Генеральная разборка.

Бегущий в лабиринте.

Феликс бежал, ни о чём не думая и не оглядываясь назад. Он всего-навсего хотел найти входную дверь и побыстрее свалить, но когда он остановился перевести дыхание, то с ужасом заметил, что заблудился, и понятия не имеет, где находится. "Ну, чего и следовало ожидать, это же дом Брагинского, тут бедные черти пачками гибнут, ломая ноги!"- подумал Лукашевич, осматриваясь. Его взору предстали многочисленные двери и длинный, казалось, бесконечный коридор. И что самое интересное, Феликс по нему раз сто ходил, когда у Ивана жил, и ничего, практически никогда не терялся (за редкими исключениями) и с лёгкостью​ всё находил. А теперь... Теперь же Лукашевич чувствовал себя одновременно заблудившимся в проклятом особняке с привидениями и героиней из сказки о Синей Бороде. Но если у вышеперечисленных персонажей всё закончилось далеко не наилучшим образом, то Феликс следовать их примеру не собирался. Пройдя по коридору ещё несколько шагов, он понял, что путешествие по дому России его "слегка" вымотало. Несчастный гость хотел уже было сесть, но специальной скамеечки, увы, для Лукашевича нигде не стояло. Возмутительное свинство просто! Можно было зайти в какую-нибудь из комнат, но это себе дороже. Феликс прекрасно помнил, как лет сто с чем-то назад он забрёл в одну из "нехороших комнат", перепутав её с Ивановой спальней. В ней прямо чувствовалась гнетущая атмосфера, или, как любят говорить некоторые суеверные и мистически настроенные личности, плохая энергетика. И дело было даже не в темноте, странного, кровяного цвета пятнах на грязном полу и многолетнем слое пыли. Едва зайдя в комнату, Лукашевич почувствовал жуткий дискомфорт, некий страх и непонятно чем вызваную тревогу. Ему даже показалось, что он слышал шум цепей и чей-то хриплый шёпот, хотя Феликс никогда не страдал слуховыми галлюцинациями. И хотя Польша особо впечатлительным не был, заснуть в ту ночь ему удалось с великим трудом. Всю последующую неделю Лукашевич почти не отходил от России, объясняя своё странное поведение душевной травмой. Об инциденте с комнатой он тогда решил умолчать, опасаясь того, что Брагинский при любом удобном случае будет ему эту самую комнату припоминать.
Но сейчас Феликс подумал, о том, что он, во-первых, чертовски устал, что, во-вторых, терять ему всё равно нечего, и открыл первую попавшуюся дверь.
Вопреки ожиданиям, Лукашевич оказался не где-нибудь, а в самой настоящей кунсткамере. По-другому это и назвать нельзя было. Множество статуй, картин, оружие, чайные сервизы, пожелтевшие от времени карты и свитки, чучела животных и птиц, сундуки, украшения... Всего было не перечислить. Польша от почти что детского восторга аж дохну́ть секунд десять не мог. Хотелось посмотреть всё и сразу, глаза просто разбегались при виде всей этой красоты. Феликс особым ценителем прекрасного не был, но когда он зашёл в комнату, то просто за́мер. Сейчас​ же он слегка отошёл от увиденного и собрался всё здесь осмотреть. Взгляд Лукашевича первым делом упал на среднего размера картину в тяжёлой золотой раме. На ней был изображён светловолосый человек, рыцарь, восседающий на огромном красном драконе. На первый взгляд, ничего особенного, но Феликс не мог заставить себя посмотреть на что-нибудь другое и гипнотизировал взглядом картину. Странно, но и молодой всадник с волосами цвета платины, и грозная магическая рептилия показались Польше до боли знакомыми. "Где-то я её уже видел... Но где?" - Феликс не мог вспомнить ничего толкового. Он просто стоял и смотрел на картину, будто надеясь, что на ней каким-то волшебным образом окажется ответ на его вопрос. Очередной раз разглядывая рыцаря, Лукашевич вдруг почувствовал, что за ним кто-то наблюдает. Оглянувшись, Феликс ловит насмешливый, незлобный взгляд аметистовых глаз:
-Узнаёшь?

Примечание: вот и новая глава. Из неё вы узнали о том, что у Ванюши есть кунсткамера, что Феликс где-то ценитель прекрасного и то, что не лезь туда, куда не просят, целе́е будешь. Очень информативно, ага(нет).