The Boss

8

  Я пробуждаюсь от ласкающих мою кожу солнечных лучей и широко улыбаюсь, ощущая длинные нежные пальцы, скользящие по моим волосам. Открыв глаза, я смотрю на сонного Доминика и всё в моём теле переворачивается от любви к нему. Как я смогла дожить до этого момента? Он, этот сексуальный красавец в моей постели, весь такой важный и вальяжный... Моя рука скользит по его растительности на груди вверх, затем вниз, кружит у пупка и снова возвращается на грудь, чуть сжимая волосики. Он хрипло смеётся.

— Проснулась...

— Да, Босс, и я вся в вашем распоряжении, — бормочу я с сонной улыбкой, смотря в его серо-голубые кристаллы, от красоты которых по телу разливается приятное тепло, такое невероятное.

— Доброе утро, мисс МакЛарен, — он притягивает моё лицо за подбородок к своим губам и нежно целует, — Это всё-таки твоё окончательное решение... другая компания?

— Да, Доменико, — я обвожу пальцем его губы, — Мне немного неловко будет... перед всеми. Твоя жена, да ещё и работаю на тебя... Все будут думать, какую такую важную работу я буду делать?

— Да плевать я на них хотел, Эделин, — он повалил меня под себя, нависнув надо мной. Я крепко вцепилась пальцами в его плечи. Он нежно улыбнулся и глубоко выдохнул, уткнувшись мне лицом в шею. Я вплела одну руку в его волосы, другой медленно поглаживая лопатки. — Неужели ты не будешь скучать по своему дерьму с мускулами? — он хмыкнул. Я расплылась в широкой улыбке. 

— Возможно буду.

Он нахмурился, щурясь, смотря в мои глаза.

— «Возможно»?

— О, Доме, — я сжала его волосы на затылке и прикусила за подбородок, — Скажи, когда ты успел стать настолько сексуальным мудаком?

— Ты тоже изменилась... Стала мягче и ... ещё красивее, умнее... Меня так ты бесила, малышка.

Я рассмеялась.

— И поэтому ты решил бесить меня? — я изогнула бровь. Он нежно провёл по ней большим пальцем, вызывая рой мурашек по спине от щекоток.

— Я не специально, на автомате...

— Да, с тобой я действительно поняла то, что дьявол прячется в мелочах, — Доминик расхохотался.

Я с улыбкой уткнулась лбом в его. Он нежно поцеловал меня в губы, не сдерживаясь от улыбки и оттого прилива нежности, который гнал кровь по венам быстрее. Я сглотнула вкус его губ и медленно облизала свои, когда он оторвался. Он не моргая смотрел на меня. Я еле слышно выдохнула:

— Что?

— Вчерашним вечером ты... ты была на высоте. И знаешь, я в ту же секунду понял, что это счастье, иметь такую опору и поддержку в будущем. Я сразу же увидел наше будущее с тобой. Полное событий, светских вечеринок, роскошных платьев на твоей чудной фигурке... Каждый секс как новый танец или бешеное приключение, полное ласк и близости не только тел, но и чего-то внутри, чего-то... магнетического, сильного, как гравитация. Эта связь между нами — она не из воздуха. Она не из пепла и не из ветра, она постоянна. Я просто чувствовал её раньше, а ты... ты всегда знала, что создана для больших мужчин, для больших денег и больших домов, для больших чувств и больших городов, для большого успеха и больших наград... Ты просто не могла тогда подумать, что такой человек, как я, может им быть. Может им стать, — я сглотнула ком, подступивший к горлу, — Эделин, я всю жизнь посвятил тому, чтобы стать тем, кого ты видишь сейчас пред собой. Всё, что я делал в жизни с тобой и без тебя — было для тебя. От получения образования до подъёма бизнеса отчима. Поначалу мне хотелось, безумно хотелось, чтобы однажды ты увидела меня по телевидению, или взяла в руки журнал... Узнала, кем я стал, чего достиг, на что я теперь способен. Чтобы ты кусала локти и жалела о том, что однажды отвергла меня. Это желание было моим допингом, моим вечным двигателем и каждый раз, когда я спотыкался и практически сдавался, я вспоминал об этой мечте и делал, делал, делал... У меня были актрисы, певицы, модели, крупные бизнес-леди, отчаянные домохозяйки с формами а-ля Софи Лорен. Ты не представляешь, сколько только женщин я не удосуживался перепробовать, в какую только мерзость и гадость мне не приходилось погружаться. Но это всё тщетно. Было и есть тьмой, пустой тратой времени, чем угодно... В моих мечтах было покорить тебя. Я терпеливо ждал, я верил в судьбу и проведение, я злился на весь мир и сумел стать тем, кого хотят, бояться или ненавидят, но мне было нужно, чтобы ты увидела и оценила эти перемены. Но год за годом шёл и за прошедшие три года моего успеха, я уже и думать забыл, что это когда-нибудь может свершиться, может произойти. Но ты появилась. Появилась как глоток свежего воздуха в душном пространстве мироздания, — моя нижняя губа задрожала от нахлынувших чувств, а сердце болезненно сжалось. Доминик крепче сжал моё лицо в своих ладонях. Я онемела от чувств, от эмоций, что нахлынули волной цунами и даже пошевелиться не могла. Я ловила ртом воздух. — Я хотел показать тебе твоё место. Я думал, что смогу сдержаться, что не решусь, но я... Я сорвался. Я взял тебя в офис. Я взял тебя в офисе. Первую и единственную, Эделин. Я чувствовал, что ненавижу тебя, что ты самый невыносимый человек, которого я только знал в своей жизни, но ты... Ты влекла меня так сильно, что даже путы из бечёвки, железные кандалы и страшные шипы  наручников для маньяков не смогли бы остановить меня, Эделин. Я не знаю, как я мог так сильно влипнуть, как я мог так... пропасть и раствориться в одном человеке. Но это случилось. И это случилось со мной.

— Случилось с нами обоими, — осипшим от слёз голосом прошептала я, судорожно сглотнув, и крепче сжала волосы на его затылке, — Доминик, я... вся моя жизнь была борьбой. Я боролась за работу, за мужчин, которыми пользовалась, за карьеру, за деньги, за всё то, что в сравнении с тобой стало последним, что заботит меня, понимаешь? Я не владею больше ни собой, ни своим телом, ни своим сердцем... Когда ты первый раз прикоснулся ко мне, так зверски, так по-мужски, я почувствовала себя самой желанной женщиной на планете, что никогда в жизни со мной не случалось. Я знала, как это, когда мужчина хочет, но... как мужчина изнывает от желания, как мужчина берёт, потому что ему это необходимо, как мужчина делает с девушкой то, что нужно именно ему в данный момент... Этого я не чувствовала никогда. Да, у меня был в жизни хороший секс и даже несколько оргазмов до тебя, но... с тобой это было не только телесно, это был оргазм души. Я будто очищалась. Будто молилась, а не ты имел меня, — я судорожно сглотнула, кровь прилила к щекам, — Каждая близость с тобой... она подарок свыше для меня, Доме. Господи, я не понимаю, почему только вчера вспомнила, что называла тебя раньше на итальянский лад, особенно тогда, когда ты гладил мои волосы... Помнишь? 

— Конечно помню, — в его глазах загорелось пламя. Такой ослепительно-пронзительный блеск. — Я помню, как ты... сидела на лавочке, мы с тобой писали твою статью для рекламы. Я тогда не удержался и поцеловал тебя в шею, в тот участок кожи, где играли первые лучи весеннего солнца. Тогда ты впервые сказала не «Домми», как все те уроды, а «Доме»...Это прошибло меня до глубины души.

Мне на мгновение показалось, что я забыла, как дышать. Сердце бешено стучало в грудной клетке. Я судорожно сглотнула и крепче сжала пальцами медные волосы Доминика Лайнса на затылке. Его глаза отражали мои, как чистейшие зеркала озёр.

— А ты... ты так переживал, когда я прогнулась, что кончики волос будут касаться земли... Ты так бережно собрал их у меня на затылке, положил мне на плечо... Я помню, Доминик. Я помню, — часто закивала я с улыбкой, смаргивая просящиеся на глаза слёзы. — Знаешь, моя память... она... после расставания с тобой будто заблокировалась. Наверное, самое ужасное было то, что я ничего не помнила, что все эти воспоминания покрылись для меня мглой. Я не чувствовала ни мук совести, меня не тревожили плохие сны, я... иногда я казалась себе монстром, поэтому не удивлялась, что в основном на жизненном пути в отношениях у меня стоял выбор: либо я, либо меня. Поэтому у меня и был только тот... Кэвин Моррис. Единственный парень после Джека Рида и тебя. Он мог мне дать больше, чем брал. У меня есть самолюбие, я знала всегда, что многого стою. Но моя самооценка, она во многом... затмевала мне зрение, другие люди были чем-то меньшим. Я поняла, что так жить нельзя, когда обрела подруг.

— После Джека и меня... Только Кэвин Моррис? — тихо спросил он, сглотнув. Его глаза широко расширились. Я шумно выдохнула, улыбаясь.

— Да. У меня было... не так много мужчин, как может показаться на первый взгляд.

— А как же тот, что был здесь, когда я примчался отчитывать тебя?