Щенок 2. Гнев Снейпа.

Глава 13

Солнце просвечивало сквозь полупрозрачный тюль в тетиной кухне и било прямо в лицо мальчика, согревая его, пока он, стоя на табуретке, пытался дотянуться до шкафчика, где хранились тарелки. Как почти каждый день, малыш пересчитал тарелки, мечтая взять четвертую, но понимал: его покормят потом. Может быть. Если он будет хорошо себя вести. 

На плите перед ним варился картофель, вода как раз доставала до краев, но не выливалась наружу. Тетя ненавидела, когда вода попадала на конфорки. Она станет грязной, говорила тетя, и будет вся в пятнах - как мальчишка. Удерживая тарелки в одной руке, мальчик спрыгнул с табуретки и направился к столу, осторожно поставив на него свою ношу. 
Затем вернулся к ящичку рядом с плитой и взял оттуда столовое серебро. Пока он пересчитывал вилки, вода в кастрюльке вскипела и перелилась через край с противным шипением. 

Столовые приборы полетели на пол, а малыш схватил кастрюлю, чтобы переставить ее на другую конфорку. Он забыл взять полотенце и обжег руки о горячую посуду, но храбро продолжал держать ее. 

Вода снова накатила и перелилась через ободок, разливаясь по плите. 

- ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ, НЕБЛАГОДАРНЫЙ МАЛЬЧИШКА?! 

Тетя Петунья показалась в дверях кухни, и теперь двигалась к нему. Ее лицо было разъяренным, хоть малышу и был запрещено смотреть в лица людям, он знал это... и тетя схватила его руку и с силой выкрутила; мальчик еле успел отпустить кастрюльку, хотя немного воды все-таки попало на его руку. 

Тетя с отвращением смотрела на него, как будто он был жуком, выползшим из-под холодильника. Малыш быстро опустил взгляд на свои босые ноги. 

- Ты - гнусное, отвратительное животное. Почему ты все портишь?! - воскликнула она. - Серебро моей матери. Моя кухня. Моя семья! - сжав его руку так сильно, что на коже наверняка останутся синяки, тетя обхватила тощими пальцами его костлявое запястье и поволокла к плите. 

Тонкая, натужная улыбка скривила ее губы, и мальчик знал - теперь ему не убежать. У тети всегда была такая улыбка, когда она придумывала какое-нибудь новое мучение для него. Он дернулся раз, другой, но вырваться не вышло. Тетя прошипела: