Судьбоносные носки

4. Гарфилд vs Спанч Боб

— …можно я прикоснусь к тебе?

Если бы Чимин знал себя хотя бы наполовину, то понял бы давно, какая именно фраза может вызвать у него табун мурашек по всему телу, ступор, поджатые пальцы ног и… пиздец.

Возможно, из-за того, что никто и никогда не спрашивал, можно ли к нему прикоснуться?

Чимин сам не знает, почему отрицательно качает головой в ответ. Может быть потому, что собственные руки ему не нравятся? Эти стянутые бледной кожей кости, небольшие синяки на них и порезы. Непонятно, как он вообще такими руками играть умудряется по пять-шесть часов в день. Это ужасно больно. Очень. Мазохист.

Юнги смотрит на парня умоляющим взглядом, из-за чего становится трудно противостоять ему. В его глазах отображаются галактики, кажется, и это самое красивое и завораживающее зрелище.

Всё, что Пак сейчас может сделать, так это протянуть изувеченные ладони на обозрение парню напротив и тонуть в бездне его глаз, при виде которых трудно сказать «нет».

Юнги касается подушечкой указательного пальца чиминового, не сильно проводя по мозоли и ощупывая её, и точно так же с интересом осматривает все остальные пальцы. Пака будто током обдаёт, когда это происходит. Он, не моргая, следит за каждым миновым движением на своих руках. Ему не больно, нет. Возможно, неприятно, но не больно. Совсем. Потому что Юнги касается его слишком трепетно и осторожно, боясь причинить боль.

Вот бы все в его жизни к нему так относились.

Юнги одними губами шепчет «зачем?», заглядывая в глаза другому.

— Просто… — еле слышно отвечает младший.

《…люблю изводить себя, доставлять боль себе и добивать себя», — остаётся неозвученным.

Пак молчит о том, что ему это нравится, и не просто нравится — он буквально получает кайф от того, что на теле появляется новый синяк, царапина или мозоль. Но он отказывается говорить об этом. Потому что понимает, что прозвучит это так, будто он сумасшедший, двинутый, больной, но ничего с этим сделать не может.

Старший продолжает ощупывать чужую ладонь и пальцы, глядя на всю эту картину с нескрываемым удивлением, печалью и страхом.

— Они некрасивые, я знаю, — поднимает взгляд Пак, понимая, что находится совсем близко к другому, который тоже поднял свой взгляд на него. Он видит, что Юнги снова хочет что-то сказать, но в самый последний момент смыкает губы. — Почему ты почти не разговариваешь? Только не отвечай сейчас словами великих членов мировой литературы, ладно?