Remedium desperatio

Глава 4 Разговоры, или, Гарри, зачем ты спас Хорьков?

— Тогда начинай, — предложил Гарри.
— Что именно, Поттер?
— Можешь появление первого мага на Земле опустить и начать сразу с того, какого боггарта ты ко мне привязался?
— Много чести, Поттер, я просто присматриваю, чтобы ты не влип в неприятности.
— Вот как? В таком случае ты напрасно стараешься, Малфой. Я не способен оценить твой благородный порыв, так как попросту не верю тебе. Я пока что прекрасно помню все те гадости, которые ты сделал или наболтал своим поганым языком мне и моим друзьям. Я помню, как ты постоянно пытался подставить меня, как оскорблял Гермиону или Рона, придумывал мерзкие стишки и как заявил, что грязнокровки, маглолюбцы умрут первыми, хотя нет — вторыми, первым был Диггори. Твои слова, узнаешь? Слишком много грязи ты на нас вылил, чтобы я мог поверить в то, что ты изменился и воспылал дружбой ко мне.

Драко недоуменно смотрел на Поттера, он никак не ожидал такого красноречия от него. Нет, он уже смог убедиться, что Поттер в некоторых жизненно важных ситуациях бывает весьма красноречив, но в быту...
— Война изменила многих, Поттер, — лениво сказал Драко.
— В чем-то ты, конечно, изменился, Малфой. Думаю, никому не пойдет на пользу угроза Азкабана, Поцелуя или жизнь под одной крышей с Волдемортом. Но я не это имел в виду. Тебе вовсе не нужно притворяться моим другом и пытаться защищать меня от неких неведомых опасностей. Мне это не надо, как, впрочем, и тебе.
— Что нужно мне, я сам в состоянии решить, а ты как был тупым идиотом, шагу не умевшим ступить без своей грязнокровной подружки, так и остался.
Гарри подкинулся с кровати и направил палочку на Драко:
— Закрой свой грязный рот, Малфой!
— А то что?
— А то я сам тебе его закрою! И самое лучшее, что ты можешь сделать, раз тебе так не терпится меня отблагодарить, это забрать свое барахло и свалить в другую комнату!
— Не получится, Поттер, — усмехнулся Драко, — я буду жить в той же комнате, что и ты.
— Зачем?
— Я уже объяснил тебе, и даже такой тупица, как ты, мог это понять.
— Трудно, знаешь ли, поверить во вдруг неожиданно проснувшуюся в тебе благодарность.
Малфой сверлил Гарри тяжелым взглядом.
— Трудно, говоришь, Поттер? Но тем не менее это так. Нет, я не возлюбил грязнокровок, нищебродов и магглов, в этом я не изменился — ты прав. Я просто благодарен тебе за спасение моей семьи от Азкабана и нашего поместья от разграбления министерскими работничками под видом различных проверок. После твоей пламенной речи в Визенгамоте, видимо, никто не посмел к нам заявиться.
— Прекрасно, — хмыкнул Гарри, — ты мне благодарен, я это понимаю и принимаю, но ты мог всё это сказать и в Англии. Для чего было переться за мной в Румынию и вселяться в одну комнату?
— Я бы и не поехал, — помолчав, нехотя сказал Драко, — если бы твои подружка с дружком отправились с тобой.
Гарри удивленно уставился на Малфоя:
— А они тут причем?
Драко возмущенно закатил глаза:
— Поттер, ты мастер влипать в неприятности, кто-то же должен тебя из них вытаскивать.
Гарри засмеялся:
— Малфой, тебя что, соплохвост покусал? Половина моих неприятностей — твоя заслуга.
Драко слегка искривил губы в улыбке и самодовольно сказал:
— Верно, но во вторую половину ты вляпывался без моей помощи.
— Ну да, ее мне обеспечивали Волдеморт и Ко.