Страшные истории

Momento mortus

Ветер гонял по площади газеты и обрывки тряпья. Скрипела петлями и глухо хлопала дверь магазинчика с покосившейся вывеской. На каменном крылечке, прямо на ступеньке, сидел какой-то дед в картузе и смотрел в одну точку. 
- Эй, уважаемый! - я быстрыми шагами направился к нему. – Что тут у вас происходит? 
- Господин квестор, погодите! – капитан Дрого, стуча сапогами, догнал меня, и мы подошли к старику вместе. 
- Уважаемый! – капитан пощелкал пальцами перед глазами старика. – Вы себя хорошо чувствуете? 
Вдруг старик дернул головой и посмотрел на нас страшными, налитыми кровью глазами с нездоровыми, желтыми белками. 
- А?!! –громко выдохнул он. 
Мы отшатнулись. Солдаты на площади заклацали затворами, загомонили. 
- Спокойно, ребята, тут человеку плохо! Позовите доктора! – скомандовал капитан. 
Я наблюдал, как доктор светит старику в глаза фонариком, проверяя чувствительность зрачка, щупает пульс, прикладывает руку ко лбу. 
- Что с ним, док? 
- Сложно сказать, квестор… Похоже на какую-то вирусную инфекцию, хотя симптомы нехарактерны, ни разу не встречал в своей практике… 
Доктор Лаппо считался одним из лучших военврачей юго-западного округа и лучшим диагностом, и от него было странно слышать о «нехарактерных симптомах». Я пожал плечами и спросил: 
- Можем мы что-нибудь для него сделать? 
- Нужно положить его в кровать хотя бы… Я сделаю ему инъекцию, у меня есть антибиотики… 
Я кивнул, и подозвал капитана. 
- Господин капитан, пошлите солдат обыскать дома. Так долго продолжаться не может, мы уже час в городе и ни души не встретили, кроме этого старика. Кто-то же послал позавчера телеграмму с просьбой о помощи! Да, и кстати – нужно найти телеграфную станцию. 
Капитан Дрого кивнул и отправился раздавать команды солдатам. Я направился к магазинчику с распахнутой дверью. Сквозняк захлопнул ее прямо у меня перед носом, обдав затхлым запахом. Я прикрыл нос рукой в перчатке и открыл дверь. 
В магазинчике царил хаос. Кассовый аппарат валялся на полу, тускло поблескивали на шершавых досках монеты. Витрины были разбиты, по рассыпанной на полу крупе бегали попискивающие мыши. Я топнул ногой, и грызуны прыснули в стороны. 
Мухи вились вокруг бурого пятна на прилавке. Я принюхался и к горлу подкатил ком – ни с чем не спутаю запах крови… 
- Господин квестор! Господин квестор, солдаты нашли кого-то! 
Я вышел на улицу. Доктор перевязывал руку одному из солдат, другие бойцы обступили какого-то типа, связанного по рукам и ногам. Второй тип – помятый мужик в пальто – сидел тут же, на земле, обхватив голову руками. 
- Что здесь, черт побери, происходит? 
Доктор отвлекся на минуту от перевязки и сказал, кивнув на связанного: 
- Вот этот вот сначала хотел бойца задушить, а потом укусил. Черт его знает что такое! 
Связанный вдруг изогнулся, взвыл. Изо рта у него потекла струйка слюны. Один из солдат двинул ему прикладом, тот затих. 
- А этот что? – спросил я про второго мужика. 
- Вроде нормальный. Его бойцы в подвале нашли, он там прятался. 
Где-то в центре городка послышались выстрелы и громкие, отрывистые команды капитана Дрого. Солдаты забеспокоились, доктор закончил с перевязкой и проговорил: 
- Нужно где-то разместить людей. Не знаю, что здесь за чертовщина происходит, но, похоже, обосноваться придется надолго… 
Сидевший на земле мужик убрал руки от головы и быстро-быстро заговорил: 
- Вы здесь главный, господин квестор? Да? Господин квестор, вам надо уходить, всем надо уходить! И этому вот, - он указал на связанного, - нужно прямо в голову выстрелить, из винтовки, да! В таких надо стрелять! Спасите меня, господин квестор, заберите меня отсюда! 
Я положил ему руку на плечо и проговорил: 
- Ну-ну, успокойтесь… 
Один из солдат подошел ко мне и сказал: 
- А вот смотрите, кого еще мы нашли! 
Я обернулся. На руках солдат держал какую-то зверюшку, похожую на плюшевого мишку. Только этот мишка был живой и очень милый. Он пофыркивал и все норовил вылизать солдату лицо. Мужик в пальто, увидев зверюшку вдруг закричал очень громко, подскочил и побежал куда-то, однако споткнулся, упал, да так и остался лежать, бормоча что-то несуразное. 
Солдаты взяли его под руки и усадили на крыльцо рядом с дедом. Мужик посмотрел деду прямо в глаза и уткнулся лицом в свои ладони. 
Вернулся из центра капитан Дрого с отрядом солдат. У него было четверо раненых, к которым сразу кинулся доктор. Капитан подошел ко мне и нервно закурил. 
- Мы нашли телеграф. Я оставил там десяток бойцов. Здание там крепкое, каменное, предлагаю разместиться в нем. У нас тут четверых покусали местные – где это видано?! Нужно срочно сообщить в центр, а на телеграфе есть радиостанция… А это что за зверь такой? – капитан подошел к солдату со зверюшкой на руках. 
- Мелкого этого мы нашли в одном из домов, господин капитан. Он голодный был – ужас! Мы ему сгущенки дали. 
- Ну-ну… - капитан покачал головой. – Рота, внимание! Держать оружие наготове, при любых признаках агрессии разрешаю стрелять на поражение! За мной! 
Капитан повел колонну солдат в центр. Трех местных бойцы взяли с собой. Доктор Лаппо немного поотстал, подошел ко мне и сказал: 
- У того парня, который покусал нашего солдата были точно такие же глаза, как и этого деда. Я не хочу делать поспешных выводов… 
- Вы хотите сказать, что мы столкнулись с какой-то неизвестной болезнью? Что мы можем предпринять? 
Доктор Лаппо махнул рукой и сказал: 
- А что мы можем предпринять? Ничего! Продолжить расследование. 
И мы пошли вслед за ротой. 
Телеграф был массивным каменным зданием с деревянным крыльцом и резными ставнями. Капитан приказал солдатам занимать окружающие дома, а сам вслед за мной направился в здание телеграфа. 
- Вот здесь радиостанция. Связываться с центром будем? – спросил он. 
- А что мы доложим? Что мы выяснили? Правильно – ничего. Продолжим расследование, потом доложим. Местных разместили? 
- Разместили. Того, буйного, посадили в подвал, старика уложили на втором этаже, а малахольного в пальто ребята обещали сюда же привести, может, вытянем из него что-нибудь интересное. 
- А, ну да… 
Я решил осмотреть здание. Кто-то отправил телеграмму с просьбой о помощи, и я нахожусь в единственном месте, откуда это могли сделать. Значит, будем искать… 
Первое, что я хотел найти – эта книга записей телеграмм. Точнее, я, конечно, хотел бы найти того, кто просил о помощи, но на это надежды было мало. Так что я принялся осматривать комнаты, одну за другой, методично открывая все двери. 
Комнат было немного. На втором этаже, за дверями, оббитыми железом, судя по вывеске, находилась радиостанция. Я достал из поясной кобуры револьвер и чуть приоткрыл дверь, а потом заглянул внутрь. 
Откинувшись на стуле, с красной вмятиной на месте правого виска сидел телеграфист. На полу валялся небольшой револьвер. На столе, прямо перед телеграфистом лежала раскрытая книга, мигал зеленым огоньком передатчик. 
Стволом револьвера я закрыл книгу и прочитал на обложке: «РЕГИСТРАЦИЯ ТЕЛЕГРАММ». Так… Похоже, я нашел, то, что искал. 
Спустившись вниз, я попросил солдат убрать тело сверху, а сам расчистил себе место за большим конторским столом, открыл книгу и принялся листать страницы. В ящике стола обнаружилась бутылка вина и набор стаканов. Я налил себе пятьдесят и продолжил изучать книгу. Одна телеграмма привлекла мое внимание: 
«завтра прибудет фургон с грручами для Ностро тчк требуют ухода и заботы зпт обеспечьте разгрузку тчк» 
Какие грручи? Это вообще что такое? Требуют ухода и заботы? Эти грручи что – живые? Посмотрел на дату – два дня назад. 
Ко мне подошел доктор Лаппо и прочистил горло. 
- Да, док? 
- Господин квестор, у раненых солдат начался жар. Требуется госпитализация… 
- Вы же знаете, у нас нет транспорта, грузовики уехали сразу. 
- Телеграфируйте в центр, или свяжитесь по радио! У меня нет столько антибиотиков! У нас шестеро пострадавших, еще старик этот и второй, который буйный… Представляете, квестор… Не знаю как и сказать, но они оба – и старик, и буйный демонстрируют симптомы светобоязни! Когда буйного заперли в подвале, он успокоился, стоит посреди помещения и смотрит на дверь. Дед этот стал дышать ровнее, жар, правда, усилился, несмотря на антибиотики… 
Доктор не успел договорить – за окном, в сгустившихся сумерках послышались хлопки выстрелов и крики. Мы с доктором, не сговариваясь, рванули на улицу. 
Пробегавший мимо капитан Дрого притормозил и быстро проговорил: 
- Из домов полезла целая толпа местных! Все такие… Буйные! Потери роты – до трети личного состава, я приказал стрелять в представляющих угрозу! Вызывайте центр, тут требуются войска! Мы пока держимся на площади и в зданиях вокруг телеграфа, но долго так продолжаться не может, у меня семьдесят процентов раненых! 
И убежал куда-то в темноту. Следом за ним, фыркая и смешно подпрыгивая, пробежала зверюшка, похожая на плюшевого мишку. Я развернулся на каблуках к доктору Лаппо: 
- Что вы теперь скажете? 
Он отер лоб рукой и вдруг, побледнев, выпалил: 
- Старик! Нужно его срочно… - и метнулся в здание телеграфа. 
Я рванул за ним, сжимая ребристую рукоять револьвера. 
В здании уже шла свалка. Несколько солдат пытались оттянуть давешнего старика от молодого сержанта. Старик рычал, плевался и брыкался ногами. Наконец его утихомирили прикладом по голове. Доктор занялся им, а я побежал наверх, чтобы связаться с центром. 
Найдя нужную частоту, я принялся вызывать центр: 
- Цитадель, это квестор, ответьте, прием! Квестор вызывает цитадель! 
Через некоторое время сквозь шум помех пробился голос штабного радиста: 
- Я Цитадель, прием! 
- Докладываю – в городе хаос, рота капитана Дрого атакована, есть много раненых и убитых, нужна медицинская помощь. Рекомендую оцепить район войсками, объявить карантин! Прием! 
- Вас понял, квестор! Сообщу командованию. Прием. 
- Цитадель, прошу помощи немедленно! Конец связи. 
- Понял. Конец связи. 
Я отключил связь и спустился вниз. У окон стояли солдаты и палили из винтовок в темноту. 
- Что у вас здесь происходит? – перекрикивая шум стрельбы спросил я у капитана Дрого. 
- Они из всех домов полезли! Буйные! Мы потеряли почти всю роту – почти все живые здесь! – капитан утер лицо рукавом. – Хотите жить – стреляйте! 
Я стрелял, стоя у окна, высматривая бредущие силуэты, которых становилось все больше и больше. В один из моментов затишья и отошел внутрь здания, чтобы перевести дух. На глаза мне попалась книга регистрации телеграмм. Я открыл последнюю страницу и вздрогнул: крупными печатными буквами там было написано: «МЫ ПРОКЛЯТЫ. ЗАРАЗА, ВЕЗДЕ ЗАРАЗА! ЭТИ МАЛЕНЬКИЕ ТВАРИ… БЕШЕНСТВО, ЭТО БЕШЕНСТВО». 
- Доктор, вы можете подойти? – крикнул я. 
Медик образовался рядом почти сразу. 
- Взгляните сюда, что вы на это скажете… - я показал ему сначала телеграмму про грручей, потом последнюю запись. Доктор Лаппо, читая, хмурился и вдруг переменился в лице: 
- Квестор, проклятье! Я понял, что происходит! Грручи – вот они! Это бешенство, неизвестной науке формы! – в этот момент в здание телеграфа вбежал зверёк - «плюшевый мишка». 
Доктор схватил его за шкирку и выбросил на улицу. 
- Они – переносчики заразы, этого бешенства! - кричал доктор. – Мы все заражены, все, кого они кусали, на кого попала слюна, все, укушенные зараженными!!! Мы все умрем! 
Доктор подхватил чью-то винтовку и побежал на улицу, откуда слышался рев обезумевшей толпы. 
Я секунду постоял на месте, обернулся на шум – ко мне приближался тот самый старик. Изо рта у него текла слюна, он подволакивал ногу, а потом вдруг резко кинулся ко мне. Успев среагировать, я выстрелил ему в переносицу, и, перешагнув труп, направился в комнату с радиопередатчиком. Мой взгляд остановился на бутылке вина, и я зачем-то взял ее с собой. 
Поднимаясь, я услышал, как в здание ворвалась бешеная толпа, разрушая все на своем пути. Я успел вбежать в комнату и защелкнуть замок. По листовому железу, которым была оббита дверь, забарабанили, послышались какие-то вопли. 
Отдышавшись, я подошел к передатчику и нашел нужную частоту: 
- Цитадель, это квестор, прием. 
Откликнулись сразу: 
- Квестор, это Цитадель, слышу вас. Войска стянуты, карантин объявлен. Прием. 
Я вздохнул с облегчением. 
- Цитадель, это квестор. Среди войск, окруживших город есть артиллерия? Прием. 
- Так точно, есть. Прием. 
- Приказываю накрыть город зажигательными снарядами! Повторяю. Приказываю накрыть город зажигательными снарядами! В городе обнаружено неизвестная инфекция, вызывающая неконтролируемую агрессию, все жители заражены! Солдаты погибли или заражены! Накройте город! Прием! 
Молчание было долгим. В дверь ломились громко и напористо. Наконец передатчик откликнулся: 
- А как же вы, квестор? Прием. 
- Я же сказал – накрыть город зажигательными снарядами! Все или погибли, или заражены! Прием! 
- Понял вас, квестор. Сообщу ваш приказ штабу. Прием. 
- Прием окончен, конец связи. 
Я отключил передатчик, подошел к двери, которая прогибалась под ударами, покрутил в руках револьвер и бросил его на пол. Взял со стола бутылку вина, подошел с ней к окну и распахнул его настежь. На улице перед телеграфом колыхалось людское море. А на ночном небе взошла луна, и звезды стали казаться не такими яркими. Я вытянул пробку зубами из бутылки, отхлебнул немного и одновременно с треском выбитой двери услышал грохот начинающейся артиллерийской канонады…