fingers with vanilla taste×horrortale

|-5°|

Под сапогами скрипел серый снег. Вокруг была одна лишь тишина. Жуткая, зловещая, но она была лучше, чем шорох раздававшийся за спиной. Человек спокойно шёл. Сейчас осталось бы свернуть на дорогу, что бы попасть в Ватерфолл. Она не чувствовала ни страха, ни спокойствия. Её горло не сжималось в спазме и она не была полностью уверенна, что выйдет с этого таймлайна живой. Абсолютно нечего.

Бледная рука накрыла звезду. Она засияла.

*Вам, кажется, что это не закончится для вас не чем хорошим
*Ваша холодная логика не поражает вас
*Вы же не можете порожаться

*От этих рассуждений ваша душа наполняется пустотой
*Ваша душа полна нечем

Эти пустые комментарии не чего ей не дали.

Вскоре, показалась заснеженная дорога. Именно здесь она очень давно сражалась с Папайрусом. Почему именно сражение было в её голове? Она испробовала все возможные концовки, но именно геноцид оставался в её сознании, как бы она не хотела забыть. Хотя... Это действительно тогда была не она.

Фриск. У них было общее с сумасшедшим скелетом - и именно этот человек. Фриск был началом и был концом. Он был тем, кто умер и кто возродился. В какой то мере, его можно было считать Богом.

Фриск, оставил ей все свои воспоминания. И именно пролистывая все его мысли то можно было вынести единственный вывод - человек под конец сошёл с ума.

И эта... Существо. Чара. Она была слишком самоуверенной м нарциссической. Противная тварь. Но как бы то ни было, посравнению с Фриск она была овечкой.

О да, как бы не думал Фриск, голос в его голове был вовсе не Первого Человека. Это было его желание, желание крови. Все концовки, отличавшиеся звонками ширококостного. Он был полностью зависим и помешан на скелете. И геноцид подтвердил это. Решимость.

Хах, эта штука была не столь сильной, что бы победить своего кумира. Это заключалось в том, что Фриск был разумен, он помнил всё, что было до этого. Его LV скакал столько раз, что он не успел привыкать к новой и новой силе. И именно тогда, что то зародилось в нём. Что то страшное, новое и сонное...

Но не только Фриск почувствовал изменение в своей природе. Тот кого он высвободил, непрерывно следил за ним, пока не настала его очередь... Решать.