Кость, лёд и незримая жертва

Глава первая. Часть четвёртая: Пути отступления

***

День прошёл спокойно и в тоже время очень тревожно. Во всяком случае, для меня.

Никогда не считала себя параноиком, но незримая угроза в лице преследователей совершенно не позволяла мне расслабиться и сосредоточиться, заставляя настороженно и якобы невзначай разглядывать простирающийся вокруг пейзаж в поисках чего-нибудь подозрительного. В итоге из подозрительного было обнаружено только моё поведение, замеченное мальчишками, которые, учитывая моё собственное напряжённое состояние, были возмутительно спокойны и беззаботны.

Ближе к полудню Манджуната, ранее медитировавший с очень хмурым лицом, перебрался с облучка в телегу, оставив госпожу Юко одну следить за дорогой. Распечатав один из сундуков, он извлёк оттуда внушительную потёртую книгу, которую было бы уместнее назвать фолиантом, завёрнутую в кусок чёрной холстины и намертво обмотанную верёвкой, кою старику пришлось срезать, поскольку разобраться с узлами своими силами не удалось.

Оторвавшись от книги я заинтригованно проследила за действиями монаха, который, усевшись на сундук, задумчиво постукивал пальцами по обложке фолианта, о чём-то раздумывая. Хаку, пытавшийся подремать у меня на коленях к деятельности монаха не проявил никакого интереса, а вот Кимимаро, с философской рожей зашивающий дырки на кимоно, оставшиеся после ночных подвигов по упокоению палатки, нет-нет, да косился на отшельника.

Манджуната открыл книгу и зашелестел страницами. Я вытянула шею, пытаясь хоть что-нибудь увидеть, но действие было из разряда невозможного, если ты не жираф. От идеи встать и нагло заглянуть через плечо пришлось отказаться, так как при беглом взгляде выяснилось, что Хаку от попыток подремать вполне успешно перешёл к самому действу, а будить мальчика, который, как выяснилось ранее, полночи протрепался с Кимимаро о "своём мужском" (причём когда мне об этом сказали, мне стоило огромных усилий не заржать им в лицо), было жалко. Тем более, монах посоветовал нам выспаться впрок, потому что устраивать засаду он планировал к ночи, если найдётся подходящее место. Впрочем, если не найдётся, всё равно планировал. Несмотря на всё своё нежелание осуществлять свой план, старик был настроен решительно.

Листая книгу, отшельник время от времени замирал над какой-нибудь страницей, но затем, покачав головой, продолжал листать.