Сладкий яд

Глава 16

– Ты так побледнела. Все хорошо?
– Все нормально. Не беспокойся... Просто я... извини. – Я отпускаю Лоренса и, оставив его стоять посреди бального зала, спешу выбежать из помещения. Я бегу, натыкаясь на сердитых гостей и официантов, пытающихся не уронить подносы с шампанским и деликатесами. Я бегу, спасаясь от Ронана, Лоренса, от боли, в которой тону, бегу, не останавливаясь, пока не оказываюсь снаружи, в саду, окружающем дом.
Перед глазами мелькают картинки – Ронан с той женщиной, его губы на ее коже, то, как интимно он целовал ее. Ревность запускает свои острые когти мне в грудь, и у меня темнеет перед глазами. Я твержу себе, что не имею права на такую реакцию, что я сама его отпустила, что мне должно быть плевать на то, что он с ней, однако убедить себя не выходит. Мозг приказывает забыть его, но сердце – мое глупое, вероломное сердце – не поддается.
Когда мое дыхание наконец-то выравнивается, я перехожу на шаг и несколько минут бесцельно брожу, сосредоточив внимание на окружающем мире. Мои высокие шпильки проваливаются в мягкую землю. Хруст травы – единственное свидетельство того, что я здесь. После недавнего дождя в воздухе висит запах земли и осени.
Дойдя до фонтана, спрятанного за увитой цветами беседкой, я останавливаюсь. Здесь темноту озаряет только свет серебристой луны. Звуки музыки, доносящиеся издалека, ласкают мне душу в такт ласкающему кожу осеннему бризу. Когда мимо проносится порыв ветра, от которого листья на деревьях пускаются в пляс, я отмираю. Поднимаю лицо и смотрю в небо, надеясь, что спокойствие мира вокруг усмирит мой внутренний шум.
Бесполезно.
Я устало обхватываю себя за живот и впервые за вечер позволяю себе снизить бдительность. Я без сил. Мне хочется одного: свернуться в клубок и заплакать.
Я горько смеюсь. Сколько бы я ни пыталась сбежать от Ронана, он всегда меня настигает.
Вздохнув, я решаю, что пора вернуться на вечеринку. Стремление отправиться прямиком к Лоренсу, к его надежным объятьям становится неодолимым. Меня гложет чувство вины, но думать получается только о том, чтобы скорее вернуться к нему и обрести утешение в его руках и в его завораживающих поцелуях.
Пока я поправляю платье, сзади вдруг раздаются чьи-то шаги. Подумав, что это Лоренс, я натягиваю на лицо фальшивую улыбку и оборачиваюсь.
– Прости. Я не хотела вот так убегать... просто я...
– Привет, Блэр, – слышу я мужской голос, и меня бросает одновременно в холод и в жар.
Я пытаюсь сглотнуть, но такое ощущение, что мой рот забит ватой.
– Что ты здесь делаешь?
Мой ночной спутник выходит из тени, позволяя мне увидеть мучительно прекрасные черты своего лица. В этом дорогом смокинге он выглядит совсем другим человеком. Недосягаемым. С зачесанными назад каштановыми волосами и чисто выбритым лицом он похож на незнакомца. Пока он идет ко мне, я замечаю, что еще он стал гораздо самоуверенней.
– Наслаждаюсь твоим миром, Блэр, – отвечает он, улыбаясь. В его улыбке нет былого тепла, от которого у меня все трепетало внутри.
– Правда? И как тебе? Нравится?
Он пожимает плечами.
– Вполне.
Я знаю, что лучше смолчать, но не могу удержаться. Я должна это выяснить.
– Не знала, что ты увлекаешься женщинами постарше. – Мои глаза, изголодавшиеся по нему, путешествуют по всей длине его тела. Я замечаю на нем дорогие часы. Из тех, что он бы не смог позволить купить себе сам. – Трахаешь ее ради денег?
Он нагло улыбается мне.
– Как я уже сказал, я наслаждаюсь твоим миром и всем, что к нему прилагается.
Я смеюсь, пытаясь скрыть то, как сильно он меня ранил.
– О, как низко могут пасть даже благороднейшие из нас.
Невозмутимо – словно моя насмешка не задела его – Ронан достает из внутреннего кармана своего черного пиджака пачку «мальборо». Вытряхивает из нее сигарету, сует в рот и прикуривает. Глубоко затянувшись, он запрокидывает голову и выдыхает дым в небо. И я, глядя на него, понимаю, что он изменился не только внешне. Он изменился весь. Раньше его не окружала аура безбашенности и уверенности в себе. Теперь он всем своим обликом заявляет, что плевать хотел на то, что о нем думают люди. И вместе с тем умудряется выглядеть, как чистый секс.
– Ты в курсе, что курение убивает? – Я забираю у него сигарету, подношу к губам и затягиваюсь. – Не знала, что ты куришь, – говорю и, вернув ее, выпускаю дым.
В момент, когда наши пальцы соприкасаются, а взгляды встречаются, меня прошивает дрожь.
– Есть способы умереть и похуже.
Неожиданно он касается моего ожерелья. Пальцами ведет по нему и саркастически хмыкает.
– Как мило, Блэр.
Я бью его по руке.
– Не трогай меня.
– Забавно. А ведь было время, когда ты упрашивала меня об обратном.
– Серьезно? Не припоминаю такого, – роняю я пренебрежительным тоном. Отвернувшись от горящего в его глазах ада, я смотрю в ночь. Обхватываю себя за плечи, чтобы удержаться и не броситься к нему с признанием, что я помню все.
– Ты когда-нибудь думаешь обо мне? И о нас? – слышу я его голос.
Каждый день и каждую ночь. Ты преследуешь меня во сне, наяву – каждую секунду, которую я провожу без тебя.
– Нет. О чем тут вообще можно думать?
Ронан подходит влотную ко мне. Подняв руку, касается большим пальцем моей нижней губы, и меня моментально охватывает желание закрыть глаза и раствориться в его прикосновении.
– Что в тебе такого, что сводит меня с ума? – Пока взгляд его карих глаз держит меня в плену, его ласка начинает делать мне больно. – Почему у меня не выходит освободиться? Даже когда я по самые яйца нахожусь в ней, ты все равно умудряешься отравлять мои мысли.
– Ты свинья, – говорю я, отталкивая прочь его руку.
Я не хочу оставаться ни секундой дольше наедине с ним и потому разворачиваюсь, но не успеваю сделать и пары шагов, как Ронан ловит меня за левую руку и, заломив ее мне за спину, притискивает к себе так резко, что я выдыхаю. Я пытаюсь вырваться на свободу. Не получается. Я вся в его власти, и он это знает. Я – глина в его руках.
Тяжело дыша, Ронан обхватывает мою грудь. Прикосновение грубое и призвано наказать нас обоих.
– Он хорошо тебя трахает? Не хуже меня?
Его рука скользит вниз, трогает меня там. Натягивая ткань платья, погружается мне между ног.
– Он отлизывает тебе так же хорошо, как и я?
– Ронан, хватит, – молю его я, задыхаясь от боли и страсти.
– Знаешь, я ведь любил тебя. Но теперь смотрю на тебя и понимаю, что зря тратил время.
Раздавленная его словами, я использую единственное оставшееся у меня оружие – свое тело. Вжимаясь в него, я тянусь вниз и стискиваю его эрекцию.
– Тогда почему у тебя стоит? – мурлычу.
Отпустив мою руку, он на шаг отступает. Он кажется холодным и полностью контролирующим ситуацию, но я знаю, что происходящее не могло его не затронуть.
– Потому что нельзя отрицать: трахаться ты умеешь отменно. Может, это все, на что ты годна.
Я со всей силы, до красного отпечатка на коже бью его по лицу. А он, коснувшись своей правой щеки, улыбается.
– Правда ранит, да, Блэр?
Меня всю трясет.
– Иди к черту, Ронан.
Когда я начинаю уходить, он ловит меня за руку и снова притягивает к себе.
– Как, я даже не получу прощального поцелуя? – зло шипит он мне в ухо, и от его теплого дыхания меня пробирает трепет.
Мое сердце бьется так быстро, словно скоро взорвется. В такой близости от него воспоминания уступают место реальности. Его прикосновения вновь становятся настоящими, они прожигают меня насквозь и обращают в пепел. В ноздри, опьяняя меня, врывается его запах. Ронан здесь, совсем рядом – и в то же время как никогда далек от меня. На мгновение у меня возникает мысль – так вот на что похож ад.
– Что... – Я пытаюсь высвободиться из его хватки. – Отпусти меня, Ронан.
– Нет, Блэр. – Его руки сжимаются туже. – Ты вообще когда-нибудь любила меня? Или я был для тебя очередной игрушкой?
– Какая разница? Между нами все кончено. Я с Лоренсом.
– Вранье, снова вранье. Ничего нового не можешь придумать?
Я дергаюсь сильнее.
– Убирайся.
Он отвечает мне нахальной улыбкой.
– С радостью. Но сперва сделаю это.
Он запускает пальцы мне в волосы. Обхватив мой затылок, тянет к себе, пока наши рты не сливаются воедино, и мое тело, пронизанное ощущением, что я вновь обрела нечто утраченное, моментально начинает реагировать на него, на его прикосновения, на агрессивные движения языка.
И все же наш поцелуй полон не только желания, но и ненависти.
Он горит огнем у меня на губах, расплавляет меня, сжигает дотла.
Он словно восхитительная война.
И словно возвращение домой после долгой разлуки.
Ошеломленная, околдованная им, я таю в его объятьях и позволяю эмоциям одержать победу над логикой. Наши языки сплетаются в страстном сражении, которое требует полной капитуляции от нас обоих, и на мгновение я сдаюсь, опьяненная его вкусом, его запахом, им самим. Я толкаюсь к нему с такой силой, словно хочу сплавить наши тела воедино, пока сквозь меня – или сквозь него? – проносится дрожь. И, боже, как это хорошо. Но вскоре на меня обрушивается реальность, и я осознаю, что наделала. Чему я разрешила случиться. Я упираюсь ладонями ему в грудь и отталкиваю его, резко оборвав поцелуй.
Моя грудь быстрыми толчками вздымается и опадает. Я смотрю на совершенно спокойного Ронана – его наш поцелуй будто бы и не тронул, в то время как я еле стою на ногах.
– Чувствуешь, Блэр? Вот она, правда. Но ты продолжай себе врать. Мне уже все равно.
Тыльной стороной ладони я тру свои губы, пытаюсь унять жжение, которое оставил его поцелуй, а может, пытаясь втереть его глубже, пока оно не окажется впечатано в кожу. И в этот момент слабости я срываюсь.
– Ты должен был исчезнуть из моей жизни. Ты не должен был возвращаться и все портить.
– Но я вернулся. – Убрав мою руку, он трет большим пальцем мою губу. – И что ты намерена с этим делать?
– Ничего. Я теперь с Лоренсом.
При упоминании Лоренса его лице темнеет от ненависти.
– Я любил тебя, Блэр. Я бы мог подарить тебе целый гребаный мир.
Мои глаза обжигает слезами.
– Нет, не мог бы. А Лоренс может.
На этом я срываюсь на бег и мчусь за спасением к вечеринке – пока не успела выставить себя на посмешище и взмолиться, чтобы он принял меня обратно.
Ронан
Глядя, как она убегает от меня, я приваливаюсь к дереву и обмякаю. Дрожа, лезу за сигаретами, достаю одну и сую себе в рот. Щелкая зажигалкой, я бесстрастно отмечаю то, как сильно трясутся у меня руки. Сделав глубокую затяжку, я закусываю губу, выдыхаю дым. Я хочу прогнать с языка ее вкус, пропитанный надеждой и страхом, но все равно ее чувствую. И это настоящая пытка.
Проклятье.
Вернувшись в дом, я отправляюсь на поиски Рэйчел и нахожу ее в компании Алана и Лоретты Вандерхолл. Улыбка на ее лице – натянутая и неестественная. Выходит, она знает.
Я обнимаю ее за талию и шепчу ей на ухо:
– Хочешь уйти отсюда?
Она накрывает мою руку своей. Кивает. И, пока мы идем к выходу, замечает невыразительным голосом:
– Она очень мила, Ронан.
– Не думай о ней. Она в прошлом. – Глядя ей прямо в глаза, я подношу ее руку к губам и целую. – Я смотрю в будущее, а все остальное не имеет значения.
На следующее утро я увольняюсь с работы, а потом звоню Карлу. Мое первое интервью будет журналу Times, и оно назначено через две недели.
Я забуду тебя, Блэр. Вот увидишь. Пусть и ценой своей души, но я сломаю свою любовь к тебе.