Мой первый роман

Глава 4. Игра в шахматы

  - Вы играете в шахматы, Чанёль-ши?
Чанёль незаметно вытирает под столом вспотевшие от волнения ладони:
- Не играю. А почему вы спрашиваете, редактор До? – это первая светская вечеринка Чанёля, и он с ума от волнения сходит. Что он должен делать? Что говорить? Его размышления прерываются мягкой рукой Кёнсу, которую тот кладет ему на плечо, разворачивая к себе. Редактор неожиданно подается вперед и шепчет Чанёлю на ухо:
- Я буду с вами откровенен, – его дыхание, пропитанное сладковатым ароматом шампанского, обжигает Чанёлю шею. – Видите блондина на девять часов?
Пак поворачивает голову, но не успевает никого рассмотреть – Кёнсу кладёт ладонь ему на щёку и разворачивает к себе:
- Не так явно, Чанёль-ши. Учитесь действовать незаметно.
Писатель нервно сглатывает под пристальным взглядом До, облизывает пересохшие губы и словно случайно бросает взгляд в сторону, куда указал Кёнсу. Там...
- Бён Бэкхён?! – недовольно шипит Чанёль.
- Я сказал – блондин.
Чанёль без особого удовольствия снова смотрит в сторону Бэкхёна. Рядом с ним действительно стоит высокий блондин, статный, широкоплечий, темнокожий, словно только вернувшийся из морского круиза. Он что-то вещает Бёну, размахивая одной рукой, второй держит бокал с шампанским.
- Это Кай, менеджер Бэкхёна, – шепчет Кёнсу, заставляя Чанёля наклониться еще ближе. Паку от этого крайне неловко, уж очень двусмысленно все это. Но ему любопытно, поэтому он смиряется с тем, что губы редактора практически касаются его уха:
- Кай чуть ли не единственный, к кому прислушивается Бэкхён, он умеет им управлять и заставляет зарабатывать деньги. Именно поэтому в столь юном возрасте стал главным менеджером с единственным подопечным. SM на него молятся. И еще кое-что...
- Да он же вас вожделеет! – ошарашенный собственным открытием, шепчет Чанёль, заметив, какими глазами Кай смотрит на Кёнсу.
- О, а вы наблюдательны, Чанёль-ши. Не удивительно, что вы хорошо пишете, – редактор отстраняется и тянется за шампанским на подносе проходящего мимо официанта. – Из достоверного источника мне стало известно, что у Кая давний и стабильный стояк на меня, – он невесело усмехается, рассматривая пузырьки в бокале. Чанёлю становится совсем неловко. Он оттягивает жёсткий воротник, стянутый галстуком-удавкой, и старается не смотреть ни на Кая, ни на Кёнсу. У него чувство, что он только что заглянул в замочную скважину и увидел то, чего постороннему видеть не полагается.
- Зачем вы мне всё это рассказываете, редактор До?
- Как я и говорил ранее, я буду с вами предельно откровенен.
- Вот уж увольте. Я не горю желанием знать подробности вашей личной жизни.
Кёнсу улыбается, потупив глазки:
- Я сейчас выгляжу мило, правда? – спрашивает он. И смотрится при этом действительно столь обворожительно, что Чанёль невольно улыбается в ответ.
- Вы напрашиваетесь на комплименты?
- Я зарабатываю нам деньги. Пока Кай на нас смотрит, все идет по плану.
Пак непонимающе хлопает длинными ресницами.
- Вы наблюдательны, но довольно глупы, Чанёль-ши. Мой вам совет: начните играть в шахматы, – До встает из-за стола и кивком головы призывает идти за ним. Чанёль боковым зрением замечает, что Кай импульсивно делает шаг вслед за Кёнсу, но сразу останавливается и возвращается на место. Чёрт, Чанёлю его практически жаль.
На балконе тише и меньше людей. Ночной воздух приятно освежает и выветривает слегка ударивший в голову алкоголь.
- Что происходит?
- Чанёль-ши, как вы думаете, почему я выбрал для нашей цели именно Бён Бэкхёна? – вопросом на вопрос отвечает Кёнсу, снимая пиджак. Он нашёл для их разговора место в углу, подальше ото всех, чтобы ни одна живая душа не смогла подойти к ним незаметно и услышать, о чем они говорят.
- Потому что ненавидите меня и хотите подсунуть мне самого вредного человека в Южной Корее?
- Нет, – мягко улыбается Кёнсу, расстёгивая пуговицы на манжетах белоснежной рубашки и закатывая рукава. У него сильные красивые руки с четко проступающими от запястий до локтей венами. – Даю вам еще одну попытку. Предполагайте, – он пытливо смотрит на Чанёля. – Ну же?
- Неужели... – Чанёль оглядывается по сторонам и понижает голос, – чтобы подобраться к Каю?
- Я ошибался. Вы не глупы. Вы – идиот.
Пак обиженно надувает губы. Кёнсу подходит к нему и, приподнявшись на носочках, обхватывает его лицо теплыми руками.
- Даже сейчас, – тихо говорит он, – Кай пожирает нас глазами. Я чувствую на себе его взгляд постоянно. Стоит поманить - и он будет лежать у моих ног, послушно виляя хвостиком. Так зачем мне для этого вы? Думайте, прежде чем говорить, Пак Чанёль. Учитесь напрягать мозг.
- Слушайте, хватит говорить загадками! – Чанёль недовольно отстраняется от Кёнсу и разворачивается к нему спиной. – Как меня всё это достало! – он облокачивается на перила и всматривается в ночной сеульский пейзаж. Круто, конечно, оказаться в таком месте, где полно знаменитостей, вкусный алкоголь и хорошая музыка. Ему приятно, что люди, которыми он восхищается, вдруг узнают его: «О, так это вы тот самый писатель! Я читал вашу книгу, мне очень понравилось!» – и пожимают ему руку. – «Но вы совсем не похожи на кумихо. Скорее уж на эльфа!». Чанёль не меньше десятка раз слышал это за сегодняшний вечер. Во всем виновата дурацкая прическа, подобранная ему дальновидным До Кёнсу, и дебильные фильмы-фэнтези, вдолбившие в сознание зрителей стереотипы об эльфийских ушах.
Редактор До подходит к нему и кладет руку на плечо:
- Не дергайтесь, – приказывает он прежде, чем Чанёль успевает ее скинуть. – У нас с вами сегодня две цели. Первая: заставить Бэкхёна заинтересоваться вами, – До в очередной раз осматривает своё творение с ног до головы. Он изучил всех, с кем встречался Бён, и тех, о ком он отзывался как о своем идеальном типе. Кёнсу даже с психологами проконсультировался, чтобы превратить Чанёля в того, кто гипотетически должен очаровать Бэкхёна. Но Паку это невдомек. Он понятия не имеет, сколько времени потрачено, чтобы из всех перстней выбрать именно тот, который он сейчас нервно прокручивает на указательном пальце.
- А вторая?
- Вторая, – Кёнсу обхватывает шею Чанёля и притягивает его к себе, отчего их губы оказываются в сантиметре друг от друга. – Даже не вздумайте шелохнуться, – предупреждает он таким грозным тоном, что Пак невольно замирает. В этот момент дверь на балкон с грохотом распахивается и входит Кай, злой и нервный. Следом за ним идет скучающий Бэкхён, он зевает, прикрыв рот ладошкой, и с равнодушным видом осматривает присутствующих, пока его взгляд не останавливается на Кёнсу с Чанёлем. Бён ухмыляется двусмысленности их позы и подходит к Каю:
- Похоже, твоя зазноба занята.
Менеджер, чертыхнувшись, падает в плетеное кресло. Бэкхён усаживается рядом с ним на подлокотник.
- Подумать только, этим утром он уверял меня, что не гей.
- Кто?
- Та шпала с ушами, которую лапает твой Кёнсу.
- Твоё новое увлечение?
Бён невнятно пожимает плечами:
- Скажем так, я не прочь познакомиться с ним поближе. К тому же в моем списке побед нет ни одного писателя. Непростительное упущение. Но, кажется, его сердце уже занято кем-то по имени ДоДо.
- ДоДо? – Кай злобно прищуривается. – Что за бред?! Что за слащавые прозвища? Какая безвкусица! Они в таких отношениях?!
- О-хо, – Бён радостно хлопает в ладоши, – кажется, твоя кожа от злости стала еще темнее.
- У тебя инстинкт самосохранения вообще присутствует? Лучше заткнись!
Бэкхён довольно гогочет:
- А других развлечений, кроме как глумиться над тобой, у меня здесь нет, знаешь ли!
- Познакомь меня с ним, – сменив гнев на милость, умоляет Кай.
- Ну нееет, – морщится Бён. – Терпеть такое не могу. Давай сам. Не маленький.
- Я не могу. Сто раз пытался. У меня ноги подкашиваются каждый раз, когда пытаюсь подойти к нему. И язык к небу прилипает. И потею как в сауне. И трясет всего.
- Да ты в полной жопе, чувак, – сочувственно качает головой Бэкхён, но тут же снова ржет. Кай толкает его – тот падает на пол, но и там не успокаивается, хоть перемежает смех со стонами «Черт, как больно».
- Два идиота, – качает головой Кёнсу, не переставая обнимать Чанёля за шею.
- А долго нам так еще стоять? У меня спина затекла.
- Не нойте, ради бога. Вторая цель, – говорит Кёнсу, возвращаясь к прерванному разговору, – заставить Кая, а в идеале их обоих, нас ревновать.
- Зачем?
- Чанёль-ши, вы знали, что вы мой первый проект?
Пак не знал. Издательство «D.O.» существует более 20 лет, а Кёнсу его единственный редактор. И хотя издательство в довольно плохом состоянии, сложно представить, что оно протянуло два десятка без единого клиента.
- «D.O.» принадлежало моему дяде. У него не было детей, поэтому он завещал его мне. Он умер от рака год назад. И в день, когда я впервые пришел в офис, я обнаружил письмо от вас. И решил издать книгу.
- Так это была судьба? – Чанёль воодушевленно распахивает глаза и широко улыбается.
- Как думаешь, что за лапшу он ему на уши вешает, что этот чудик так лыбится? – шепчет Бэкхён своему менеджеру. Тот в ответ рычит что-то нечленораздельное.
- Вы точно идиот, Чанёль-ши, – редактор обреченно качает головой. – Какая ещё судьба? Я в такие вещи не верю. Никогда не действую наобум. Мой девиз: не играй, если не уверен, что победишь. Из трех имеющихся на тот момент рукописей, ваша была лучшей.
- Спасибо.
- Помолчите. Я тут душу изливаю, имейте совесть.
- Прошу прощения.
- Я сказал, молчите, – Кёнсу, наконец, убирает руки, и Чанёль выпрямляется, еле сдерживая желание потянуться, чтобы избавиться от неприятного ощущения в спине и шее от неудобной позы.
- Чанёль-ши, поверьте, вы не единственный, кому нужны деньги. Последние месяцы я вкалываю как проклятый, не сплю сутками, у меня уже спина не разгибается от количества поклонов, которые приходится делать, чтобы завязать нужные знакомства. Но пока все идет хорошо. Иначе бы нас здесь не было, верно?
Чанёль кивает. Ему отчего-то грустно слышать исповедь Кёнсу. Он ему больше нравился слегка сумасшедшим, упертым и помешанным на доходе редактором, нежели упорно трудящимся парнем со своими трудностями. Чанёлю было проще ныть и думать, что До его нагло использует. Мысль, что они в одной лодке, ему в голову как-то не приходила.
- Людям плевать на литературу, – говорит Кёнсу. – Они хотят сказку. Хорошо, если она в книжке, но еще лучше видеть ее в реальной жизни. Это дает надежду. Понимаете? Все хотят во что-то верить. И мы продадим им эту надежду за большие деньги, – Кёнсу пристально смотрит на Чанёля горящими карими глазами, которые словно светятся изнутри. Есть в них в этот момент что-то такое, отчего у Пака мурашки бегут по спине. Ему хочется притянуть До к себе, такого хрупкого и беззащитного, и сказать, что всё будет хорошо. Он сдерживается, но До сам говорит:
- А теперь обнимите меня.
- Чего?
- Я сказал, обнимите меня. И сделайте это с таким видом, будто вам это нравится.
Чанёль резко привлекает к себе Кёнсу, крепко обвивая одной рукой его спину, а вторую запускает в темные волосы. Двое парней на противоположной стороне балкона одновременно поднимаются с места и замирают со сжатыми кулаками.
- Я изучил все возможные кандидатуры, – говорит До, прижавшись щекой к груди Чанёля, – попытался спланировать разные сценарии, но идеальнее Бэкхёна никого нет. И дело не в том, что он вылитый Охотник. Это дело десятое.
Чанёль невольно обижается. Что значит десятое? Это-то как раз первостепенное! Ну, может, конечно, это не так важно, как его итоговый гонорар, но именно из-за того, что Бэкхён настолько похож на его идеального персонажа, Пак вообще хочет продолжать всю эту затею. Хотя Бён, безусловно, бесит.
- Здесь все сложилось, – продолжает Кёнсу. – Репутация Бэкхёна, его склонность к интрижкам, влюбчивость и отходчивость. И то, что Кай залип на мне еще со времен университета... Да, не смотрите на меня так, мы учились на одном потоке, но даже не разговаривали никогда. Он просто глазеет. Словно я экспонат какой-то. Так вот, даже этот факт нам на руку. Я ставлю всё на вашу книгу, Чанёль-ши. И я вас прошу, чётко следуйте моим указаниям. Хотя, должен признать, пока вы всё делали правильно.
Пак недоуменно таращится на Кёнсу, думая, не заболел ли он. Чанёль за утро успел отшить Бэкхёна, пару раз ему нагрубить и под конец все-таки выставить из квартиры.
- В одном интервью Бэкхён сказал, что ему понравилась ваша книга.
- Правда? – сердце Чанёля стучит чуть быстрее.
- Он видел вашу фотографию на обложке и сказал, что вы его тип. Да-да, я знаю, что вы злитесь за то, что я опубликовал её без спроса, но если б не фото, никто бы не купил книгу. А так девчонки расхватали первый тираж как горячие пирожки, просто потому, что вы красавчик.
Чанёль хлопает ртом как рыба, выловленная из воды, и не знает, что сказать. Он так часто мысленно ругал Кёнсу за самоуправство, что теперь просто не знает, как реагировать.
- Чёрт, они уже идут. Раньше, чем я думал, – До прячется за Чанёлем, схватившись за лацканы его пиджака, и делает пару глубоких вдохов. – Я вас еще раз прошу...., – он смотрит на подопечного пару секунд и вдруг мотает головой:
- Слушайте, забудьте всё, что я сказал. Просто будьте собой. Это идеальный вариант.
- Я не понимаю...
- До Кёнсу, – голос Бэкхёна звонко звучит у Чанёля за спиной. – Не думал, что встречу здесь тебя... то есть ВАС.
Чанёль чувствует, как в нем кровь закипает от злости. Ему кажется, что произнося последнее слово, Бён будто уколол его невидимой иголкой.
- Со сонбэним нас пригласил, – улыбается Кёнсу, вылезая из-за Чанёля. – Он мечтает заполучить нашего Пака к себе на передачу.
- Неужто? – еще один укол. Бэкхён подталкивает Кая в спину:
- Знакомьтесь, это мой менеджер. Он знает, должно быть, всех продюсеров в Корее. Думаю, Кай может познакомить тебя со многими нужными людьми. Пообщайтесь на эту тему. Не благодари. Хочу помочь вам... по-соседски.
Снова укол! Чанёль готов поспорить, что Бэкхён у себя за спиной мучает его куклу вуду. Пака начинает потряхивать. Кажется, еще чуть-чуть, и он ляпнет какую-нибудь глупость. А после откровений Кёнсу этого ему хочется меньше всего.
- Редактор До, я отойду ненадолго, если вы не против.
- Что-то случилось? Вы побледнели, Чанёль-ши. Вам нехорошо? – словно невзначай Кёнсу прикладывает руку ко лбу, а затем к щеке писателя. Чанёль почти уверен, что только что слышал, как Кай злобно скрипнул зубами. Ему так неловко от всей этой ситуации, что он краснеет и растерянно бубнит:
- Вс... всё хорошо, просто пить захотелось. Простите, – и убегает с балкона. Впрочем, он отчетливо слышит шаги идущего за ним Бэкхёна.
- Ты палишься, как юная девственница.
- Что ты городишь? – у Чанёля совершенно нет сил спорить. Возможно, он действительно слишком чувствительный для того, кто по сто раз на дню кричит о своей мужественности, пусть к этому его и вынуждают. Но... Кёнсу... Он ведь любит Кая? Разве нет? Или ему показалось? То, как трогательно тряслись его тонкие пальчики, когда он тревожно сжимал ткань пиджака Чанёля, прячась за ним от глаз Кая. Быть невольным свидетелем этого совсем не весело.
- Если ты так зависаешь на ДоДо...
- Я не зависаю на нём! – нервно перебивает Чанёль и трет виски, мучаясь внезапным приступом головной боли. Ему тут же становится стыдно за эту вспышку гнева:
- Слушай, прости. Просто... Давай не сейчас, – он хватает со стола первый попавшийся бокал и идет к пустующему в дальнем углу дивану, где падает на подушки и, запрокинув голову вверх, закрывает глаза.
- Ммммм, - Бэкхён какое-то время наблюдает за ним на расстоянии. – Чёрт, прости, Пак Чанёль, но это слишком заманчиво, чтобы отказываться, – он идет к нему не торопясь, растягивая момент.
- Свали, – говорит Чанёль, когда рядом с ним кто-то присаживается. Даже не открывая глаза, он знает, что это Бэкхён.
- Никак не могу.
Чанёль распахивает глаза, ошарашенный ощущением того, что его губ касаются чужие губы. Господи, да он уже года три ни с кем не целовался и почти забыл, каково это. Ему даже хочется ответить на поцелуй, просто чтобы вспомнить, что он при этом может испытывать. Но Чанёль не шевелится. Потому что Бэкхён целует его, не закрывая глаз, внимательно следя за реакцией Пака. И в этом есть что-то дьявольское. Он словно читает Чанёля как открытую книгу, будто видит его насквозь. Бэкхён слегка улыбается, целуя окаменевшего парня. Ему плевать, что губы, которых он касается, бездвижны. Он все равно кайфует даже от одностороннего процесса. А Чанёль вдруг пугается того, что явственно чувствует, как Бэкхёну хорошо.
Хо.Ро.Шо.
Волшебное тело Бэкхёна. Оно умеет говорить без слов.
«Мне нравится вкус твоих губ», «Мне нравится то, насколько они мягкие и податливые», «Мне нравится слышать стук твоего сердца», «Мне нравится, как все во мне отзывается на твой запах», «Мне нравится, как меня влечет к тебе, Пак Чанёль».
Еще больше Чанёль пугается реакции своего собственного тела. Хочется ответить на пока не настойчивые ласки. Хочется, чтобы они стали требовательными. Хочется углубить поцелуй. Хочется обхватить Бэкхёна и усадить себе на колени. Хочется...
Что, если Бён уже понял это, просто глядя ему в глаза?!
- Я не гей, – шепотом проговаривает Чанёль, прерывая поцелуй, и выливает на голову Бэкхёна содержимое своего стакана.