Midnight Memories

Часть 13

Наруто переминался с ноги на ногу, глядя Итачи в глаза. На секунду он посмотрел на Саске, прижавшегося к стене, тот смотрел уже осознанно и здраво, несмотря на сгорбившуюся осанку, свидетельствующую о низком расположении духа. Кровь по-прежнему ярко выделялась на его бледном лице, оставляя ощущение переизбытка помады на губах. Как по заказу, розовый язык быстро слизал красные капли, а глаза прищурились, словно отведали только что самый изысканный десерт.
Он не хотел уходить от них. Что-то подсказывало ему стоять на своем и доказывать, почему он должен остаться с Саске. А он хотел остаться с ним. Даже на чуть-чуть, без разговоров, просто побыть рядом. Но Итачи выгонял его, словно маленькое дите, неспособное понять взрослый разговор. Наруто не был ребенком. И он понимал, что они будут обсуждать. Он предполагал, что Итачи снова будет разъясняться заумными терминами о жизни, о смерти, о круге души и тому подобное. Наруто же ведь мог при этом присутствовать, ... так почему Итачи вдруг стал таким скрытным? Что он прячет?
Взгляд Саске метался по комнате, осматривая ту на наличие чего-то необъяснимого, того, за что может зацепиться взгляд. Алые зрачки остановились на Наруто, и их владелец дал легкий поклон. Саске согласился. Разве он не чувствовал, что что-то меняется? Наруто сцепил зубы, чтобы не закричать от досады.
— Иди, я в порядке.
Челюсть Наруто напряглась, но сделал так, как ему велели — оставил братьев наедине. Он очень сильно хотел остаться, но отказать им обоим сразу... Хотя нельзя сказать, что он был под каким-то принуждением или заклятием, но, опять же, отказать им...
Он взял бумажник из своей комнаты. Вместо машины он решил пройтись пешком до местной забегаловки. Солнце только поднималось, пуская блики сквозь толстую листву деревьев. Итачи нравилось чувство природы. Однажды Наруто спросил, почему Итачи выбрал место жительства так далеко от основной черты города, тогда тот объяснил, что тому просто нравилось наслаждение зеленью и прочую лабуду. Оглядываясь назад, Наруто стал понимать все скрытые намеки и причины его прошлой жизни. Для Итачи было главное удержать Саске подальше от цивилизации, даже Наруто признавал, что тот, как бомба замедленного действия без права разминировать себя.
Это снова привело его к мыслям о Саске. Саске. Странный он. Воспоминания Наруто... хотя не, не воспоминания. Сложно их было так назвать, потому что он не проживал их. Смотрел, как в театре, когда много сцен и действий, иногда идущих не по порядку. Хоть его душа и любила Саске, но смотря в эти малиновые глаза, он ощущал более глубокую связь. Словно между ними была какая-то нить. Она притягивала их друг к другу, и это не было связано как-то с его прошлыми жизнями. Он бы нашел Саске, даже если бы никогда не знал его до этого. Он не знал, почему, но был абсолютно уверен, что его судьба и судьба Саске были переплетены, не входя в рамки простой любви. Это чувство меркло, когда он думал о Саске. Может быть, именно оно и сводило с ума младшего Учиху.
На мысль о любви Наруто громко фыркнул. Только это чувство было для него загадкой. От прошлых жизней в нем могли одновременно кипеть сразу несколько чувств. Любовь. Похоть. Страх. Надежда. Все это, как водопад, обрушивалось на него в сознании, выбирая, как всегда, самое неподходящее время. Даже если Саске и был его родственной душой, то Наруто хотел бы любить его таким, каким он являлся сейчас, а не таким, каким его видел Наруто пятьсот лет назад. Любовь. Он снова задумался об этом. Лучше не думать, смотря в пропасть. Как-то он слышал на уроке философии, когда ты смотришь в бездну, бездна смотрит на тебя. Сейчас это было вполне уместное высказывание. Он почти представлял, как его мертвые «я» смотрят на Саске из пропасти.
Пиная камушек по безлюдной улице, Наруто нахмурился. Он еще никогда так глубоко не анализировал свою жизни или жизнь своего опекуна. Мир, казалось, сошел с ума, устраивая слишком быструю смену событий.
Но в отличие от остальных непонятных чувств, в нем играл огонек азарта. Мужчины и женщины. Ничего нового. Он был с обоими полами, и, к огромному сожалению Кибы и Сакуры, оба пола любили его, предпочитая провести хотя бы ночь, даже не ради его тела, хотя то было в наилучшем состоянии, благодаря футболу и плаванию.
— Я альфа. Мужчины хотят меня. Женщины хотят меня. Черт, даже сверхъестественные существа неизвестного происхождения хотят меня, — проговорил Наруто на пустой улице больше для себя, чем для чужих ушей.
Медленно шагая по улице, Наруто испытал вздох облегчения. Саске исцелялся. Всего за день его глаза уже утратили дикость, все больше приобретая человеческие эмоции. И Наруто не боялся, хотя должен был. За свою жизнь. В присутствии Саске. Но что-то говорило ему «не бойся». Грядет то, чего он не должен бояться. Смерть не властна над ним. Таинственный голос, видимо, знал больше, чем показывал, но нужно ли было Наруто браться за эти загадки? Это очередная игра, и Наруто рассматривается в качестве участника? Вопросы порождали еще большее количество вопросов.
Пейн. Он сказал, что его зовут Пейн. Смотря на многочисленные пирсинги, украшающие лицо и уши, он пережил немало боли. Странное имя для странного человека. Но Наруто тянуло к нему. Не так, как к Саске, но в Пейне он чувствовал родственную душу. Или нет, и он снова путает. Пейн выглядел словно оболочка, обертка от конфеты. Истинные эмоции, единственные, кроме скуки, тот проявил, когда столкнулся с Итачи. Там что-то было. Что-то любопытное.
— Между ними что-то есть, — пробормотал Наруто, — А ты идиот, который разговаривает сам с собой. Первый признак маразматика на лицо. По крайней мере, это значит, что ты можешь присоединиться к Саске в подвале.
Наруто усмехнулся, представив их семейный ужин. Он уже устал думать. Устал пытаться анализировать свои чувства, все еще пребывая в шоке от странного поворота в своей жизни. По крайней мере, отвлечь его сможет хорошая еда.
Нажав на кнопку на светофоре, Наруто стал ждать сигнала. Его желудок громко заурчал, напоминая ему об отсутствии нормальной пищи уже около суток. Добавим еще то, что он дал кровь Саске. И если тот соберется снова прийти к нему за кровушкой, то ему следует подумать о регулярном питании для Наруто. Было бы грустно, если б Саске перестал искать именно в нем силы для существования. И Наруто знал, почему.
Физическое влечение — это очевидно, но там было что-то еще. Он чувствовал с Саске себя. Именно себя, а не какую-то прошлую жизнь. Если бы они всегда были вместе, то, он был уверен, им бы даже не понадобились слова. Но Итачи подумал, что тогда Наруто спрашивал про секс. Хоть в этом и был отголосок похоти, но подпитки здесь было все равно больше. Словно связь в виде нити укреплялась. Что-то потерянное восстанавливалось.
Звук оповестил о разрешении перейти дорогу. Маленький человечек предупреждающе блеснул, как бы говоря не торопиться проезжающим машинам (если бы они еще были в такой час), и Наруто, не удосужившись посмотреть по сторонам, полностью доверяя зеленому другу, побежал на другую сторону, уверенный в своей безопасности.
Сначала был толчок, а затем короткий полет. Он был слишком потрясен, чтобы ощутить боль, мигом распространившуюся по всему телу. Его тело пронесло на несколько метров вперед, кувыркая в воздухе. Визг шин и крики прохожих наполнили его уши. Он ранен?
Наруто почувствовал, как по его щекам катятся слезы, он хотел что-то сделать, но тело словно не слушалось. Вокруг него уже собралась толпа, он услышал крики о помощи, кто-то звонил по 911. Он почувствовал нежное прикосновение к своему телу, словно его укутывали во что-то. Его трясло. Почему он не мог унять дрожь?
Его волосы прилипли ко лбу. Он уже не чувствовал руки и ноги, был не в состоянии даже пошевелить ими. Скорее всего, у него есть какие-то внутренние повреждения. Несмотря на всю суматоху, умом он оставался спокойным, почти анализировал происходящее. Он умирал. Знакомое ощущение, как рождение, только вместо начала жизни был ее конец.
— Са... Сас... — он попытался позвать его, но горло не смогло издать ни звука. Кровь текла из его рта, окрашивая его губы, как раньше у Саске. Забавно, но ему не понравилось чувствовать ощущение собственной крови на губах.
— Держись, скорая в пути, — слова какого-то незнакомца отвлекли его от мыслей. Уже слишком поздно. Судьба снова взяла дело в свои руки. Никто не сможет сбежать от нее. Эта фраза была как клише в его сознании. Такая банальщина, но она так подходила этому моменту.
— Уже хочешь сдаться?
Мир застыл вокруг него. Люди перестали двигаться. Ветер перестал дуть. Все остановилось, словно нажали на паузу. Это невозможно. Мир не может заморозиться.
— Жалкая человеческая оболочка для запечатывания души. Ты же знаешь, что нет никакого рая или ада. Нет загробной жизни, как ее описывают. Все души перерождаются, происходит круговорот. Не так уж и часто, но перерождение происходит. Ни одна душа не забыта после смерти. Может, какие-то мелочи и стираются, которые потом возвращаются в снах, но это чувство, чувство собственной уникальности каждого человека — правда.
Глаза Наруто расширились, разглядывая фигуру, стоящую перед ним. Пейн. Он здесь.
— Ах... Пе...
— Молчи. Это момент истины. Когда ты становишься тем, кем тебе было предназначено быть. Это момент, когда весь мир замирает и у тебя есть шанс перейти на новую ступень. — Пейн присел рядом, напряженно смотря на него своими серыми глазами. — Мы Наблюдатели. Следим за миром. Самопровозглашенные хранители баланса. Если происходит что-то, что ставит весь баланс под угрозу, мы принимаем меры. К примеру, твой парень. Его вид не вымирает... по крайней мере, им это сложно сделать. Они питаются другими существами, для обеспечения своей жизни. И если их население разрастется, то в наши обязанности входит позаботиться об этом, иначе это станет угрозой для мира. Было как-то одно знаменитое наводнение, последствия которого сильно отразились на всех, но это уже не важно.
Наруто округлил глаза. Он скорее умрет, чем будет палачом для людей только из-за того, что их стало слишком много. Пейн хмыкнул, доставая сигарету из кармана куртки.
— Твое лицо. На нем столько боли. Как ты думаешь, сможет ли мир выжить, если на нем не будет баланса? Люди и все остальные должны жить синхронизировано. Если нет, то уже вмешиваемся мы. Становится весело, когда мы берем дела в свои руки, но об этом мы поговорим позже. Сейчас я здесь для того, чтобы забрать тебя, точнее, твою душу. Она созрела. После десяти жизней ты уже накопил достаточно опыта, чтобы выжить без тела.
Наруто замотал головой.
— Нет!
— Нет? — Пейн фыркнул. — По идее, ты никогда не должен был жить. Твоя первая жизнь была просто для галочки. Рядовое задание, как забота о душах. И это убило тебя. Конечно, та битва и тот меч... это не случайность, что ты столкнулся со своим маленьким ночным охотником. Небеса почувствовали вашу связь. Они думали, что тебе будет достаточно одного раза, чтобы прийти к конечной черте. Но это происходило снова и снова. Твоя душа не успокаивалась целое тысячелетие. И вот ты здесь. У этой самой черты. Больше не будет перерождений.
Мир вокруг дрогнул и Пейн нахмурился.
— Слушай сюда, у меня осталось мало времени. Должен быть сделан выбор или твоя душа будет уничтожена. Души, которые уже не могут переродиться, пожирают. Как думаешь, это понравится твоему ночному охотнику?
Пейн прижал руку к груди Наруто, и от этого прикосновения разлилось тепло по всему телу блондина. От руки шло таинственное свечение, заставляя Наруто хотеть смотреть на это вечно. Этот свет тянулся откуда-то из его груди, взметаясь тонкими спиральками вверх.
И он понял. Это была его связь с Саске. То, что он чувствовал. То, что связывало их на протяжении всех жизней.
— Видимо, ты уже понял, что это такое. И это скоро разорвется. Он не переживет этого. Он всегда был с тобой, даже когда твоя душа ждала перерождения. Теперь понимаешь? Его душа — это половина твоей. Но для него уже не будет перерождения. Один шанс. Конец. А сейчас возьми меня за руку, — Пейн отнял руку от груди.
Саске. Слова Пейна внесли ясность, хоть сердце Наруто и разрывалось от осознания всего этого. Если не будет никакой надежды... если нить, соединяющая их, будет разорвана...
Дважды он не думал. Больше не было сомнений. Если он не возьмет предложенную ему руку, Саске убьет себя, и, вероятно, большую часть мира тоже. Ему плевать на баланс вещей. Ему плевать на старания Небес по созданию этого мира. Все, что его волновало, был Саске. Только Саске. Второго варианта нет. Он вытянул руку и схватил бледную ладонь.
— Прости. Будет больно.
Наруто кричал. Или он думал, что кричал. Он не мог слышать криков за ревом в своих ушах, так вопили все его прошлые жизни. Он чувствовал, как его существо вырывают из тела. Как по нервам туда сюда разливается электричество, заставляя его тело биться в конвульсиях. Он чувствовал чужую руку, ни на миг не отпускавшую его. Он видел сквозь дымку лицо Пейна, искривленное в такой же агонии. Он забирал его боль. Видимо, его имя действительно что-то значило.
— Са... Саске... — Наруто выгнул спину; на его коже были четко видны сухожилия и вены. Кровь кипела в его жилах, превращаясь в расплавленную лаву при каждом ударе его сердца. Он умирал, но в отличие от предыдущих разов, не было какого-то утешительного тепла, только тьма и боль, сильнейшая из всех, которые он чувствовал раньше. Он чувствовал, дребезжание всего этого вокруг его связи с Саске.
— Конан! — крик Пейна был едва различим сквозь громкий гул в ушах.
— Ты идиот!
Из ниоткуда появилась женщина. Ее синие волосы переливались под солнцем, затмевая дневной свет. Жар разорвал его, сжигая на своем пути кожу и мышцы с костями, только чтобы резко заменить их на новые..., а потом тишина.
Может быть, это была не настоящая тишина. Он слышал, как бежит его кровь по венам. Он слышал свои вдохи и выдохи. А потом было это. Сумасшедшая боль, напоминающая его собственные мучения, но только с одним отличием. Это был Саске. Физически он не чувствовал этого, хоть его тело и отказывалось продолжать работать, но даже если он и умрет, то пусть его последние мысли будут о Саске.
— Тебе нужно было позвать меня, — огрызнулась Конан на Пейна, сидящего рядом с Наруто.
— Времени не было. Он должен был принять решение быстро. И, если что, я предупреждал его о боли, — Пейн вздрогнул от ее прикосновения.
— Не заливай мне тут. Ты управляешь временем. — она скрестила руки, глядя на него сверху вниз. Пейн покачал головой и схватил Наруто за плечи.
— Конан, помоги мне. Нам нужно вытащить его отсюда. Ему нужно несколько часов покоя для восстановления. — голос Пейна эхом отдавался в его ушах, и мир растворился во тьме.
ООО
— Саске, Совет очень тобой недоволен, — начал Итачи, решив быть вежливым с Саске, чтобы тот лишний раз не прибегал к бешенству.
— Хн, — фыркнул Саске, оборачивая руки вокруг коленей. — Они всегда чем-то недовольны.
— Саске, я серьезно.
На Итачи посмотрели красные глаза.
— Но ведь они же не могут прислать сюда орден, ведь так?
— Я не позволю им навредить тебе, но придется предстать пред ними... скоро. — Итачи стиснул челюсти, увидев злой блеск в глазах Саске.
— Им известно? — когти Саске начали удлиняться, закапываясь в его ноги. Саске, казалось, этого не заметил, если б Итачи не взял его за руку.
— О Наруто?
Саске кивнул, пытаясь выглядеть спокойным при упоминании о Наруто.
— Да.
— Все что-то подозревают. Некоторые уже знают. Мне кажется, Данзо будет использовать Наруто против тебя. — Итачи потер переносицу. Ему казалось, что Данзо может попытаться убить Наруто, чтобы бросить Саске через край.
— Он хочет занять трон. — Саске уставился на кровь, покрывающую его пальцы. Он соединил большой и указательные пальцы вместе, размазывая красную жидкость.
— Твое безумство все равно не проложит ему дорогу, — Итачи начал ходить по комнате, — Что он задумал?
Саске засмеялся. Небольшое хмыканье переросло в громкий гогот.
— Итачи, не тупи. Ну как ты не понимаешь? Насколько адекватным ты будешь, когда меня казнят?
Итачи побледнел и уставился на Саске, словно тот отрастил вторую голову.
— Ты... Саске... ты же знаешь, что я не позволю им тебя казнить.
— Тогда ты лишишься своего трона. Разве не очевидно? Это гениально. Я в одиночку загнал тебя в ловушку. Почти передал Данзо корону, так сказать. — Саске снова начал смеяться. — Разве ты не видишь, что если я умру, ты, вероятно, сойдешь с ума. Безумцам не доверят корону. И если ты спасешь меня от исполнения приказа, то также лишишься короны. Гениально! Думаю, я недооценил этого ублюдка.
— Саске, ты забываешь, что Данзо не может вынести приговор без согласования со всеми членами Совета, в том числе Шикамару...
— Шикамару Нара прежде всего будет думать о своей выгоде. Он умный. Он не будет рисковать своим статусом из-за меня. — Саске покачал головой, нахмурившись.
— Ты слишком мало веришь в людей. — Итачи наклонил голову, почувствовав неожиданно возникший холод. — Воздух изменился.
— Итачи...- Саске начало трясти. — Что-то не так.
— Саске, спокойно, — Итачи протянул к нему руки. Все ведь было хорошо.
— Я не могу... не могу думать... я не могу... почувствовать его... — Саске начал рвать когтями свои плечи, окрашивая землю алой кровью.
Итачи попытался остановить его, но Саске полоснул когтями по его груди, разрезав белую рубашку. У Итачи пошла кровь.
— Разве ты не чувствуешь это, Итачи? — вскрикнул он, опускаясь на колени.
— С Наруто все хорошо. Он просто отошел ненадолго. — Итачи схватил Саске за плечи, встряхивая его. — Возьми себя в руки. Ты хочешь, чтобы Данзо воспользовался этим?
— Тишина, — взгляд Саске стал отстраненным, он потянулся к своей груди.
— Саске? О чем ты говоришь?
Саске отпрянул от Итачи, отползая в темный угол комнаты.
— Затишье перед бурей.
Озноб пробежал по позвоночнику Итачи. Мрачное настроение передалось и ему. Его глаза, редко теряющие естественный черные, постепенно начали окрашиваться в ярко-малиновый. Воздух почти потрескивал от напряжения, как вдруг Саске закричал. Он разорвал на себе рубашку и начал рвать кожу, словно пытаясь добраться до своих костей. Итачи, не в состоянии сделать что-то еще, приложил его со всей силы о землю. Саске продолжал кричать, его красные глаза и белоснежные клыки были в полной боевой готовности.
— Саске! — Итачи зашипел, почувствовав укус на своем запястье.
— Я не чувствую его! Это больно! — тело Саске билось в конвульсиях, глаза закатывались.
— Саске!
Схватив брата за запястье, другой рукой Итачи собрал засохшие капли крови со своей груди и принялся выводить на лбу Саске древние символы, что-то шипя на давно мертвом языке. Его брат последний раз закатил черные глаза и обмяк в его руках. Заклинание было сильным, но чем сильнее оно было, тем короче была его продолжительность. Он хотел обездвижить его на несколько часов. Максимум на сутки.
Итачи провел рукой по лицу брата, размазывая кровь по бледной коже. Ему нужно добраться до Наруто. Он не чувствовал страха... ему просто не хотелось рассматривать иных вариантов, кроме счастливо завтракающего блондина. Он проклинал себя, что не приготовил больше упаковок любимой еды Наруто.
Итачи бросился в свою комнату, смыл кровь с лица и надел чистую рубашку. Он понял, что у него снизился запас энергии после вспышки Саске. Это выражалось в трудности фокусировки на чем-то, а перед глазами появлялись белые круги.
— Черт, Саске, — Итачи оперся о дверной косяк. — У тебя не получится снова оставить меня в одиночестве.
Он прижал руку к груди, морщась от лучей солнца. Он чувствовал, как те прожигали его кожу. Ему придется надеть шляпу и пальто, чтобы выйти на улицу. Он слишком ослаб, чтобы ходить без защиты.
Нос легко уловил запах Наруто, и, как он знал, тот пошел к небольшому семейному ресторанчику вниз по дорогу. Перемещаясь короткими урывками к закусочной, он услышал вдалеке гул голосов и визг машин. Зрелище, открывшееся перед ним, пробирало до костей. Он был уверен, что его сердце остановилось вместе с ним прямо на том тротуаре.
— Наруто...
Знакомая белокурая голова, лежавшая на земле, была покрыта кровью. Голубые глаза потускнели, и белый лист, опустившийся на тело, скрыл его подопечного. Несколько местных узнали его.
— Мистер Учиха!
Итачи оперся об стену какого-то здания. Кроме Саске больше никто не вызывал в нем подобных эмоций. Он не знал, что нужно делать. Не знал впервые в жизни. Полицейский дотронулся до его руки. Итачи призвал каждую унцию самоконтроля, чтобы не убить мгновенно.
— Мистер Учиха?
Итачи кивнул, не в силах произнести ни звука.
— Вы опекун Наруто Узумаки?
Итачи прикрыл глаза.
— Да.
— Нам нужно, чтобы вы проследовали с нами в морг, чтобы опознать тело. Простите, что заставляю вас проходить через это, но такова процедура. — сотрудник провел Итачи к машине.
Всю дорогу Итачи пребывал в состоянии шока. Наруто ведь мог остаться и поесть дома. Саске было бы спокойнее, так почему снова?
Каждую милю Итачи боролся с желанием окрасить глаза в красный, цвет своего горя. Только железный контроль удерживал его от безумства, постигшего Саске. Наруто занимал особое место в его сердце, как и брат. Он поклялся, что не привяжется к мальчику. Будет заботиться о нем только из-за Саске. Он был глупцом, и попался на этот свет от блондина так же, как и его брат.
В Наруто было что-то знакомое. Что-то, что он не мог вспомнить. Наруто был словно песня, которую он когда-то услышал; как напоминание о чувстве, которого он никогда не знал, которое упустил в своей жизни. Это было так странно находится в присутствии Наруто. Он завидовал Саске... единственная вещь, из-за которой он завидовал брату.
— Сэр? — Итачи взглянул на полицейского. — Мы на месте.
Итачи ничего не ответил, грациозно выходя из машины. Он осторожно придерживал шляпу на своей голове, пока не оказался в помещении. Запах крови и смерти чуть не посадил его на колени. Его энергия была в таком упадке, что он чувствовал запахи трупов и ничтожные медикаменты, чтобы их перебить. Эти запахи никогда не проникали в его полной энергии.
Он проследовал за офицером, молча ожидая, когда тот переговорит с судмедэкспертом. Итачи слышал каждое слово. Их было не трудно подслушивать. Его это не волновало, пока он не услышал «скрылся с места преступления». Он сжал челюсти, удерживая себя от попытки убийства. Это сделал Данзо. Он не знал этого, но что-то подсказывало ему, на ком лежит ответственность.
— Мистер Учиха? Я Какаши Хатаке, судмедэксперт. Проследуйте за мной. — Доктор Хатаке открыл перед Итачи двойные двери, и Итачи замер. Кровь Наруто тяжелой завесой висела в комнате. Свежая, еще не разбавленная препаратами для трупов.
— Мне очень жаль. Обычно мы приводим в порядок умерших до прихода семьи. — Судмедэксперт снял ткань с тела, и Итачи еле удержался от желания заплакать, хотя бы из-за того, что его слезы будут цвета крови.
Итачи отвернулся, не в силах больше смотреть. Он боролся с желанием изменить цвет глаз, чтобы хоть как-то выпустить негативную энергию.
— Вам не нужно скрываться, Король Итачи.
Итачи обернулся и посмотрел алыми радужками на врача. Он зарычал, обнажая клыки, готовые пронзить любое горло поблизости.
— Что ты сказал?
— Простите меня за такой вид. Волк. Удивлен, что вы не почувствовали мой запах. Обычно мы не можем скрыться от вашего рода даже в человеческой форме, запах волка всегда останется на нас. Возможно, это из-за вашего горя, да? — взгляд Какаши смягчился, когда он взглянул на тело Наруто. — Я никогда не слышал, чтобы ваш род заботился о детях-сиротах.
— Я дал обещание, которое мне не удалось сдержать, — Итачи провел рукой по щеке Наруто. Его холодная кожа уже начала деформироваться. Одно прикосновение, чтобы понять, что Наруто действительно больше нет.
— Прости меня, Наруто. Мне не удалось стать тебе хоть кем-то в этой жизни.
— Мой клан всегда уважал вас. Вы сохраняли мир, выступая в роли доброго и справедливого судьи. Теперь мы будем поддерживать порядок, пока вы не оправитесь от горя. — Это было предложение. Хатаке практически предлагал свой клан в его распоряжение, как сверхъестественный патруль. Большинство существ держались на расстоянии от другой расы из-за какого-то врожденного инстинкта, и эти настроения оказывали влияние на людей.
— Вам нужно что-нибудь за ваше предложение? — Итачи убрал руку от Наруто и повернулся к оборотню.
— Считайте это предложением мира для наших видов. Были удары. Ветер шепчет о заговоре против вас, и, как мне кажется, смерть мальчика не была несчастным случаем. — Какаши накрыл белой тканью голову Наруто.
— В этом я уверен, и за это обязательно последует расплата. Я бы посоветовал вашему роду держаться подальше от этого. Боюсь, грядет война. — Итачи подошел к стене. Быстрое движение, и на запястье выступила алая кровь. Он обмакнул пальцы в жидкость, оставляя на стене надпись, прочесть которую смогло бы только несколько существ во всем мире. — Смешно и грустно... последнее время я слишком часто прибегаю к древней магии.
Буквы ярко засветились и исчезли. Какаши потянул носом воздух, вырывая у Итачи невеселый смешок.
— Эта магия невидима. Считайте это некоего рода сделкой. Как только его тело упокоится, ваша клятва будет исполнена. Моя часть — обещание. Если вам понадобится моя помощь, просто произнесите мое имя. Я услышу вас в независимости от расстоянии.
Итачи оттолкнулся от стены и тут же осел на пол. Какаши Хатаке ринулся в его сторону, помогая подняться.
— Вам не хорошо.
— Недостаток энергии. У меня еще много дел, и ни одно из них не принесет мне счастья. Никому не позволяйте забирать тело без моего согласия. То, что я написал, не только моя клятва. Это позволит защитить вас от нападения, пока вы находитесь в этом здании. — Итачи вздрогнул от прикосновения волка.
— Думаете, что кто-то попытается забрать его?
Итачи зарычал, его клыки блеснули в солнечном луче.
— Я уверен в этом.
Используя последние крохи энергии, он прошептал древние слова. Мир исчез, и он снова оказался в своем месте. Там никто не ждал от него идеальной осанки, поэтому он позволил своему телу рухнуть на пол. На глаза навернулись слезы. Две алые дорожки, прочерченные на его лице, пачкали ковер. Он не был в состоянии остановить их, его тело, полностью лишенное энергии, и солнце, висящее высоко в небе, точно не дали бы ему это сделать.
— Прости меня, — Итачи прикрыл глаза и снова погрузился в темноту.
ООО
Пейн оперся о Конан, ища поддержки. Та тут же напустилась на него.
— Ты идиот.
Пейн слегка улыбнулся.
— Ты уже говорила.
— Ты мог уничтожить себя.
— Ты слишком много волнуешься. Для ритуала не было времени. Мне пришлось вырвать его душу вручную. — Пейн плюхнулся в кресло, пока Конан разводила огонь в камине.
— Неужели этот мальчик стоил того? Будут и другие. — Конан присела на стул, разглядывая пламя.
Пейн кивнул, его руки начали выводить узоры на подлокотнике кресла.
— Его связь с этим ночным охотником...
Глаза Конан расширились.
— Так вот оно что. Ты просто встретил то, в чем тебе было отказано.
— Мне не в чем отказано не было! — Пейн зарычал, его пальцы разорвали ткань.
— Не обманывай себя. — Конан перевела взгляд обратно на пламя. — Я здесь намного дольше тебя.
Пейн покачал головой, смотря на огонь. Мысли тянули в прошлое. Это преследовало его уже очень давно, и он часто задавался вопросом, была ли это судьба или еще что-то.
— Нагато!
Нагато задыхался, глядя в богато украшенный потолок. Цветные символы вились вокруг него, светясь от слов, стоящих рядом священников. Но были ли те священниками? Они стояли в плащах, поэтому он не мог видеть их лиц. Они говорили как священники, но на другом языке и синхронно.
— Нагато, ты должен остаться со мной.
Она была не той, кого он хотел. Кто-то другой. Но где он был? Неужели он не чувствовал их связь? Неужели он не мог услышать, как он плачет из-за него? Это был их последний шанс. Он нужен ему.
— Госпожа, он не собирается отвечать на зов. Нам придется принудительно удалить душу, иначе он умрет. У него слишком сильное кровотечение, мы не успеем. — прошептал один из священников женщине, стоящей в стороне.
— Это может убить его. Мы никогда не удаляли души без наличия связи, — синеволосая женщина поднесла руку к губам.
— Конан, если ты не поторопишься, он умрет. Посмотри на нить. Его родственная душа либо не волнуется о нем, либо она не признала связь. К сожалению, второе происходит гораздо чаще. –вздохнул священник.
— У него было десять жизней! Я видела его каждую смерть! Он там был! Я наблюдала за Нагато с его первой секунды, — утверждала Конан.
— Дорогая, хоть ты сильна, но ты еще молода по нашим меркам. Он умирал, потому что хотел этого. Если та душа не отвечает, значит она не готова к подобному бремени. Он невольно отвергает связь. Тебе нужно спасти душу этого мальчика иначе он умрет.
Конан с грустью посмотрела на Нагато.
— Возьми мою руку. Я буду твоей матерью в этом мире.
Пение возобновилось, как только он взял протянутую руку. Разрывающая боль, порванная нить, связывающая его с человеком. Он слышал слова. Он был отвергнут. Он знал этого человека. Его темные волосы и глаза навеки закреплены в его памяти. Он мечтал о нем всю жизнь. Он знал его имя, как сладость для его языка и как музыку для его ушей. Много ночей он лежал в постели, шепча это имя снова и снова. Это стало его молитвой.
Нагато выгнул спину, боль разрывал его на части. Он закричал единственное, что помнил всегда. Это была его молитва. Его мантра.
— Итачи!
И больше не было ничего, кроме тьмы.

— Нагато, — Конан трясла его за плечо. — ты уснул.
— Пейн... — Пейн повел плечами и принял виски, протянутые Конан. Напиток обжег горло, грея живот, но не прогоняя холод, живущий в его душе.
— Я не буду тебя так называть. Это не тот, кто ты есть.
Пейн закрыл глаза. Нагато умер на алтаре, чтобы вновь возродиться как Пейн. Чем раньше она это поймет, тем меньше ссориться они будут.
— Сколько я проспал?
— Около шести часов.
Пейн размял шею, сетуя на скованность, пришедшую из-за сна в кресле.
— Мальчик?
— Он скоро проснется. И тебе нужно там быть, твое лицо будет единственным, кого он признает. — Конан забрала одеяло, которое набросила на него несколькими часами ранее.
Пейн кивнул, вставая и потягиваясь. Время пришло. Это было чудо, что он выжил с такой нитью связи. Он смотрел, как Конан уходит, оставляя его наедине со своими мыслями.
Его руки дрожали, когда он прикоснулся к своей груди. Так же, как и тысячу лет назад, тонкая, полупрозрачная нить показала себя. Он больше не нуждался в этой родственной связи, но... он не мог вынести мысли о том, чтобы разрушить ее.
Открыв дверь, он обнаружил молча стоящую Конан. Он улыбнулся своему давнему другу.
— Давай поприветствуем нашего нового брата.