Расул Гамзатов. Горянка

***

Бывает крива в человеке
Душа, как дверная скоба,
И в руки не бравший вовеки
Ни молота, ни серпа,

Неправду скрепляет святою
Печатью Советской страны.
Где молот и серп над звездою
Колосьями обрамлены…

…Мой добрый читатель, постой-ка,
Ты, видно, подумал, собрат,
Что нос свой склонившая двойка
Решила судьбу Асият;

Что люди с холодностью строгой,
На двойку взглянув, не учтут,
Какой каменистой дорогой
Горянка пришла в институт,

Что вряд ли коснется их слуха
Стук сердца в груди Асият
И что в канцелярии сухо
Ей школьный вернут аттестат.

Пожалуй бы, так и случилось,
Когда б, по привычке дурной,С
уть дела была бы на милость
Душе отдана ледяной.

Но с этой привычкою круто
Вступила в решительный спор
Директор того института,
Сама она — женщина гор.

Вплелась седина в ее прядки,
Собрались морщинки у глаз.
Ей, как говорится, на пятки
Беда наступала не раз.

Умела она, коммунистка,
Где надо, быть твердой, как сталь.
И к сердцу горячему близко
Людей принимала печаль.

Когда бы так мало на свете
Мог значить внимательный взгляд,
Вопрос на ученом совете
Не встал о моей Асият.

Она не спешит восвояси,
В аул, на родное крыльцо.
Студентки Алиевой Аси
Счастливое вижу лицо.

Лохматые тучи нависли
Над морем и дальней горой.
И осень в студенческих письмах
Свой след оставляет порой.

Все ново на первом семестре,
Кругом интересного — тьма.
Пусть дома, в родимом семействе,
Узнают о том из письма.

Уже на рассвете морозит,
На юг потянуло гусей.
И кто-то деньжат уже просит
Прислать на пальто поскорей.

Спешат из аулов нагорных
К студентам посылки.
И в них
Находится белых и черных
Немало вещей шерстяных.

Шарфы, башлыки и перчатки,
Из козьего пуха платки,
Жакеты на теплой подкладке
И вязки цутинской носки.

Под небом, что сделалось строже,
Летят Асият моей дни,
Но чем-то с апрельскими схожи
Счастливыми днями они.

Багрянцем и золотом ясень
Осыпал приморский бульвар.
Скучать не приходится Асе:
То лекции, то семинар.

То снова над книгой склонится
В том зале моя Асият,
Где шелест рождают страницы,
Где шепотом лишь говорят…

Влюбленный коня через пропасть
Бросает, настойчив и смел.
Преодоленная робость
—Влюбленной горянки удел.

Проводит почти каждый вечер
С Юсупом теперь Асият.
То падает дождь им на плечи,
То под ноги листья летят.

Иль купит заранее в кассе
Юсуп два билета в кино
И шепчет там на ухо Асе
Заветное слово одно.

Иль снова они на галерке
В театре бок о бок сидят
И хлопают в шумном восторге,
Чтоб спела еще Рагимат

(Поет свои песни артистка
На десяти языках),
Звучит ли на сцене даргинский
Кумуз у артиста в руках,

Звенит ли волшебницей лакской,
Как будто в ауле, зурна, 
—Глядит на любимую с лаской
Юсуп: «Как прелестна она!»

Любви их волшебные нити
Чисты и светлы, как апрель,
Когда Асият в общежитье
Вернется и ляжет в постель,

Она, о Юсупе подумав,
Ресницы смежит и уснет.
И, может быть, вновь к ней угрюмый
Отец в сновиденьях придет.

Ладонь — не приветствия ради —На сердце положит: болит,
Все чаще приходится за день
Класть руку на сердце, как щит.

Он скажет:«При людях не в силе
Я гнев свой неправым признать.
Сам выгнал тебя я. В могиле
Мне было бы легче лежать.

Теперь ни тебя, ни Махача
—Забыл меня, видно, Аллагь…»
Иль явится мать к ней и, плача,
Вздыхая, промолвит в слезах: