Синоним слова «Я»

Глава 12 " Замок "

POV Автор

Просторный кабинет уже давно успел заполниться серым дымом. Казалось, что мебель, книги и бумаги успели впитать в себя горький запах табака. Роскошная деревянная пепельница с серебряными вставками просто ломилась от обугленных окурков и пепла.

За столом сидел Бернард. Строгий тёмно-синий костюм делал его ещё более статным, чем обычно. Однако взгляд у него был пустой, он смотрел в большое панорамное окно, нервно теребя в руках телефон.

Вот уже который день альфа не мог связаться с Элионом. Омега, поначалу просивший позвонить позже, вовсе перестал брать трубку.

Навязчивые мысли невольно лезли в голову, лишая способности рассуждать и действовать здраво, поэтому Бернард то подрывался поднимать тревогу, то пытался разобраться в себе. Словом, был сам не свой. Несколько раз порывался поехать к парню домой, но что-то внутри не давало. Брайс попросту боялся быть отвергнутым. Настолько сильно, что был готов бездействовать вечно.

Он стал забывать обо всём, ни на что не обращал внимания. Иногда он пропускал завтрак, обед или ужин, или мог приехать на работу с вороньим гнездом на голове, или же явиться без галстука. Однажды он вообще забыл о рубашке, и весь офис любовался роскошным телом своего кем-то любимого, а кем-то и не очень, начальника.

Мимо Берна прошли даже заигрывания Юджина, а ведь тот так старался: то придёт в шортиках, что, естественно, не по дресс-коду, и красивенько так присядет, то духами с феромонами, подходящими его естественному запаху, себя обольёт. Вот так омега уже который раз лип и ластился к человеку, которому это совершенно не было нужно.

Возможно, всё так бы и оставалось, если бы беты не решили навестить сына. Алан и Лео застали Бернарда в его кабинете. Мужчина сидел за столом, сцепив пальцы в замок, и прожевывал сигарету с задумчивым лицом. Леонард чуть не рухнул на пороге, когда увидел его.

— Это же надо было до такого себя довести! — причитал он, сидя напротив сына и пихая ему пирожок. — Вот вроде взрослый лоб, а всё равно балбес!

— Па-а-ап, ну зачем ты так? — сконфузился Бернард.

— Правильно он говорит! — поддакивал мужу Алан. — Как же ты мог так себя запустить? — бета подошёл к сыну, из-за его плеча посматривая на бумаги. — Я, конечно, понимаю, что работа важна, но не стоит так увлекаться, — он взлохматил чёрные, как уголь, волосы альфы. — Лучше бы отдохнул, погулял, развеялся, с каким-нибудь омежкой время провёл. Вон, например, тот же Элион. Такой приятный паренёк, — лицо Берна стало ещё мрачнее.

— В нём-то и проблема... — вполголоса проговорил он.

— Ты что опять что-то учудил?! — резко встав, Леонард уронил стул. Его голос сорвался на фальцет.

— Нет... — задумался брюнет — то есть, я не уверен.

— Как это так? — бета стал спокойнее, тихонько поднял стул и сел на него.

— Я сам не знаю, — голос Бернарда был хрипловат, в нём слышались горькие нотки. — Всё было не просто хорошо, а замечательно! Восхитительно! Он словно светился изнутри, и мне было хорошо, — Бернард улыбнулся так, как может только он, но в секунду радость исчезла, и он вновь помрачнел. — А потом он начал откладывать наши встречи. А теперь и вовсе не отвечает. Я волнуюсь. Мне страшно... Очень...

Все мужчины вмиг замолкли. В просторном, всё ещё полном табачного тумана помещении повисла тишина. Беты очень переживали за сына и его нового, единственного друга. Особенно сердобольный Лео. Узнав о нелёгкой судьбе паренька, он всё предлагал варианты помощи для него. Каждый вариант, разумеется, отвергался альфой, ибо отец хотел чуть ли не ещё одним владельцем фирмы сделать омегу. Бернард отлично знал Элиона, вернее, он так считал. Альфа понимал, что приятель ни за что не захочет принимать чужие «подачки». Купер и газировку через раз соглашался у Берна себе забрать.

Вновь нахлынули воспоминания, в которых Эл тепло улыбался, пускай скрывая порой это за маской. Брайс тоже улыбался, глядя в пустоту и видя того, кто забрал его сердце себе. Да, именно так и начало казаться альфе с недавних пор. Хотя он все же раздумывает: можно ли так убиваться по другу или только по любимому. И, вроде, потеря каждого может причинить боль, но... Какую испытывает он?

— Сынок, я думаю, что тебе стоит либо навестить Элиона, либо разузнать о его состоянии от близких мальчика, — неожиданно сказал Алан.

Подобное предложение от сдержанного и серьёзного отца, не привыкшего вести разговоры об окружении сына, изумило Бернарда. И он решил так поступить.

По правде говоря, он и сам хотел так сделать, но боялся. Мужчине нужен был толчок, чтобы кто-то подошёл и сказал, как поступить. Многие посчитают это ребячеством? Пусть так, но иначе альфа не мог себя заставить.

Окрылённый поддержкой родителей, Брайс решил в этот же вечер доехать до «Уинстона» и предложить Куперу подвезти его. Для себя он решил: даже если парень откажет, всё равно можно будет расспросить его и узнать, что случилось.

Преодолев полгорода, Берна ждал неприятный сюрприз: смазливый черноволосый омежка по имени Ян сказал, что из-за того, что в последнее время Эл был сам не свой, их начальник дал ему ещё отгул. Бернард даже поразился доброте этого альфы.

— Да наш мистер Свит вообще мировой мужик, — прикуривая сигарету и окончательно руша свой милый образ, сказал омега. — Давно нам надо было познакомиться, Бернард, — тот удивлённо изогнул бровь. — Я друг Эла, Ян, а ты, как я понимаю, тот альфа, что решил за ним приударить.

С последнего Брайс совсем улетел.

— Что, прости?

— Тьфу, ну вы оба и пни, — омега сделал затяжку и на выдохе продолжил: — Надо быть идиотом, чтобы не понять, что ты пытаешься охмурить Эла, — альфа напрягся. — Но он и есть идиот.

— Другими словами, он этого не понял?

— Так точно, — Марвин предложил собеседнику прикурить. Тот не стал отказываться.

— Так, что случилось? — огонь зажигалки объял сигарету. Бернард прислонился спиной к грязной, облезлой кирпичной стене. — Это из-за меня? — слова дались ему с трудом.

— Нет, я так не думаю, — омега окинул мужчину взглядом. — Кажется, я знаю причину, но ума не приложу, что теперь делать.

— С этого момента поподробнее.

— Да нашлись два уёбка, к нему пристали, — Ян буквально плевался ядом. — Мы решили затариться вместе, как зарплату получили, пошли в один магазин, и вроде всё было хорошо. Точнее, не очень. Я знаю, что ему плохо в людных местах, но Элион держался. Не думал я, что что-то может его так выбить из колеи. Знал бы, не бросил одного! Дурак! — Марвин почти в порошок стёр брошенный им же окурок. — В общем, когда я пришёл, Эл был бледный, словно умер, а около него стояли два разукрашенных, как клоуны, анорексика. — Ян тяжело вздохнул и запустил руки в волосы. — Они таким дерьмом его обливали. Элион, бедный, и слова им сказать не мог, застыл, как статуя, и трясся.

Оба замолчали. На лице Марвина отразились боль и горечь. Парень винил себя, и это было прекрасно видно. Омега думал, что должен был защитить друга, помочь, сказать что-то, чтобы вывести Элиона из этого ужасного состояния. Но только он не мог и не знал, что делать, боялся навредить. От этого Яну было только хуже.

Бернарда же изнутри сжигала злость. Человека, который ему дорог, не просто унизили — его растоптали, смешав с грязью и гнилью, те, кто, скорее всего, сами ничего не стоят. Да и вообще, что из себя могут представлять те, кто самоутверждается за чужой счёт? Они получают удовольствие, делая другим больно. Они радуются, когда кто-то плачет. Пустышки в красивой обёртке, которых и людьми-то сложно назвать. Альфа сейчас хотел бы узнать их имена или хоть фото увидеть, а после совершить свою кровавую вендетту. Пусть он никогда такого не делал, но сейчас мечтал об этом.

— Тебе стоит поехать к Элиону и проверить его... — сипло выдавил из себя Ян.

— Я с тобой абсолютно согласен, — сказал Брайс.

Альфа отпрянул от стены и затушил сигарету. Быстро отряхнув пиджак, он направился к машине. Не прошло и минуты, как заревел мотор и «мерседес» сорвался с места.