Останься после уроков, Антош

20

 
       Антон запихнул тяжелую сумку наверх, стараясь никого не задеть. Две грузные женщины смотрели на него с некой неприязнью и перешептывались, пока он не видит.

       Как только багаж был помещен на самую верхнюю полку, Шастун развернулся к своим путницам, и присел на нижнюю кровать, оглядывая каждую приятным мальчишеским взглядом.

— Здрасте! — как можно непринуждённее начал он, протягивая руку к одной из них — той, что сидела ближе и жевала зелёное яблоко, — Антон.

— Зина, — через силу проговорила она, даже не удосужившись ответить рукопожатием.

       Антон сжал руку в кулак, хватая воздух, и положил ее на колено, поглаживая.

— Вкусное яблочко?

— Получишь свод правил, как вести себя надо, мальчишка! — огрызнулась она, и снова сделала большой укус, — Терпеть не могу ездить с детьми. Особенно такими невоспитанными, — женщина принялась смачно пережевывать яблоко, изо всех сил стараясь сделать так, чтобы кусок не выскользнул из беззубого рта.

       «Что ж, отличное начало знакомства. Поездочка выйдет приятная!»

       Дверь резко открылась, и на пороге оказался Арсений Сергеевич, которому Антон рад был настолько сильно, что не сдержался и улыбнулся, как ребенок.

       Мужчина стоял, оперившись о дверной косяк; грудь его часто вздымалась, а на щеках его был легкий румянец. Видимо, бегал за школьниками все это время, как обычно вписывая каждого в список.

— Тош, ты тут как? Всё хорошо? — он обвёл всё купе одним взглядом, секундой задерживаясь на каждой из женщин, и невольно фыркнул, снова переводя взгляд на мальчика.

— Да, хорошо… — парень скривил лицо, пока на него не смотрела та самая Зина, а её подружка была занята рассматриванием Попова, и тут же отрицательно помотал головой, всеми силами показывая, что его нужно спасать.

— Что ж, пойдем-ка сходим за постельным бельем? — Арсений прижался к проёму, и Антон ловко вынырнул вон из кабинки.

       Как только дверь с характерным щелчком захлопнулась, Шастун тяжело выдохнул, пряча лицо за ладонями.

— Они меня сожрут ночью! — он уткнулся носом в плечо учителя и протяжно застонал.