– Вау... с ума сойти можно, – выдыхаю я, пока Элли устраивает мне экскурсию по дому Алессандро на горнолыжном курорте в Вермонте. Когда мы спускаемся на первый этаж, целиком отданный под гостиную, с огромным камином из камня и окнами от пола до потолка, я останавливаюсь и впитываю открывающийся вид на горы и ярко-синее небо.
– Вид – это нечто, – говорит Элли.
– Да. Здесь все изумительно, Элли. – Я отхожу от окна и сажусь на большой молочно-белый диван. Взяв одну из уютных подушек, я прижимаю ее к груди и встречаю взгляд Элли. – Спасибо, что пригласила меня.
Элли садится рядом со мной, берет меня за руку и переплетается со мной пальцами.
– Как ты?
Зафиксировав взгляд на горящем в камине огне, я вспоминаю события последних недель своей жизни и тот мир, который я обрела, отказавшись от злости и чувства обиды – мир, который я обрела, прося прощения и прощая сама.
– Давным-давно я пообещала себе не влюбляться, потому что любовь делает меня слабой. Я решила не слушаться сердца и доверить все свои решения разуму и потому спряталась за деньгами и комфортом, который они обеспечивают. Я знала, счастье не купишь, но деньги могли сделать мою жизнь очень удобной... окутать ее своей сверкающей безопасностью. Теперь я понимаю, что ошибалась. В смысле, не пойми меня неправильно – деньги тоже важны. Но они далеко не главное. – Я поворачиваюсь к ней лицом и, вспоминая об отцовском письме, невесело улыбаюсь. – Любовь может быть разной. Жестокой. Волнующей. Лживой. Ревнивой. Полной ненависти. Но в своей чистейшей форме любовь может быть искупительной... всепрощающей. – Мой голос срывается, но я сквозь камень в горле все равно договариваю. – Любовь может подарить исцеление, Элли.
Она сжимает мою руку.
– Это прекрасно.
Рукавом свитера я вытираю слезы со щек.
– Фу... как же меня это бесит, – говорю, шмыгая носом. – В последнее время меня что угодно может заставить сорваться, и я начинаю без остановки реветь.
Я слышу ее мелодичный смех.
– О-о, да твое ледяное сердце оттаивает.
– Заткнись. – Я закатываю глаза, пока улыбка тянет вверх уголки моих губ. – Это чистый кошмар. –Мы переглядываемся, а потом взрываемся смехом. Когда мы успокаиваемся, я беру с своих коленок подушку и бросаю ей в голову, но к несчастью промахиваюсь. – Что бы я делала без тебя?
– Ясное дело, пропала бы. – Она притворно содрогается. – Но скажи... как ты справляешься? Ну, насчет Ронана с Лоренсом.
Как мне объяснить Элли события минувших недель, если я сама их не до конца понимаю? Я смеюсь, потому что столько времени берегла свое сердце и не давала никому получить над собой власть, но в итоге влюбилась – и не в одного мужчину, а сразу в двоих.
– Плохо, Элли. Боль еще слишком свежа. Но у меня было время подумать.
– И?
– Тяжело объяснить. Ведь как можно объяснить любовь к двоим мужчинам одновременно?
– Только ты могла влюбиться сразу в двоих после того, как настроилась совсем не влюбляться.
Я хмыкаю.
– Карма в ее лучше виде. – Я закусываю губу. – Ронан перевернул мой мир вверх тормашками. У меня не было ни единого шанса устоять против него – он захватил мое сердце. А с Лоренсом все было иначе. Нет, у того, что я чувствую к Лоренсу, нет ни конца, ни начала. То, что началось, как отвлечение, переросло в нечто прекрасное, что нельзя не назвать, ни объяснить, ни измерить. Каждый из них владеет разными частями меня.
– Паршиво, подружка. Жалко, что это не роман о менаже, где ты могла бы оставить обоих.
У меня вырывается невольный смешок.
– Да уж. А теперь у меня нет ни одного.
– К черту их. Мы приведем тебя в норму. Только пообещай, что в будущем больше не станешь намеренно портить свои отношения.
Мы еще смеемся, когда в дом с полными руками продуктов возвращается Алессандро. Мы поднимаемся, чтобы помочь ему, и на этом наш разговор прекращается.
...Уже заполночь, но сон ко мне не идет. Несколько часов проворочавшись, я откидываю одеяло и поднимаюсь. Потом подхожу к окну и, отодвинув в сторону штору, впускаю в комнату серебристый свет полумесяца. Покусывая губу, я вновь и вновь вспоминаю, что сказала мне Элли.
– Да... «портить» это еще мягко сказано, – шепчу я в пустоту.
* * *
После завтрака я принимаю решение немного пройтись, чтобы успокоить нервы. Бессонная ночь вымотала меня. Кажется, что если остаться дома еще хоть на секунду, то я окончательно спячу. Я надеваю куртку и через заднюю дверь выскальзываю наружу.
На деревянной веранде, я, дрожа, останавливаюсь. От величественного вида на горы у меня перехватывает дыхание. Вокруг так спокойно и тихо, что я оживаю. Спускаясь по ступенькам, я вспоминаю, как Алессандро рассказывал, что за домом протекает ручей, и решаю пойти поискать его.
Когда я возвращаюсь обратно, из дома доносится смех. Должно быть, прибыли и остальные гости. Я уже готова открыть дверь, как вдруг слышу слева чьи-то шаги. Непроизвольно оглядываюсь, и из моих легких выходит весь воздух. Ко мне, не замечая моего присутствия, приближается высокий мужчина. И пока мои глаза впитывают родные черты, щетину на челюсти и вокруг его чувственных губ, и то, как очаровательно (и до невозможности сексуально) он выглядит в своей синей шапочке...
Я с абсолютной ясностью понимаю, что он – мой единственный.
Пусть он и делит мою любовь с другим человеком, но душой и телом я принадлежу только ему. Осталось только понять, не опоздала ли я...
Я отпускаю дверную ручку. Поворачиваюсь к нему лицом. Как в последний раз, делаю вдох и, пустив осторожность по ветру, ставлю на кон свое сердце.
– Привет, Ронан.
Услышав мой голос, Ронан в тот же момент замирает как вкопанный. Наши глаза встречаются, и я вижу на его лице целую гамму разных эмоций.
– Что ты здесь делаешь? – цедит он с такой ненавистью, что я на секунду опешиваю. – Чертова Элли.
Вздрогнув, я делаю в его сторону шаг.
– Я...
Но тут открывается дверь и выходит женщина, лица которой я никогда не забуду. Спеша к нему, она задевает меня плечом, а после протягивает Ронану свои унизанные кольцами руки.
– Вот ты где. А я-то думала, куда ты пропал.
Ронан ставит сумки на землю, потом берет ее за руки и притягивает к себе. Улыбаясь медленной, обольстительной улыбкой, он делает вид, будто меня не существует.
– Что, уже успела по мне соскучиться?
Рэйчел смеется переливчатым смехом, а меня пожирает ревность. Господи, она даже смеяться умудряется элегантно. Она что-то щебечет ему, но за звоном в ушах я их не слышу. Почувствовав внезапное головокружение, я приваливаюсь к стене.
Отпустив ее, Ронан сплетается с нею пальцами, подхватывает свободной рукой сумки и начинает идти в сторону дома. Когда они проходят мимо меня, его глаза сталкиваются с моими, и я не вижу в них ничего, кроме застывшего равнодушия.
– Прошу прощения, – обращается он ко мне. Его голос так холоден, что внутри у меня все превращается в лед.
Когда они скрываются в доме, я прижимаюсь макушкой к стене и закрываю глаза.
Вот он, гребаный ответ на твой вопрос, Блэр.
Ты опоздала.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Сладкий яд
RomanceПродолжение истории "Лёгкое поведение". Месть. Как же она опьяняет... Мы все глядим друг на друга, и меня заполоняет печаль, а в сердце впиваются острые когти грусти. Нутром я понимаю, что мы видимся в последний раз, и я к этому не готова. Внутри ме...