ODOR

В вензелях и золоте.

  – Джеймс, в самолёте мне посчастливилось познакомиться с одним человеком. Он журналист. Я пригласила его на завтра в галерею современного искусства. – Поппи, широко распахнутыми глазами, смотрела на Джеймса и пыталась уловить эмоции.

  – Мы с ним побеседуем о нашей маленькой тайне? Верно? – Парень искренне улыбнулся и мелкие морщинки образовались в уголках его глаз. – За это я тебя и люблю - с тобой никогда не заскучаешь. Мой малыш. – Он едва дотронулся губами до её лба, прикрытого кучерявыми тёмными волосами, а затем до кончика порозовевшего от смущения носа. Отодвинулся слегка и оглядел всё её в миг вспыхнувшее лицо. – Ты чудесна.

  В доме было совсем тихо, только тюль едва колебалась под лёгким швейцарским ветром. День был на радость солнечным. Всё предметы отбрасывали причудливые тени, в воздухе витала золотая пыль, которую, казалось, можно поймать. Поппи лежала на плече Джеймса и разглядывала эти пылинки: как плавно они прахами по комнате, не задевая друг друга, словно у каждой была своя крохотная золотая душа и все они торопились по собственным делам.

  Девушка протянула руку с тонкими, длинными и изящными пальцами к этим частичкам и повела в пространстве рукой. Пылинки тут же разлетелись и поменяли направление.

  Джеймс не выдержал и мягко коснулся руки девушки. От локтя он прошёлся указательным пальцем к кисти и они переплелись, нежно погружаясь в танец любви. Такая лёгкая грация окутывала каждое их движение, будто этот мир на секунду остановился, чтобы пара погрузилась в полную невесомость, космическую иллюзию.

  В комнату впорхнул птенец и закрепился на прикроватном столике из тёмного дерева. Пара удивлённо смотрела на нежданного гостя, который на миниатюрных лапках прыгал по столу. Птенец сорвался с места и взлетел высоко, но в замкнутом пространстве он тут же камнем упал на пол. Он отчаянно бился и пытался вновь взлететь, но тщетно.

  Поппи на носочках, чтобы не вспугнуть создание подошла к нему и подняла в ладошках.

  – Кажется, сломано крыло. – Тихо проговорила она, забирая всю боль птенца в свои руки. Она была невыносимой не только физически. Слёзы потекли из её глаз, когда птенец смог взлететь. – Этот малыш совсем один. – Произнесла девушка, выпуская птичку на улицу.

  – Дорогая, теперь у него есть ты. Он в безопасности и сможет летать, как прежде. – Джеймс приобнял Поппи за плечи вдохнул запах её волос: лавандовое поле с тысячами жужжащих пчёл. Легкий летний бриз и дыхание природы. Запах, который невозможно передать словами.

  – Солнце садится, ты хочешь пройтись? – Поинтересовался Джеймс. На что Поппи лишь утвердительно кивнула, опустив густые ресницы.

  Она вышли из дома, держась за руки. Она была в васильковом шарфе, цветочном атласном платье и замшевых сапожках на небольшом каблуке, а он просто счастлив, проводя время с любимой принцессой.

  Прохожих почти не было. Соседние дома горели пластинками жёлтых окон, отбрасывая кирпичный свет. Каменистая дорога трещала и ухала под ботинками, создавая неповторимую музыку улиц. Редко проезжали легковые машины с немногочисленными пассажирами. Потихоньку начали зажигаться фонари и улица блестела бело-золотым отливом стекли и железа.

  Поппи жадно разглядывала окружающую обстановку. Ей запомнился дом, совершенно оплетённый вьюнком и другими неизвестными ей растениями, лишь разноцветные стекляшки оконных витражей были видны сквозь зелёную гущу буйства зарослей. Калитка, ведущая в необыкновенный сад этого дома, с кустарниками акаций и диких белы роз, была чуть приоткрыта и Поппи не удержалась от того, чтобы заглянуть туда.

  – А я чувствовал, что мы встретимся с вами гораздо раньше. – Приветливо произнёс знакомый голос.

  На крыльце из бурого камня, поросшего мхом, стоял тот самый журналист из самолёта.

  – Добрый вечер! – Девушка улыбнулась и не примянула представить своего возлюбленного. – Это Джеймс. Джеймс это...мы с вами не знакомы.

  – Артур. Проходите. пожалуйста, в дом. Сегодня у нас ароматный синий чай с альпийских склонов. Весьма поэтично сказано, не находите? – Артур провёл гостей через длинный коридор, полностью увешанный картинами в вензелях и золоте. – Присаживайтесь, где вам угодно. Очень хочу с вами побеседовать.