Другая Надежда

Глава 5. Тени

“Грань между галлюцинацией и реальностью

проводит сам человек”

Из записок целителя Дугласа.

Часы в кабинете пробили три часа дня. На письменном столе перед человеком, сидящем в кресле, уже почти не осталось документов, когда раздался негромкий стук в дверь.

— Войдите, — сказал хозяин кабинета.

Дверь отворилась, и в комнату зашёл секретарь, молодой человек лет двадцати пяти. Он остановился на почтительном расстоянии от стола и доложил:

— Милорд, ваш приказ выполнен.

— Какой именно приказ, Рубенс? — спросил Волдеморт, продолжая возиться с бумагами.

— Девушка, милорд, она найдена и доставлена в больницу, — ответил юноша.

— Отчёт? — спросил Лорд и посмотрел на собеседника.

— Прошу, милорд, — ответил тот и, подойдя к столу, положил перед Риддлом объёмную коричневую папку.

— Ты свободен, — ответил маг.

— Слушаюсь, милорд, — поклонился Рубенс и покинул кабинет, плотно прикрыв за собой дверь.

Тёмный Лорд раскрыл принесённую им папку и углубился в чтение. Следующий час в кабинете были слышны только шелест переворачиваемых страниц и скрип пера, которым Лорд делал в тексте какие-то пометки. Дочитав отчёт, он посмотрел на дверь и тихо произнёс несколько слов. Не прошло и пяти секунд, как та отворилась, пропустив в комнату всё того же Рубенса.

— Да, милорд? — спросил он, войдя.

— Почему в тексте нет сведений о применённых заклинаниях? — обратился к нему Волдеморт. — Или вы не знаете, как составлять подобные документы?

— Позвольте объяснить, милорд, — голос юноши слегка дрогнул.

Выводить этого человека из себя означало подвергать себя смертельной опасности. В магическом Лондоне, да и во всей Британии, о нём ходило множество легенд и вымыслов. Одни говорили, что он лично пытает всех узников Азкабана по пятницам утром, другие утверждали, что ему неведомы никакие чувства, кроме ярости и жестокости. И те, и другие были неправы. Это юноша мог сказать точно. Лорд не знал ни жестокости, ни ярости. Как так? А вот так. Он не испытывал чувств. Рубенс видел его в разных обстоятельствах, но ни одно из них не смогло поколебать мёртвого покоя его голубых глаз. Там было пусто. А все мимолётные эмоции, та же ярость или интерес, иногда проскальзывающие по лицу Тёмного Лорда, создавали всего лишь видимость жизни. Юноша чувствовал, что его повелитель существует, но не живёт. Для жизни ему чего-то не доставало. И за эту недостачу расплачивались и ближайшее окружение, и все чародеи Британских островов. О таких людях, как Слизеринский наследник, говорят, что у них нет души. Что ж, с этим, пожалуй, Рубенс бы согласился, если бы доподлинно не знал, что перед последней битвой под стенами Хогвартса Волдеморт провёл ритуал и восстановил разъединённые части души. Так что душа у него была. Но вот чего-то другого не было. И последние месяцы тёмный маг занимался тем, что пытался найти это что-то. А что это что-то — юноша не знал.