Билет в один конец

14

«Наша дорогая дочь Пэнси Элоиза! Нам очень жаль, что в обозримом будущем не удастся соединиться брачными узами с родом Малфоев. Твоей вины в этом нет, и твои перспективы соответствующего нашему положению замужества остаются незатронутыми. Мы с матерью просим тебя перенести это время, сохраняя спокойствие и собственное достоинство. В противном случае ты все же можешь пошатнуть свою репутацию, тем самим создав нашей семье совершенно нежелательные трудности в дальнейшем. Любящие тебя мать и отец». Треск разрываемой бумаги разбудил до того мирно дремавшую в кресле перед камином Милисенту. Толстушка подняла сонные глаза на побелевшее лицо Панси. Треск повторился снова — письмо было разложено на более мелкие множители. — Что случилось? — решила подать голос Милисента. После непродолжительной паузы Панси заговорила. Голос звучал глухо, отстраненно. Казалось, что она одна в комнате, а собеседником служит камин, отнюдь не другое живое существо. — Они хотят, чтобы я смирилась. Они… они не знают, что такое любовь. Я его никому не отдам, я ради этого готова пойти на все. Он станет только моим, он забудет ее имя… — возгласы постепенно преобразовывались в невнятное бормотание. Милисента передернула плечами. Одержимость соседки по комнате набирала обороты. Если поначалу, когда Панси получила отставку от Малфоя, Милисента вздохнула с облегчением, потому что ей не нравилось высокомерное отношение к ее подруге, то потом, когда Паркинсон стала плохо спать по ночам и разговаривать с собой, несмотря на присутствие других людей, дело приняло жутковатый оборот. * * * Джинни подбежала к Гарри, когда тот выходил из Больничного крыла. Поттер выглядел сильно озабоченным и обратился к своей невесте непривычно мрачным голосом: — Ты не знаешь, где Гермиона? — Знаю, а зачем она тебе? — нахмурила брови Джинни. Гарри поморщился. На языке так и вертелись слова: «Ты можешь хотя бы ради разнообразия ответить на вопрос прямо?» — но он понимал, что Джинни не виновата в его плохом настроении. — Малфоя перевезли от мадам Помфри в Мунго. — Да? Ну, тогда там они и встретятся, — легкомысленно махнула рукой Джинни. — Я слышала, как она спрашивала разрешение у Макгонагалл отлучиться на несколько часов, чтобы побывать в больнице. А что с Малфоем? — Паркинсон попыталась напоить его приворотным зельем. — И? Из-за этого теперь уволакивают в Мунго? — Джинни выглядела ошарашенной. — Да, если изготовлением зелья занималась Паркинсон лично. Уж лучше бы она его украла! — в сердцах воскликнул Поттер. — Мне-то все равно, но вот Гермиона будет переживать. В последнее время они постоянно всюду появляются вместе. — Да? — рассеянно спросила Джинни. — Значит, для них надо будет приготовить парное приглашение, — и она устремилась прочь по коридору, заметив в конце оного обещавшую помочь с написанием столовых карт Лаванду. Затея с приглашением распорядителя свадьбы столь сильно задела Молли, что Джинни была вынуждена отказаться от этой идеи. Впрочем, собственноручное приготовление приглашений и прочие занятия организаторского плана доставляли Джинни немалое удовольствие. * * * Нарцисса стояла у окна в палате, вцепившись пальцами в подоконник. Драко до сих пор не приходил в сознание, да и целитель после беглого осмотра, не сказав перепуганной матери ни слова, умчался принимать следующего больного. Она пыталась утешить себя мыслью, что в таком случае совсем уж непоправимого не произошло. Если честно, помогало слабо. — Миссис Малфой? — она повернула голову. Выражение лица целителя, как ей показалось, не сулило ничего хорошего. — Нам удалось разобраться с составом зелья, которым был напоен ваш сын. — Он выдержал небольшую паузу, во время которой миссис Малфой очень хотелось вцепиться ногтями в глотку мужчины и выцарапать оттуда слова, какими бы они ни оказались. — Ваш сын… с ним все будет в порядке. Все, за исключением одной вещи. У изготовительницы этого, с позволения сказать, зелья, получилось не приворотное, а создающее бесплодие зелье. Мне очень жаль… И он вышел, тщательно дозируя быстроту шага, поскольку во время произнесения своей непродолжительной речи успел заметить странный блеск в глазах сиятельной госпожи, и по своему опыту общения с хищниками понял, что пора найти более безопасное место, но так, чтобы это не выглядело бегством. Нарцисса начала медленно двигаться вслед за целителем, сама толком не понимая, зачем это делает. Он все сказал... и их роду пришел конец. В свое время она делала неплохие успехи у Слизнорта и сразу вспомнила, что для исправления подобных ошибок нужна кровь ошибившегося зельевара. А где ты ее возьмешь, эту кровь, если она впиталась в землю у подножья совятни. «Какое отвратительное поведение — пытаться любой ценой добиться своего, а в случае неудачи напоследок и нагадить совершенно неисправимым образом», — с бессильной злостью подумала Нарцисса. — Миссис Малфой, — Цисси услышала девичий голосок возле дверей. Она подняла глаза с пола. Напротив нее находилась так называемая невеста Драко. Она имела неважный вид, и Нарцисса заметила также следы слез на щеках. «Еще одна, не умеющая себя вести». — Миссис Малфой, — повторила девушка, — я только что узнала, что Драко, — старшая женщина едва заметно вздрогнула, — привезли сюда, и слышала, что говорил целитель. — Юная мисс, — самим холодным тоном, на какой только была способна, начала Нарцисса, — а не кажется ли вам… — Дайте мне досказать, — подняла ладонь Гермиона. Вдруг она прыснула, и Цисси шарахнулась от нее, как от душевнобольной. — Видите ли, миссис Малфой, на Слизерине, судя по всему, учатся не самые способные студенты. — Забыв обо всех вбитых в голову с детства манерах, Нарцисса выпучила глаза. — У Панси не получилось сварить годное зелье, а ваш сын не смог правильно применить контрацептивное заклинание… Нарцисса, чувствуя себя как во сне, протянула руку, пальцами обхватила подбородок стоящей перед ней девушки и пристально заглянула ей в глаза. Те оказались на удивление серьезными и, как не могла не признать миссис Малфой, красивыми. Она медленно выдохнула, обхватила щеки Гермионы ладонями и бережно поцеловала ее в лоб. Сразу после этого Нарцисса поспешным шагом удалилась, на прощание бросив: — Надеюсь, ты не против того, что мой муж тоже будет поставлен в известность, — и была такова, даже не дождавшись согласия. Гермиона тяжко вздохнула и примостилась на кресле, стоявшем возле кровати объекта ее все усиливающихся, хотя и весьма противоречивых чувств. * * * В действительность Драко возвращался очень неохотно, ведь до этого мгновения его тело находилось в невесомости, купаясь в приятном тепле, пронизывающем всю сущность, и нельзя было различить, получает ли он его от неведомого источника или же щедро делится им сам, источая волны наподобие не очень крупного светила. Реальность же показалась Драко совсем неприветливой: кровать ощущалась жесткой, голова — тяжелой, а во рту присутствовал медный привкус. Однако кое-что приятное обнаружилось также в материальном плане бытия — возле его кровати снова восседала Гермиона, голова которой приникла к спинке кресла. Ее глаза были закрыты, кажется, она дремала. Драко тихонько рассмеялся: — Гермиона, ты плохо меня сторожишь! Она неловко дернулась, но гримаса неудовольствия быстро изменилась, когда взгляд встретился с улыбающимся Драко. — Рассказывай, что со мной было и что будет, ты же постоянно в курсе всего происходящего, — потребовал он, и ее глаза вдруг подозрительно заблестели. — Не может быть, что все так плохо, — улыбка Драко быстро сошла на нет. — Я чувствую себя вполне сносно. Гермиона прочистила горло. Несмотря на желание быть деловой и собранной, голос все же звучал неуверенно: — Ладно, я тебе расскажу. Хотела бы я, чтобы эту новость тебе преподнесла мать, но… И она рассказала. Драко чувствовал себя так, как будто из легких разом выкачали весь воздух. Конечно, он в свои годы не часто задумывался о будущем поколении, да и дети его особенно не привлекали, но новость его основательно покоробила. Хоть он и распрощался с большинством идеалов рода, все же известие о том, что у Малфоев не будет продолжения и виноват в этом именно он, стало для него неприятным сюрпризом. Гермиона смотрела на него со странным выражением. В нем отсутствовала понятная бы в этой ситуации жалость, зато в изобилии виделись сомнение, страх и еще что-то, определить природу чего Драко было не под силу. Она взяла его за руку и стала медленно поглаживать тыльную сторону ладони. Он устало прикрыл веки, постепенно успокаиваясь и даже начиная наслаждаться лаской. В свою очередь, это помогло ей набраться смелости, и до слуха Драко долетел едва слышимый шепот: — Драко, в тот раз палочка все же была необходима… Он с недоумением посмотрел на нее: — В смысле? Она кривовато улыбнулась: — Для того чтобы сотворить противозачаточное, использование палочки является обязательным условием. И, нет, я не вычитала это в библиотеке, а пришла к такому выводу, так сказать, опытным путем… Он негромко вскрикнул. — Не может быть… не может… — Может, Драко. Как ты думаешь, откуда я взялась тут, в больнице? Проверялась… это случится в начале ноября. Малфой приподнялся и осторожно обнял ее. — Ну, теперь-то ты будешь вынуждена выйти за меня, — шутливым тоном он старался замаскировать истинные эмоции. — Пожалуй, — скорчила жалобную мину Гермиона. — Против тебя одного я бы еще, может, и устояла, но дело в свои руки однозначно возьмет твоя мать. Однако за остальные свои права, — она приосанилась, и глаза ее загорелись в предвкушении сражений, — я еще поборюсь!