Смерть всей надежды

1

The death of all hope

— Ну привет, ещё один год в клубе неудачников... — Диппер стоял перед серыми стенами частной школы «Desecho de la vida», не решаясь сделать пару шагов и пройти во врата.

— Чё, Сосенка, ссышь? — рядом прошли задиры и пихнули Диппера с разных сторон.

Он решил промолчать. Сделать вид, что да - ссыт. Ведь если показать им, что они не правы, будут лишние проблемы.

Диппер научился прогибаться под мир, чтобы спаси свою шкуру от насилия.

В позапрошлом году синим было почти всё тело.

Они рассмеялись и скрылись за спинами учеников.

Диппер выдохнул. Ему надоело притворяться. Заебался носить маску «покорного». Наскучило быть тем, кем он не является.

— С дороги!.. — Диппер шарахнулся в сторону от столь неожиданного громкого шепота на ухо. — ...Сосенка...

Пайнс резко развернулся и застал перед собой довольное, произведённым впечатлением, лицо Демона, с большой буквы.

— Ты чего не здороваешься? Язык проглотил от испуга? Я что такой страшный? — мне психически нездорово улыбнулись в лицо, заставив непринужденно шагнуть назад.

На нас начали оборачиваться люди.

— Я что вам, экспонат? Глаза в пол и шуруйте на пары, — разозлился демон из-за столь едкого внимания, — отбросы. — последнее слово он выплюнул.

Конечно, он же Король - ему никто не смеет отказать.

— Псих... — не сдержался я. И тут же понял, что пожалею, но со стороны Сайфера послышался смешок:

— Ты только что это понял, сосновое деревце?

И он снова улыбнулся.

Меня бросило в дрожь.

— Не хочешь, не здоровайся, но тогда ты рот вообще закрывать не будешь - это я могу гарантировать, а обещания я сдерживаю. — мне снова усмехнулись в лицо, похлопав по плечу и слегка потянув назад волосы. После он отстранился и пошёл по направлению к школьной двери.

Из пяток сердце вернулось в своё предназначенное место обитания.

Я с облегчением выдохнул.

Ко мне тут же подбежал Гидеон:

— Ты как, живой? — он обеспокоено вгляделся в моё бледное лицо и с облегчением вынес итог: — Живой. Это радует.

— Ага... — вот так незадача: в первый же день последнего года встретиться с ошибкой природы и по совместительству элитой школы.

— Ладно, пошли во внутрь, там расскажешь о чем вели «спокойную» беседу. — он потянул меня в здание школы.

— Зачем? Скоро ты из слухов узнаешь, — пожал плечами Пайнс.

— Да ну тебя, зануда. — «обиделся» Глифул.

Я пожал плечами и мы быстрее начали передвигать ногами.

Он не мой друг. Точнее, я его так таковым не считаю. Он просто есть и он просто со мной разговаривает. Он знает обо мне лишь то, что я даю ему знать. Ничего больше.

Раньше до меня вообще никому дела не было, пока однажды я не выронил ручку в раздумьях, и пока не побежал за ней через весь класс, и пока не наткнулся на парту КОРОЛЯ, возле которой ручка, как назло, остановилась.

Тогда наши взгляды встретились. Помню, как громко сглотнул в наступившей тишине, и помню как его глаза загорелись интересом.

С тех пор мне не дают пройти, до меня докапывается его свита и он сам.

Зря я вообще рисовал на уроке математики... надо было в школу не прийти!..

Но прошлое не изменишь.

Правильные слова глаголил Хэнк Муди: «Ничего не бывает зря. Если вы что-то совершили, значит в тот конкретный момент вашей жизни, на том конкретном этапе вашего развития, в данном поступке был смысл. И если вам кажется, что вы могли поступить по-другому, знайте – вы не могли.»

Так что я смирился и начал его игнорировать.
Дрожать, когда он рядом, как осиновый лист, но не подавать знаков, что я запуган и гордо смотреть ему в глаза.

Просто надо выстоять. Надо пережить.

Все говорят: «всё будет хорошо», но это капитальный пиздёж. Надо действовать, либо ждать пока бомба взорвется.

Было бы хорошо, если можно было проспать конец света - но это не по сюжету. Жизнь не предоставит тебе такой роскоши.

Поэтому я терплю и шагаю вперёд, ожидая «закидонов» подлой судьбы.

— У нас первая биология, — задумчиво произнёс Глифул, смотря на доску с расписанием. — Эй, ты меня вообще слушаешь?

Я с легкой заминкой пришёл в себя:

— Ага.. Да, слушаю.

— Пошли, нам надо быстрее придти в класс и занять хорошие места.

И я машинально начал переставлять ноги, думая о том, что сегодня нарисую новое чудовище, доселе никому неизведанное.