Брак по расчету

Часть 8. Предатель!

  Я распахнула дверь как раз в тот момент, как из зала донесся оглушительный крик множества голосов: «Двенадцать!», повсюду загремели салюты и осветили кабинет, куда я вошла, так, что ясно можно было разглядеть представшую передо мной картину.

Я замерла, а в голове крутится только одно слово: «Предатель!».

Нацу уложил на стол девушку и занимается с ней грубым сексом, вцепившись одной рукой за оголенную грудь, другой сдавливая шею. При виде меня он остановился, вышел из девушки и (о, спасибо тебе, мой безупречный муж!) застегнул ширинку брюк.

Девушка явно недовольна, что их прервали.

— Нацу... ты... мне изменяешь?

— Нет.

Серьезно?! Он собирается сказать, что она мимо проходила и они решили попить чайку, а он ей такой: «Проходи, чайник на плите»? За свою ещё пока недолгую жизнь я, как и многие, переживала огорчения, обиды и разочарования, и переносила их с достоинством. Но так меня ещё не предавали...

— Издеваешься?! А это как называется? — я указываю на девушку, которая все еще лежит на столе, видимо, надеется, что я сейчас убегу в истерике, а потом они смогут продолжить.

— Пытаюсь отвлечься, — он говорит так спокойно и серьезно, что я начинаю злиться еще больше.

— Вот как! И, позволь поинтересоваться, от чего же ты отвлекаешься?

— Правильнее будет сказать, от кого.

— Ну и от кого же?!

— От тебя.

— Что непонятного? — заговорила девушка, застегивая лифчик на пышной груди, будто чувствуя превосходство надо мной. — Просто он тебя не хочет, — ее самодовольная улыбка вывела меня в конец. Нацу уже было сам хотел сказать ей что-то грубое, но он не успел, поскольку это сделала я.

Я спокойно и гордо стала к ней приближаться.

— Послушай-ка меня, — я начала четко и властно отчеканивать слова, — я — дочь миллиардера Джудо Сердоболия и жена Нацу Драгнила, а ты... — уже приблизившись к ней вплотную, тыкаю пальцем ей в грудную клетку, — ты — одноразовая шлюха, — звонкая пощечина сильно ее шокирует, — поэтому не смей со мной разговаривать и вообще открывать рот в моем присутствии.

Она была напугана, даже втянула шею как черепаха.

— Пошла вон, — закончила я спокойно и с вызовом посмотрела на Нацу, который довольно сидит на столе и улыбается краешком губ, словно гордится мной, сволочь такая.

Девушка будто бежала с тонущего корабля, желая спасти свою жизнь.

Дверь закрылась, и мы остались вдвоем.

— И давно ты спишь с кем попало? — я пытаюсь подавить злость, чтобы не сорваться на крик, который раздирает меня изнутри.

— Лет так... хммм... я уже и не помню, во сколько лет начал.

— То есть... ты хочешь сказать, что все эти полгода, что мы женаты, ты мне постоянно изменял?

— Нет.

В абсолютном недоумении я изогнула бровь.

— А что же это, по-твоему, как не измена?

— Я уже сказал, это способ расслабиться и отвлечься.

— Ах, да, от меня. Точно. Ага... Скажи честно, Драгнил, ты идиот? — он нахмурил брови. — Или, может, меня за идиотку принимаешь?

— Нет. Я не идиот, и ты далеко не идиотка. Ты — моя гордая королева, единственная и неповторимая. Ты заслуживаешь большего и лучшего, чем грязный секс. Поэтому я и сказал, что не изменял тебе, ведь такого же чистого уважения, какое испытываю к тебе, я больше не проявляю ни к кому.

Держите... меня... семеро...

— Нацу, ты понимаешь, что противоречишь сам себе? — говорю я достаточно спокойно, но от злости уже трясутся руки. — Как можно уважать и при этом изменять?

— Сколь раз мне повторить, это не измены. Я просто так расслабляюсь.

— И чем же, скажи на милость, я тебя так напрягаю?

— Ты... слишком красивая, утонченная, гордая, внимательная, милая... сексуальная, — он сказал это, пожирая меня взглядом. — Вот видишь, что ты сделала со мной? — он указал на давно закрытую дверь, куда убежала девушка. — Ты сегодня настолько божественно прекрасна, что потребовалась срочная доза успокоительного.

— А-а-а, так это я виновата?! Издеваешься, Драгнил? Ты понимаешь, что несешь полнейшую чушь?

Его комплименты больше не цепляют за душу, а выводят из себя.

— Нет, — он встал напротив меня, — ты даже не представляешь, что мне хочется с тобой сделать.

Значит, он хочет меня, но всегда сдерживается и выплескивает свое желание на каждой встречной? Это шутка такая?!

— Нацу, я не фарфоровая кукла. Я не разобьюсь, если ты ко мне прикоснешься. В конце концов, я твоя жена и...

Не в силах больше держать себя в руках, он хватает меня за плечи и грубо целует. От удивления я приоткрыла рот, чем Нацу сразу же воспользовался. Не разрывая поцелуя, он закидывает мои руки себе на плечи, начинает резкими движениями поднимать платье, сильно сжимает ягодицы, затем сажает на стол. Он напирает все сильнее и сильнее, но в этот момент я отталкиваю его так, что он отступает на несколько шагов.

Сказать, что Нацу был удивлен, это ничего не сказать. Он в таком шоке, будто его впервые оттолкнула девушка. Хотя... наверное, так и есть.

— А теперь, значит, ты передумал? Да? — я спокойно поправила платье и подошла к нему. — Ты решил заняться со мной сексом на столе, на котором только что трахал какую-то шлюху?!

Пощечина... сильная, в которой, на самом деле, я выплеснула только крохотную часть своих эмоций.

— Не смей меня так оскорблять! — отчеканила я.

Все же не сдержалась и прикрикнула на него, но, думаю, в такой ситуации мне простительно.

Развернувшись, не в силах больше находиться в этой душной грязной комнате, я помчалась к лифту. Уже стоя в нем, подумала: «С Новым годом, Люси».

Тяжелый выдох. Я оперлась спиной о стену зеркального лифта. Оголенная часть спины соприкоснулась с неприятно холодной поверхностью, однако нет в мире ничего более ледяного, чем мое сердце.

Лифт медленно опускается вниз, а мне кажется, что я все глубже и глубже погружаюсь в бездну, темную, непроглядную пустоту, где нет никого и ничего, ни малейшего движения, звука или шороха, хоть чего-то, способного тронуть мою душу...

Приняв душ, я без сил упала на кровать.

Я не плакала. Этот придурок, именуемый как «мой муж — Нацу Драгнил», не стоит слез. Однако моя гордость глубоко уязвлена, обида сдавливает грудь, и этот отвратительный отпечаток на сердце останется навечно. И это еще не все печальные новости. Первого января, то есть уже сегодня, мне предстоит трехдневная поездка неизвестно куда с Нацу, Греем, Джувией, Эльзой, Жераром, Леви, Гажилом и еще несколькими пока неизвестными мне людьми. Это то самое путешествие, которым меня запугивал Нацу, говоря, что я еще пожалею, что согласилась отмечать Новый год так, как он хочет. В общем, мне предстоит адский отдых как минимум потому, что там будет эта сволочь — мой супруг.

Больно, обидно, неприятно, но я не стала бить подушки, рыдать в них до утра, устраивать истерики и тому подобное. Назло всему миру, просто уснула.

Амели разбудила меня около девяти. Я наблюдала за тем, как она раздвигает шторы и думала, что жизнь продолжает идти своим чередом. Пусть все крупицы чувств, зарождающихся в моем сердце, теперь безжалостно растоптаны мужем, который не только не пытался хранить мне верность, он вообще ни на секунду даже не думал об этом, но день начинается как обычно. Что мне делать: развестись с Нацу, терпеть, смириться, не обращать внимания, попытаться забыть? Поступить так, как обычно все поступают в таких ситуациях, или сделать как мне хочется? А чего мне хочется? Не знаю. Ничего. В данный момент ни-че-го.

Я тяжело выдохнула и снова откинулась на подушки. Нет, нельзя начинать день со вздохов. Сегодня предстоит отправиться в небольшое путешествие. И к черту Драгнила! Буду веселиться и развлекаться ему на зло.

— Миссис Драгнил, кажется, вы опять меня не слушали, — с улыбкой сказала Амели, стоя рядом с кроватью.

— А? Да, немного задумалась. Прости, что ты говорила?

— Мистер Драгнил просил уточнить у вас, едете ли вы сегодня с ним?

— Да, все в силе. Я уже встаю.

— Хорошо, я передам ему. Также он просил сказать, что если вы все еще согласны, то у вас два часа на сборы.

— Спасибо, Амели.

Горничная ушла. Глядя ей вслед, я вдруг подумала: интересно, а Нацу со всеми служанками уже переспал? Даже с Амели, которая каждый день так мило мне улыбается?

Так, стоп. Я не стану подозрительной из-за этой сволочи. И вообще, не хочу сейчас об этом думать. Веселье, мне предстоит только веселье. А на мужа не буду обращать внимания. К тому же, там будет не только он, а ещё мои любимые подруги.

Я привела себя в порядок, позавтракала, собрала чемоданы. Когда спрашивала Нацу о месте назначения, он отказывался говорить, утверждая, что это сюрприз, но я убедила его хотя бы намекнуть, поскольку мне надо знать, какие вещи брать с собой, на что он ответил, что легкие, летние. Значит, мы летим куда-то в теплые края.

К установленному времени я была готова, поэтому спустилась к парадной двери. Еще на лестнице я краем глаза заметила Нацу, который что-то обсуждал с Грегори. При моем появлении Нацу замолчал, хотя я даже не удостоила его взглядом.

— Доброе... — начал Нацу, но я перебила его.

— Чемоданы можно забирать, — обратилась я к дворецкому, запахнула шубу, но застегивать не стала, поскольку все равно сейчас буду в машине, и направилась к ней.

— Эй! Не игнорируй меня! — возмутился догоняющий меня Нацу, но я лишь спокойно остановилась на ступеньках, закрыла глаза, с легкой улыбкой вдохнула морозный воздух и села в авто.

Сумки через минуту были уложены в багажник, и Нацу сел рядом.

— Ты не сможешь игнорировать меня вечно.

— Хочешь поспорить? — спрашиваю я с лукавой улыбкой, которая далась мне не без труда, но он в ответ недовольно морщится.

— Нет.

— Отлично. В таком случае, просто постарайся со мной не разговаривать, Драгнил.

— Не обращайся ко мне по фамилии.

— А как же, мой дорогой муж? Может, как и твои шлюхи? Наверняка они так и лебезят перед тобой «Нацушка», «зайчик», «любимый», «господин»?

Я представила и меня чуть не стошнило. Нацу заметил это и усмехнулся.

— Вот именно. И меня тошнит, когда они так говорят.

— Заткнись, Драгнил.

Нет, ну вы только его послушайте! Он взял и подтвердил мои слова!

— Не хами мне.

— А ты не разговаривай со мной и не порти настроение. Я намерена повеселиться.

— Да-а, веселье тебе предстоит то еще.

Я проигнорировала его и просто смотрела в окно. Он хмыкнул и замолчал. Тоже гордый.

Всю дорогу в машине стояла тишина.

В аэропорту мы встретили Эльзу с Джераром, Леви с Гажилом и Грея с Джувией. Последняя при виде меня отпустила руку своего парня, побежала ко мне и обняла так, что чуть с ног не сбила.

— Лю, Лю! — она начала подпрыгивать от радости. — Я была так счастлива, когда узнала, что и ты поедешь. Я хоть буду не так сильно волноваться. Милый Грей не хочет мне рассказывать, что за отдых нам предстоит. А ты не знаешь?

— Джу, успокойся, — я взяла подругу за руки, — я тоже не в курсе.

Я с улыбкой, как обычно, поприветствовала остальных. Девушки образовали свою небольшую группу, а парни свою.

Высадившись в аэропорту из частного самолета Нацу, я с небольшим скептицизмом заговорила с ним сама, хотя и не очень-то хотелось.

— Серьезно? Арабские Эмираты? Не могли придумать что-нибудь более оригинальное?

— Не будь занудой. Здесь есть не только нефть, пустыни и небоскребы.

— А что же еще?

— Хорошие дороги.

— И зачем они нам?

— Для ежегодного соревнования, — ответила мне уже Эльза. — Поверь, это далеко не то же самое, что бывать здесь по делам.

— И что мы будем делать?

— Узнаешь на открытии.

— Но мне же интересно. Расскажите, — я с мольбой в глазах посмотрела на Эльзу, но она точно не выдаст тайны. Я окинула взглядом нашу компанию: с Жераром я почти не знакома, как и с Гажилом, Джувия тоже не в курсе, Грей... бесполезно пытаться, а вот Леви вполне может что-нибудь случайно рассказать.

Я подошла к подруге.

— Леви, мы с тобой знакомы довольно давно, но я не знала о таких мероприятиях.

— Ты и не могла знать, потому что это закрытые вечеринки, где собирается отрывная молодежь, сливки из всех мировых сливок, желающие безумного отдыха.

— И что же такое «безумное» намечается?

В этот момент из самолета стали выгонять шикарные спортивные авто класса мега-люкс. Леви мне подмигнула, давая понять, что остальное я уже сама скоро пойму. Все начали рассаживаться по автомобилям.

Только не это! Не хочу ехать с Нацу, но все явно по парам, поэтому делать нечего.

— Люси, пойдем, — позвал меня муж к одной из машин, которая сильно выделяется не только явно высоким ценником, плавными, изящными линиями и прочим, но и своим цветом. Зачастую спортивные машины либо красные, либо черные, либо желтые, иногда серые или синие. Машина Нацу насыщенного глубокого изумрудного цвета, напоминает крапинки в его глазах.

— Мы поедем сами? — спросила я уже в иномарке.

— О да. Держись крепче, — Нацу явно в предвкушении чего-то веселого и сумасшедшего.

Я заинтригована.

Колонна из четырех машин спокойно выехала с территории аэропорта. На этом все адекватное закончилось. Мы неслись по дороге с безумной скоростью, обгоняя друг друга. В моей крови начал закипать адреналин. Оставляя позади прочих, Нацу иногда что-то кричал, открывал окна, орал нецензурные слова другим водителям, причем не только нашим друзьям. Иногда по пути встречались незнакомые лица, мчащиеся по тому же направлению.

Я впервые увидела Нацу таким... живым. Он никогда при мне не повышал голос, не матерился, и ни разу до этого дня я не видела его за рулем, нас всегда отвозят водители. Сейчас рядом со мной словно совсем другой человек. Другой, но все такой же чужой.

Меня воспитывали как леди: осанка, манеры, соответствующая речь, поведение, поэтому то, что происходит сейчас, разумеется, со мной впервые. Хотелось кричать во весь голос, и пусть ветер, обдувающий все вокруг, уносит мои эмоции прочь. Это какое-то безумие, безрассудство и... мне нравится. В жизни не чувствовала такого прилива сил и азарта.

Наконец, мы подъехали к какому-то огромному коттеджу и остановились перед высокими воротами. К каждой машине подошли по двое крепких мужчин, по-видимому, охранников, которые даже не пытались скрыть свое оружие. Они поприветствовали Нацу, он показал им какую-то карточку, затем они заглянули в машину и посмотрели на меня. На вопрос, который явно читался в их глазах, Нацу продемонстрировал свое обручальное кольцо на безымянном пальце. Охранники нам кивнули, после сделали какой-то жест в висящую рядом камеру, и ворота открылись.

Внутри, конечно же, все богато: повсюду фонари, постриженные деревья, кустарники, газон и прочее. Есть дорога, ведущая к центральному входу, но мы поехали по той, которая ведет нас вдоль забора всей этой территории, видимо, к парковке. Так и есть. Выбрав место в двухэтажном парковочном помещении, где уже почти половина мест занята, мы вышли из авто. Мои волосы стали немного растрёпанными, но на лице играла коварная улыбка. Я в ожидании того, что это только начало.

Перед входом в дом Нацу приблизился ко мне.

— Постарайся далеко от меня не отходить или, по крайней мере, быть в поле моего зрения.

— Раскомандовался, Драгнил.

— Люси, послушай, — он остановил меня и заставил посмотреть ему в глаза, — дома ты можешь продолжать на меня обижаться и делать что хочешь, но не здесь. Здесь ты должна быть рядом со мной, иначе я могу не успеть тебя защитить.

— Драгнил, ты меня недооцениваешь. И если тебе так надо — сам ходи за мной.

— А ты себя переоцениваешь. Хотя бы на эти три дня, что мы в поездке, прислушивайся ко мне.

— Ладно-ладно. Я понимаю, что означают такие слова в подобной ситуации. Я тебя услышала, — от моих слов Нацу немного расслабился. — Буду всем мило улыбаться, говорить, что у меня лучший муж на свете и тому подобная ложь.

— Почему сразу ложь? Я ведь № 1 во всех рейтингах самых сексуальных мужчин, завидных мужей...

— Да-да, я знаю, как ты себя любишь.

— Меня все любят.

— Кроме меня.

Нацу ехидно улыбнулся. Я оглянулась. Остальные тоже стоят по парам: Эльза разговаривает с Джераром и серьезно смотрит на него, Леви смеется, болтая с Гажилом, Джувия, словно с придыханием, смотрит на Грея, который что-то ей объясняет, но она явно не слушает.

— Ребят, пойдемте, — сказал Нацу достаточно громко, чтобы его услышали все, а затем он снова посмотрел на меня. — Может, возьмешь меня под руку и поцелуешь, чтобы сразу дать понять остальным твой статус?

— А может, мне зарядить тебе коленкой между ног, чтобы сразу дать понять остальным мой статус?

— Моя гордая женщина. Именно такой здесь и будь.

— Ты забываешь, Драгнил, я такая всегда.

Мы хитро улыбаемся друг другу. Я смотрю в его серые глаза, в которых теряюсь как в тумане, густом и безлюдном, где нет ни души, никого, кто бы помог мне, спас меня из этой трясины, в которой я глубоко и надежно увязла.

...Могла бы подумать я, если бы еще что-то чувствовала к этому кабелю, но, увы, от крупицы чего-то нежного и романтичного остался лишь пепел...