспомнит о пропаже? Вообще-то она никогда не отличалась забывчивостью. Но уж если у нас в селении вот уже который день творятся такие странные вещи, думаю, этому не стоит особо удивляться. Бегу домой, попутно пытаясь успокоить сердце, выпрыгивающее из груди.