Давай навсегда, а вдруг повезет?

22 января (пятница). POV:Полина.

  Наш новоиспечённый сосед установил на окнах по всему дому чёртовы жалюзи, и у меня не было возможности разглядеть, чем занимается этот засранец в своём коттедже. Даже его невесту за всю неделю мне так и не удалось увидеть, что порядком меня раздражало. Ведь наглую рожу Артёма я видела с завидным постоянством. Особенно часто в окне его спальни, которое выходило прямо на окна моей комнаты: он часто курил, сидя на подоконнике, и если видел меня, всегда криво улыбался и подмигивал. Словно зная, как сильно это меня раздражает.

Меня раздражал не столько сам Артём, сколько его поведение. То, что он знал одну мою маленькую тайну, давало ему почувствовать себя всесильным. Я вообще не понимала до конца, зачем вообще ему нужно было говорить мне про эту игру? Он ни разу не проявил себя за будние дни, не появлялся на пороге нашего дома, ограничивался лишь насмешливыми улыбками. Но я всё равно чувствовала себя загнанным зверьком, мне всё время казалось, что рано или поздно, Артёму всё же захочется острых ощущений и он что-то вычудит.

Но что именно ему могло быть от меня нужно? Он взрослый человек, у которого есть невеста, собственный дом, очевидно, немало денег, да и вообще, судя по его поведению на вечеринке, жизнь у парня удалась. Мне, с какой-то странной мазохистской стороны, даже льстило внимание Войнова – было бы гораздо неприятнее, если бы он смотрел на меня, как на ничего не значащую букашку, малолетнюю соседку. Но и находиться в постоянном ожидании чего-то непоправимого мне не хотелось.

В школе всё тоже складывалось не самым лучшим образом. Учителя, решив, что недели после каникул вполне достаточно для морального восстановления, стали загружать домашними заданиями и уже успели дать пару самостоятельных работ.

Более того, всю неделю я пыталась отвязаться от настойчивого внимания своего одноклассника. В декабре я согласилась сходить с ним в кино и даже позволила поцеловать себя пару раз, и он отчего-то решил, что я от него без ума, теперь не давая мне прохода. То, что я прямо говорила ему о том, что он мне безразличен, его не останавливало, потому мне просто иногда приходилось прятаться где-то в течение перемен и входить в класс уже со звонком.

Если честно, я ждала пятницы, как манны небесной, не переставая радоваться, что в школе у нас пятидневка. Более того, словно Божья милость, ко мне снизошла информация о том, что маме поставили сегодня дежурство, а это значило, что я смогу сорваться в клуб.

После школы я быстро сделала все уроки, пока мама отсыпалась перед дежурством, прибралась на кухне и даже в гостиной – поддерживать статус идеальной дочери иногда непросто, и как только мама, попрощавшись со мной, оповестила, что уезжает в госпиталь, я принялась собираться.

Вообще, если я выступаю, вызывающий макияж я наношу в гримёрной, но сегодня мне хотелось просто потанцевать в плотной толпе молодёжи и хорошо расслабиться, потому накрасилась я дома.

В отличие от многих девушек, что надевают высоченные шпильки в подобные заведения, я выбрала высокие сапоги в ковбойском стиле на плоской подошве. У меня осталось много разнообразной обуви ещё со времён, пока отец был жив, так как размер ноги у меня не изменился, а вот остальной гардероб приходилось стремительно менять, потому что я подросла и немного округлилась в нужных местах.

Я надела практически прозрачные капроновые колготки телесного цвета и джинсовые шорты с завышенной талией. Я придирчиво рассматривала себя в зеркало, когда завязывала на талии белоснежную рубашку. Мой наряд не казался мне чересчур вызывающим: вещи смотрелись на мне отлично, а то, что я немного оголила живот, только к лучшему – он у меня был впалый и подтянутый из-за танцев, так что было, чем гордиться.

До клуба я добралась на такси, как и обычно. Спокойно пройдя мимо знакомых охранников, без предъявления документов, я быстро прошмыгнула тёмные коридоры и свернула около танцпола прямиком к барной стойке. Музыка здесь не так сильно давила на уши, да и барменом был мой хороший знакомый – я просто не имела права пройти мимо него.

– Лёшка, привет, как жизнь? – сразу же начала я, усаживаясь на высокий стул.

– Всё отлично, мелкая, ты чего так поздно сегодня? Девчонки уже все танцуют, – взбалтывая какой-то коктейль в шейкере, спросил парень. – Или ты решила просто так сюда сходить? Отдыхала бы дома лучше, меня вот эта долбящая музыка уже из себя выводит.

– Но ты всё равно продолжаешь работать здесь, – насмешливо протянула я и облокотилась на барную стойку, практически развалившись на ней.

– Если бы мне платили такую же сумму в другом более тихом месте, я бы свалил, ты же знаешь. Собственно, как и ты, – я кивнула в ответ и прикрыла глаза.

Да, я не раз задумывалась о том, что работать танцовщицей в этом клубе как-то мерзко. Был страх, что об этом узнают одноклассники, учителя или мама, потому я разукрашивала своё лицо до неузнаваемости, выступала во всевозможных масках, стразах: использовала все, что попадалось под руку.

Но, если честно, здесь меня держали не только большие деньги, которые мне удавалось заработать всего за одну ночь, но и благодарность Щербакову.

После смерти отца мысль о том, что нужно искать работу, пришла сама собой. Мама явно не справлялась, потому я соврала ей, что нашла работу в кафе, хотя сама подалась сюда. Зарплата, указанная в объявлении, немного снесла кукушку мне, пятнадцатилетней девчонке, и я просто слёзно умоляла администратора взять меня на работу нелегально, что у меня жизнь от этого зависит, и молодой парень сжалился. А, может, я понравилась Олегу уже тогда. Самым главным было то, что я нашла способ получать быстрый и хороший заработок, что было мне просто необходимо.

Словно почувствовав, что я думаю о нём, ко мне подошёл Щербаков, улыбаясь во все тридцать два.

– Валеева, что же ты не предупредила, что придёшь сегодня? – его губы тронули мою щёку, а рука уверенно легла на мою талию. Я позволяла парню подобные вольности, только потому что знала: он никогда не перегнёт палку.

– Я не работать, Олеж, просто потанцевать – хочется снять напряжение.

– Ну, детка, ты ведь всегда знаешь, что можешь обратиться за снятием напряжения к дяде Олегу? – иногда мне казалось, что его пошлые шутки, и не шутки вовсе. Я была уверена, что если бы я сейчас ответила ему согласием, он бы только обрадовался. И ведь говорит таким тоном, чтобы всегда иметь тыл! А я что? Я пошутил!

– Знаю, конечно, – я развернулась и, взяв его за уши, нежно чмокнула в носик, как ребёнка. Лёшка по правую руку от меня истерично захохотал: только я могла позволить себе так обращаться с собственным боссом. – Но я пока сдерживаю себя, хотя рядом с тобой это очень трудно.

Щербаков закатил глаза, прекрасно понимая, что всё, сказанное мною, – сарказм.

– Кроме шуток, малышка, – он подхватил меня за талию и вынудил слезть со стула. Его сухая ладонь приятно прошлась по обнажённой коже моей спины, и я инстинктивно прогнулась в пояснице от удовольствия. Иногда я даже жалела, что постоянно отшиваю Олега. – Если нужны деньги, можешь выйти сегодня: Маришка заболела и один из подиумов свободен. Только скажи, и самый яркий прожектор будет светить именно на тебя.

– Заставляешь чувствовать себя королевой, Щербаков.

– Ты и есть моя маленькая королева, – его пальцы приподняли моё лицо, и впервые Олег позволил себе не искать ответа в моих глазах – просто наклонился и прихватил мою нижнюю губу своими губами в осторожном поцелуе. Я была рада тому, что он не полез ко мне в рот языком, словно всё ещё спрашивал разрешения, которого я, конечно, дать ему не могла. – Всегда будешь отвергать меня? – спросил парень, поглаживая мою щёку большим пальцем, после того, как я его несильно оттолкнула от себя.

– Не дави на меня, Щербаков, – укоризненно произнесла я и направила указательный палец на свои губы. – А за это требую прибавку к зарплате!

Заразительно улыбнувшись, я направилась в сторону гримёрных, зная, что оба парня провожают меня взглядами.

В гримёрной не было моих коллег, как ни странно – похоже, на подиумы сегодня выгнали всех. Я быстро нанесла себе вызывающий макияж, который делал меня откровенно старше, и собрала длинные волосы в два хвоста. Мне понравился мой образ, я лишь решила заменить свои шорты на короткую юбчонку в клетку, чтобы походить на развратную школьницу. Под юбку я, в отличие от некоторых танцовщиц, всегда надевала сценические шорты, чтобы не сверкать своим бельём – Олег мне разрешал, потому что считал, что чтобы привлекать внимание мужчин, мне не обязательно показывать им свои трусы.

Или же он слишком сильно хотел, чтобы доступ к ним был только у него – сейчас думать об этом не хотелось.

Я вышла на предназначавшийся для меня подиум, и меня тут же ослепил свет прожектора. Я томно прикрыла глаза, соблазнительно улыбаясь, вставая в самый центр небольшой площадки, которая возвышалась над танцующими людьми.

Я не имела привычки смотреть в толпу, когда двигалась под музыку, так же я вела себя и сейчас. Просто растворялась в долбящих по ушам битах и призывно крутила упругой задницей, зная, как сильно это заводит особей мужского пола, которые сейчас бросали в мою сторону сальные взгляды.

Потеряв счёт времени, я продолжала двигать своим телом, проводя по нему руками, до тех пор, пока свет прожектора надо мной не начал медленно гаснуть – таким образом Олег контролировал по времени, сколько отрабатывали девочки. Стандартная отработка за ночь – два выхода по пятнадцать минут, но я обычно сразу же просилась на полчаса, чтобы быстро отстреляться, получить деньги и свалить.

Как только свет надо мной окончательно погас, я окинула толпу взглядом и спокойно спустилась в подсобное помещение, а затем обратно в гримёрную.

– Отлично выглядела на подиуме, малышка, – отозвалась моя приятельница, Лера, с тёмно-рыжими волосами до плеч. Я не особо водила дружбу с девчонками-танцовщицами, но с этой девушкой общалась неплохо. – Ты опять без каблуков? Вот скажи честно, ты спишь с Щербаковым, раз он столько тебе позволяет? – в её голосе не сквозила зависть, лишь любопытство.

Поэтому я беззлобно ответила Лере:

– Если бы я с ним спала, как Маришка или Диана, то меня бы тоже заставляли танцевать на каблуках. А я ему нравлюсь, – мне бы не хотелось, чтобы Лера подумала обо мне, что я выскочка, но я говорила реальный расклад вещей, потому рыжая только хмыкнула.

– Везёт же тебе, чертовка, – с этим заявлением я не была согласна, но спорить не стала: везение явно было не на моей стороне.

Я просто попрощалась с Лерой и ушла из помещения, чтобы пройти в сторону кабинета Олега. Одна стена в его обители была зеркальной, т.е. он видел весь клуб, как на ладони, но вот со стороны танцпола его кабинет не просматривался.

Я знала, что Щербаков смотрел на мой танец, не отрываясь. Так же как и знала, что в конверте, который уже лежал на краю его рабочего стола, чуть больше купюр, чем обычно получают девочки. То ли он пытался меня подкупить, то ли просто искренне сочувствовал тому, что в столь раннем возрасте вынуждена подрабатывать – я не знала. Отказываться от денег было не в моих правилах.

– Я не мог оторвать глаз от твоего образа похотливой школьницы. Я никогда не устану повторять, что ты бесподобна, детка, – протянул Олег, крутясь из стороны в сторону в офисном кресле. Я знала, что он не лукавил, потому что это искреннее восхищение в глазах просто невозможно было сыграть. – Беги домой, крошка, и не забудь конвертик. Заслужила.

– Девочки думают, что я сплю с тобой, потому что ты позволяешь мне некоторое вольности, вроде самостоятельного выбора нижнего белья и обуви, – сама не знаю, зачем вдруг сказала это. Я уже практически покинула его кабинет, когда мне в спину донеслось:

– Этим девочкам я тоже многое позволял бы, если бы они хоть каплю походили на тебя.

Щербаков знал, что я оставлю его реплику без ответа, и просто позорно сбегу, как и всегда.

Отчего-то на душе стало до отвращения мерзко.

Олег был замечательным человеком, который просто спас меня в не самый лучший период моей жизни, благодаря которому нашей семье всё ещё удаётся держаться на плаву. Почти все заработанные деньги я отдавала матери, говоря, что это полный оклад и чаевые: к счастью, мама не допытывалась, в каком именно заведении я работаю, потому врать ещё и об этом мне не приходилось. Благодаря работе, предоставленной Олегом, мы имели возможность нормально есть и одеваться, покупать другие необходимые вещи.

И мне было искренне жаль, что я так и не смогла влюбиться в Щербакова. За ним я была бы, как за каменной стеной всегда, я более чем уверена. Но насильно заставлять себя отвечать ему взаимностью я не могла. И вряд ли когда-либо смогу.

– Что-то на тебе лица нет, мелкая, – задорно протянул Лёшка, когда я снова плюхнулась на высокий стул напротив него. – Тебе налить что-нибудь, может? Или ты у нас всё ещё за здоровый образ жизни?

– Ты же знаешь, что мне до подобного образа жизни ещё как до Пекина раком, – я раздражённо закатила глаза. – Налей чего-нибудь слабоалкогольного. Я домой скоро, пожалуй.

– Тебя проводить, малышка? Нам по пути, кажется.

Я резко вздрогнула, услышав низкий голос рядом со своим ухом: меня просто прошибло из-за осознания того, что рядом со мной сейчас стоял мой злополучный сосед, который просто вынуждал меня думать о нём двадцать четыре часа в сутки всю последнюю неделю. И вот только мне удалось о нём забыть и расслабиться – пожалуйста. Словно назло он снова решил о себе напомнить.

Артём сел на соседний стул и заказал рюмку текилы, пока я раздражённо изучала его глазами. Парень был в стильных джинсах, классической белой рубашке с расстёгнутыми верхними пуговицами, и пиджаке – в общем, выглядел просто безупречно. Волосы не находились в творческом беспорядке, а были аккуратно зачёсаны назад, но не выглядели прилизанными: причёска ему определённо шла.

– Пожалуй, откажусь от твоего предложения, – кажется, в моём положении язвить – не лучшая идея, но порой я не могла себя сдерживать.

– Не волнуйся, я пришёл сюда с друзьями и предложил тебя проводить чисто из вежливости, – спокойно ответил парень.

Лёша поставил передо мной коктейль нежно-голубого цвета в высоком стакане. Я втянула немного алкогольной жидкости в рот через трубочку и даже чуть застонала от удовольствия – напиток получился очень и очень вкусным.

– Оказывается, примерная доченька не только любит посещать вечеринки разных мажориков, но и ходит по ночным клубам. С каждым днём поражаюсь тебе всё больше, – он закусил кусочком лайма выпитую рюмку крепкого алкоголя и улыбнулся.

– Тебе-то что? Я всё никак не могу понять, начерта тебе вся эта информация обо мне. Раз уж ты собираешься использовать её против меня, то каким образом?

– Я ещё не придумал, – беззаботно протянул Артём, слезая с барного стула. – Как только я придумаю что-то по-настоящему интересное, ты узнаешь об этом первой, я обещаю, солнышко.

Уходя, Войнов будто невзначай провёл ладонью по моему бедру, отчего я снова вздрогнула. Его выходки, хоть и порядком подбешивали, вызывали неоднозначную реакцию моего тела.

Я проследила за тем, куда направился парень, и заметила, что он сел за столик в VIP-зоне, где располагалась компания из пяти человек. Мой сосед сел рядом с миниатюрной блондиночкой и положил руку, которой только что огладил мою ногу, на её бедро. Я как-то по другому представляла себе его невесту, откровенно говоря, но спорить с тем, что эта девушка была действительно красивой, я бы не стала.

В мою голову вдруг пришла мысль о том, что, похоже, он пришёл в клуб совсем недавно, раз ничего не сказал о моих танцах. Значит, не видел: впредь нужно быть осторожнее, чтобы он ненароком не узнал ещё и об этом.

Артём что-то сладко шептал на ухо этой миловидной барышне, пока я продолжала потягивать коктейль через трубочку. И злиться.