Стивен Кинг стих

44 1 0
                                    

Стивен Кинг. Заклятие параноика(Параноид).

Нет больше 
Ни выхода и ни входа. 
Дверь, что окрашена белым, 
хлопала - ветром било. 
Все хлеще и хлеще. 
Кто-то стоит на пороге - 
в черном плаще, 
горло его согрето 
тонкою сигаретой. 
Зря только время тратит - 
его приметы - 
в моем дневничке. В тетради. 
Выстроились адресаты - 
змеею. Криво. 
Рыжею кровью 
красит их лица 
свет от ближнего бара. 
Свет продолжает литься... 
Нет больше 
ни выдоха и ни вдоха. 
Если я сдохну, 
если я скроюсь из виду, 
если я больше не выйду, 
мой ангел - а может, черт - 
отправит мой дневничок 
в Лэнгли, что в штате Виргиния. 
Стены пропахли джином, 
свет пролился потоком, 
ветры его сотрясали... 
БЫЛО - пятьсот адресатов 
по пятистам аптекам. 
Были блики да блоки. 
Было - пятьсот блокнотов... 
В черном. Готов. Глуп. 
И огонек - у губ. 
Город - в огне... 
Страх потечет реками. 
Кто там стоит у рекламы, 
думает обо мне? 
Долго. Мучительно долго. 
В комнатах дальних - дольних? - 
люди меня воспомнят. 
Воспой мне 
о жарком дыханье смерти 
в звонках телефона, 
о телефонной сумятице, 
о проводной смуте... 
Видишь, как просто? 
Там - одинокий кабак на перекрестке. 
Там, чередою столетий, 
в мужском туалете 
хрипит запоротый рок, 
и в руки - из рук - 
в круг - 
ползет вороненая пушка, 
и каждая пуля-пешка 
носит мое имя. 
Ты говорил с ними? 
Их накололи. 
Им не сыскать мое имя 
в чреде некрологов. 
В их головах - муть, 
им не найти мою мать, 
она скончалась. 
Стены от крика качались. 
Кто собирал пробы, 
точно с чешуйчатых гадов, 
с моих петляющих взглядов, 
со снов моих перекосных, 
со слез моих перекрестных? 
Свет невозможно убрать... 
А среди них - мой брат. 
Может, я говорил? 
Что-то не помню... 
Брат мой все просит 
заполнить бумаги его жены. 
Она - издалека, 
начало ее дороги - 
где-то в России... 
Вы еще живы? 
Вас ни о чем не просили! 
Слушай меня, это важно, 
прошу, услышь... 
Ливень падает свыше, 
с высоких крыш. 
Капли - колючее крошево, 
серое кружево. 
Черные вороны сжали 
ручки зонтов черных. 
Болтают... слушай, о чем они? 
Пялятся на часы. 
В воде дороги чисты. 
Долго лило - острые струи мелькали. 
Когда завершится ливень, 
останутся лишь глаза - 
как монетки мелкие. 
Останется ложь. 
Подумай - стоит стараться? 
Вороны - черные. 
Вороны эти ученые - 
у ФБР на службе. 
Вороны - иностранцы, 
все это очень сложно. 
Лица манили, 
но я обманул их - 
я из автобуса выпрыгнул. 
Один. На ходу. Без денег. 
Там, среди дымных выхлопов, 
таксист-бездельник 
поверх газеты измятой 
прошил меня взглядом, 
глянул - словно сглодал. 
Я - ошалевший, измотанный. 
Кану, 
как камень. 
Сверху - соседка. 
Ушлая старая стерва, 
седина - на пробор... 
Ее электроприбор 
жрет свет моей лампы, 
мне уже трудно писать. 
Мне подарили пса: 
пятнистые лапы - 
да радиопередатчик, 
вживленный в нос. 
Мистика. 
Прямо с моста 
я столкнул пса вниз - 
на двадцать шесть пролетов... 
Вот, написал про это. 
(Ну-ка, назад, проклятый! 
Живо - назад! 
Я видел высоких людей - 
гляди, 
больше не будет проколов.) 
В закусочной пол 
пел 
старые блюзы-хиты. 
Официантка - хитра: 
твердит, что бифштекс солили. 
Да мне ли не знать стрихнина! 
Горький тропический запах 
не заглушить горчицей, 
по - притуши-ка запал, 
стоит ли горячиться? 
От горизонта, 
от гор 
ночью пришел огонь. 
Видишь, как дым - нимбом - 
сереет в небе? 
Ночью все мысли смяты, 
то ли это! 
Кто-то безликий - смутный - 
по трубам отстойника столько 
плыл к моему туалету... 
Слушал мои разговоры 
сквозь тонкие стены - 
стены вращали ушами, 
стены дышали, 
стены давили стоны. 
Видишь - следы рук 
фаянс испачкали белый? 
Время стянулось в круг, 
все это вправду было... 
День переходит в вечер, 
красным горит по сгибу: 
Мне позвонят - я уже не отвечу. 
Не телефон - гибель! 
Бог посылал грозы - 
люди швыряли грязью. 
Грязью залили землю, 
больше - ни солнца ни зелени, 
лишь крики боли. 
Они научились врываться, 
у них - винтовки да рации. 
У них - ни заминки в речи, 
им объясняют врачи, 
как будет эффектнее трахаться. 
Прикинь, как сладко: 
в лекарствах у них - кислотка, 
в лечебных свечках - "снежок". 
Кто там. с ножом, 
рвется - прогнать солнце? 
Пусть только сунется! 
Дорога моя - все уже, 
дела - не в лад. 
Я облекаюсь в лед, 
не помню - я говорил уже? 
Лед ослепляет подлые инфраскопы, 
слежка выходит за скобки... 
Вот - наклонилось к закату 
индейское лето. 
Произношу заклятья, 
ношу амулеты. 
Золою 
засыпаны залы. 
Вы полагаете - взяли? 
К черту! 
Я ж вас прикончу в секунду. 
Я ж вас попалю за черту - 
четко! 
Любовь моя, будешь кофе? 
... Небо - как кафель, 
моя усмешка - как грим... 
Нет у меня в ходу ни имени, 
ни выхода и ни входа. 
Кто-то стоит, 
согретый горечью сигареты. 
Не помню - я говорил?

Мысли Вслух Место, где живут истории. Откройте их для себя