The kiss you did not earn

two.

Солнце сегодня невероятно яркое. Возможно, у Чимина похмелье, но с ним или звездой определённо что-то не так. В нос очень некстати ударяет аромат весенних цветов и пекарни на углу. В любой другой ситуации парень бы сделал яркое селфи с очередным ягодным напитком, да вот у него над головой «вертолёты летают», и безумно болит все тело. Порыв утреннего ветра пробирается под шелковую рубашку, неплохо так освежая. Но Паку самому от себя противно. Переспать с едва знакомым, но таким привлекательным, парнем, у которого, между прочим, и девушка имеется. Чимин чувствует себя грязным. Грязным и жалким.

Прибыв домой, брюнет как можно скорее бежит в ванную, норовя сорвать с себя ненавистную рубашку. Он с яростью кидает одежду куда подальше и заходит под ледяной душ. Его тошнит от запаха кокоса, который, кажется, въелся в кожу. Чимин с остервенением трёт своё тело кофейным гелем для душа. Перед глазами пелена из слез, а мочалка оставляет краснеющие царапины. Парня трясёт и он, поскользнувшись, падает на спину. Ночь даёт о себе знать, отзываясь резкой болью в уже поцарапанной спине, и Паку даже страшно смотреть на себя в зеркало. Мыло попадает в глаза, и он смеётся. Смеётся так заливисто, переходя в истерику.

Сквозь тонкие стены слышно, как ругается молодая пара по соседству. Чимин ухмыляется, смывая остатки пены. Приятный контраст между холодной и горячей водой успокаивает, как бы это странно не звучало. Хотя парню хочется, как эти люди, закатить истерику и выплеснуть все эмоции. Хочется бить посуду, кричать, да так, чтобы горло болело неделю. Хочется жить, именно жить, а не существовать, как и все люди.

Да только был воспитан по-другому. Привык скрывать переживания, предаваясь самобичеванию и разрушению. Чимину всегда казалось проще улыбаться друзьям, а ночью страдать бессонницей. Остаётся сделать вид, мол, «Я в порядке, правда», и «Я просто соскучился по Сеулу, правда», и «Мое сердце не разрывается на миллион осколков из-за того, что меня предали, правда». Омерзительное слово. Под стать жизни, между прочим.

Он находит телефон на заваленном бумагами, неотправленными, но такими чувственными письмами и прочим мусором столе. Чимин заранее оставил его дома, боясь потерять или, ещё хуже, отправить откровенное, до боли в ребре, сообщение в четыре ноль пять утра для прости-ошибся-номером человека.

Экран загорается, оповестив о новом сообщении.

От кого: Ви~
Как ночка? (;
08:06

Пак вздыхает, ему сейчас не до сообщений, не до мира и уж тем более не до разговоров о блондине из клуба, имя которого даже произносить не хочется.

Кому: Ви~
Отлично :)
08:08

Чимин любит так. Чтобы без лишних вопросов, все просто. Но Тэхен так не умеет.

Буквально через несколько секунд телефон начинает вибрировать, и парень от неожиданности роняет его на пол. Пропустив пару матов, он с опаской осматривает своего «друга» на наличие царапин и отвечает на звонок.

— Ты такой скрытный... — раздаётся голос Кима. — Хотел узнать, куда ты ушёл вчера. Я звонил, но...

— Я оставил телефон дома.

— Погоди-ка... Так ты ночевал у кого-то другого? — Чимин уверен, что на лице Тэхена красуется наглая ухмылка.

— Предположим, что да.

— Зря тебя искал только, мог ты и предупредить. Я волнуюсь вообще-то!

— Извини, Тэ.

— Все нормально, Юнги ушел чуть позже тебя. Могу поспорить, побежал к Со Ён.

— Со Ён?

— Его девушка, вы обязательно познакомитесь, к сожалению.

— Почему ты так говоришь?

— Ты поймёшь, когда увидишь ее.

Чимину не нравилась тема разговора и он, обещая перезвонить позже, выключил телефон. В легких неприятно жгло, а голова резко закружилась после попытки встать в дивана. Парень вспоминает, что не ел уже около четырёх дней. Он одевается и выходит из дома. Опять.

Пак замечает, что небо затянуло громадными тучами, и на его лице расцветает улыбка. С дождем у него связаны самые приятные воспоминания, а гроза ассоциируется с искренней любовью. Такой же сильной и беспощадной. Она накрывает тебя с головой и долго не отпускает из своих жадных объятий, то и дело ослепляя вспышками, не давая расслабиться и потерять бдительность. Но если ты забудешься, то мощный разряд тока пройдёт по твоему телу, оставив болезненные следы, напоминая, что бегать под дождём опасно, если вовсе не поглотит твою душу без остатка.

Судьба будто смеётся над Чимином, и он встречает Чонгука в небольшом магазинчике возле дома, будучи в паршивом расположении духа. Он так не вовремя вспоминает причину приезда в Сеул и гаснет.

Чон кажется таким домашним в этой серой худи, явно на размер больше, свободных штанах и конверсах. А Чимин утопает в своих чувствах и глубоком воротнике пыльно-розового свитера.

Пак словно прирос к полу с этой дурацкой литровой бутылкой воды в руках — то, что он захотел сегодня на ужин. Младший и без слов понимает абсолютно все, хотя знает абсолютно ничего. Быстрыми шагами подходит к брюнету и накрывает маленькую ручку своей ладонью.

Макне расплачивается за двоих, не выпуская руку старшего, и идёт к себе домой. Чимин, не проронив ни слова, следует за парнем, как потерявшийся ребёнок.

Пака усаживают на диван и бережно укутывают в мягкий плед. Через несколько минут на рядом стоящий столик опускают кружку ароматного чая с корицей, и Чонгук садится рядом, держа в руках похожую чашку.

Неловкое молчание — это не про них. Тишину прерывает тихое тиканье настенных часов, а по телевизору идёт черно-белое немое кино.

Спустя какое-то время Чон краем глаза замечает прерывистые взгляды старшего. Взор опускается ниже, на руки, нервно теребящие края свитера. Старший словно решает что-то.

— Ты не обязан, — первые слова от макне за день.

Пак еле заметно кивает, опустив взгляд на колени. Младший встаёт перед ним и наклоняется, чтобы посмотреть прямо в глаза.

— Минни, — уголки губ Чимина приподнимаются от такого прозвища, — что бы у тебя ни произошло, ты не обязан рассказывать это мне, если ещё не готов. Ты никому ничего не должен. Но если ты захочешь поговорить или просто побыть с кем-то, то я всегда здесь, слышишь?

— Да... — на лице брюнета красуются глаза-улыбки, и Чонгук облегченно вздыхает.

— Поможешь мне приготовить ужин?

— Конечно! — Чимин вскакивает с дивана и бежит в сторону кухни. Чонгук едва поспевает за ним и, стоя в дверном проёме и наблюдая за темноволосым торнадо на своей кухне, понимает, какой-же он волшебный.

Весь вечер квартиру наполняет аромат свежей выпечки и неподдельная радость.