Two-faced

Глава 23.

Чимин, стараясь ничего не задеть, пробирается в студию Юнги, прикрывая за собой дверь. В помещении полумрак, лишь настольный светильник освещает своим тусклым светом рабочее место беты. Сам Мин сидит в наушниках, покачивая в такт музыке головой и чиркая что-то в тетради. Омега почти на цыпочках подходит к нему сзади и кладет ладошку на плечо старшего, в надежде испугать его, но Мин лишь поднимает на Чимина взгляд и улыбается уголками губ, стаскивая наушники.

– Да неужели пришел? Не прошло и года, – усмехается Юнги и открывает ящичек стола, принимаясь что-то искать.

– Ну прости, я не виноват, что Чонгук меня не отпустил вчера, – пробубнил Чим, складывая руки на груди и усаживаясь на небольшой диванчик у стены.

– Правильно сделал, я до сих пор чую запах течного омеги, – кривит носом Мин, окинув младшего взглядом. – Хотя от тебя больше несет Чонгуком.

– Ну, он постарался, – пожал плечами Чим, осматривая студию беты.

– Только не говори, что вы только что занимались... – Юнги смотрит на смущенного омегу, замечая розовенькие щечки, растрепанные волосы и блеск в глазах. – Вот же извращенцы...

– Это все Чон, – смущенно оправдывается Чим, смотря на свои пальчики.

– Он поди тебя еще и перед большим зеркалом в зале осквернил, да? – прищурился Юнги, ухмыляясь. Чимин густо покраснел и низко опустил голову, теребя конец футболки.

– Я больше не буду ему мешать, обещаю, – бубнит Чим, неуверенно поднимая взгляд на старшего.

– Правильно, – кивает Мин, перебирая в руках распечатки. – У него скоро выступления и концерт, а ты будешь занят.

– Чем? – заинтересовался Чим, тут же забыв про смущение.

– Помнишь, я когда-то пообещал написать собственный микстейп? – Юнги взглянул на Чимина.

– Эм, но это было года четыре назад, – неловко засмеялся Чим, принимая из рук старшего листки.

– Не суть, – фыркает Юнги, переключая свое внимание на компьютер. – Я знаю твои способности в вокале, так что у тебя есть неделя, чтобы выучить тексты.

– Ч-что? – шокировано посмотрел Пак, переведя взгляд с листков на старшего. – Зачем?

– Я написал для тебя три песни, – самодовольно ухмыльнулся Мин, расслабленно развалившись в своем кресле. – Не благодари.

– Но я не хочу! – возмущенно пыхтит омега, перечитывая тексты на листках. Чимин никогда не сомневался в возможностях хена, но сейчас все это слишком неожиданно.

– И долго ты будешь прятаться в тени Чонгука? – изогнул бровь Мин. – Я даю тебе возможность стать известным не за счет Чона. Ты ведь часто думаешь о том, что не достоин его?

– Ты слишком хорошо знаешь людей, – пробубнил Чим, протягивая листы обратно бете. – Но это не для меня.

– Тогда выбрось их, – недовольно фыркает Юнги, отворачиваясь от омеги. – Мне они не нужны.

– Но, хен, это же прекрасная лирика, – изумленно смотрит Чим, как-то неуверенно сжимая в руках тексты.

– Это предназначалось тебе, чтобы хоть как-то раскрутить тебя. Если ты понравишься фанатам Чонгука, то они отстанут от вас. Но как хочешь, можешь продолжать скрываться, – недовольно морщится Мин, натягивая наушники на место.

– Ну вот зачем ты так делаешь? Мне теперь неловко, – вздыхает Чимин, поджав губы, но Юнги делает вид, что не слышит его. – Ну хе-е-он...

Бета показательно игнорирует Чимина, отчего тот обиженно сопит и пинает ножку его кресла.

– Дай мне день, чтобы подумать. Я тебе напишу, – Чимин громко фыркает и слишком резко поднимается, показывая всем своим видом вселенскую обиду.

Пак выходит из студии Юнги, не заметив его победной ухмылки, и направляется домой.
Чонгуку теперь придется нагонять все то, что он пропустил из-за течки своего омеги, поэтому Пак не остается, чтобы дождаться его. Чон придет либо поздно ночью, либо рано утром.





Весь день чертовы листы Юнги мозолили омеге глаза. Куда бы Чим их не положил, они постоянно попадались под руку или падали прямо в ноги. Чимина это и бесило, и одновременно подталкивало на определенные мысли.
Пак боится за ответственность, которую возьмет на себя, если запишет эти песни. Фанаты Чона могут подумать, что Чим специально пытается привлечь внимание, что ни в коем случае не является правдой. Да и все это может поднять шумиху. Некоторые вообще решат, что Чимин встречается с Чоном только для того, чтобы пробиться в люди и стать известным. И мало кто поймет, что Чимину просто нравится петь. Странно будет, если Юнги признается, что писал эти строчки специально для омеги. Такая новость может выйти боком. У этой ситуации две стороны, и Чимин боится рисковать.

Тексты очень легкие и наполнены смыслом, в стиле молчаливого Юнги, который бьет своим словом похлеще, чем кулаком. Мин всегда казался Чимину каким-то отдаленным, омега никак не мог понять мысли старшего, как бы не пытался. Юнги действительно уникальный человек, и Чимин даже не скрывает, что жестко торчит от его творчества.

Терять такой шанс, подаренный судьбой, будет глупо, ведь Мин никогда не пишет музыку для тех, кого считает недостойными. А Чимину не только предложили спеть совместно, но и записать две собственных песни. Слишком желанно, поэтому Чим все же соглашается на эту авантюру, написав об этом старшему.

Мало ли что могут подумать другие, он делает это для себя. Именно такую установку сделал для себя Чим. Все это будет в тайне от Чонгука, по просьбе самого омеги, чтобы мнение Чона никак не повлияло на процесс создания прекрасной музыки. Лучше пусть Чон узнает позже, пусть разочаруется потом, но не сейчас, когда Чим уверен в своих силах и возможностях.