The 100-Day Love Challenge

Часть 3

На протяжении всего следующего дня Чимин ходит сам не свой, ощущая смутное беспокойство. Ему хочется двигаться, но, только поднявшись, он чувствует, что хочет сесть. Пока на сцене идет запись, Чимин слоняется по гримерной, то садясь, то снова вскакивая на ноги. Он замечает, что Намджун отвлекается от разговора с Сокджином и Хосоком, стоящими у столика визажиста, и начинает за ним наблюдать. 

Наконец Намджун осторожно подходит к дивану, на котором сидит Чимин, и устраивается на подлокотнике. 

— В чем дело? — спрашивает Намджун, не настаивая, просто интересуясь. 

Чимин вздыхает. 

— Я не знаю, — честно отвечает он. 

Намджун кивает, как будто уже понимает его. 

— Хочешь об этом поговорить? 

Чимин хмурится. 

— Может быть... позже. 

Намджун улыбается. 

— Хорошо, — он встает с дивана. — Но, — тихо добавляет он, — если кто-то дразнит тебя из-за этого шоу, я в том числе, и это тебя беспокоит, — Намджун морщится, словно представив свое предполагаемое поведение, — просто дай мне знать, хорошо? 

От неожиданности Чимин кивает. И чувствует странное смятение, когда понимает, что беспокоит его совсем не это. Не насмешки ли других должны были стать самой сложной частью задания? Или, в конце концов, одной из самых сложных частей? Участники действительно все еще дразнятся, но Чимин потрясен осознанием того, что нечто другое стало причиной его внутреннего кризиса. 

                                                                               Х Х Х

— Пак Чимин, мы слышали, что тебе поручили очень интересную миссию, — говорит радиоведущий. 

Чимин издает нервный смешок — каждый ведущий или интервьюер хочет узнать о его текущем прогрессе. Поначалу это не слишком раздражало, однако в последнее время Чимин начинал нервничать, если ему приходилось обсуждать ситуацию в целом. Как будто он сделал что-то не так или у него есть тайна, которую он не хочет раскрывать, хотя все он сделал правильно и никакой тайны у него нет.