Непрожитая жизнь

Глава 3. Примирение

— Завтра я вернусь на работу, — сказал Северус, входя в гостиную с двумя чашками чая в руках.

Казалось, в любой неловкой или опасной ситуации он угощает её. С одной стороны, это бессмысленно и бесполезно, с другой — единственный возможный выход в той ситуации, в которой они оказались. Если вы сомневаетесь, подавайте чай.

Отложив книгу, которую она читала, Гермиона улыбнулась мужу и взяла чашку. Был пасмурный, дождливый день, и дети утром отправились в школу. Видимо, они решили, что Роза и Хьюго таким образом должны приобщиться и к маггловской культуре, получив хотя бы начальное образование. Теперь, правда, у неё было слишком много времени, чтобы размышлять о жизни, и это явно шло не на пользу.

— На работу?

Их взгляды встретились.

— Гарри замещал меня всю прошлую неделю, но теперь он должен быть в Министерстве.

— Замещал?

Северус объяснил, как после возвращения из добровольного изгнания ему предложили стать преподавателем Защиты от Тёмных Искусств, и он согласился.

Гермиона покрутила обручальное кольцо на пальце.

— Понимаю. Но что мне делать? — конечно, общаться с Северусом было непросто, но целый день в одиночестве находиться в коттедже, ещё хуже.

— Я разговаривал с твоим начальством. Если ты почувствуешь в себе силы, можешь вернуться даже на следующей неделе.

— Неужели? — воскликнула Гермиона, её лицо озарилось предвкушением. — С радостью вернусь к работе, хотя мои проекты, наверное, уже завершены, — печально добавила она.

Северус усмехнулся и поднялся на ноги.

— Так как это наш последний день вместе, я думаю, будет полезно просмотреть фотоальбомы — есть шанс, что ты что-то вспомнишь.

Улыбка Гермионы погасла.

— Я полагаю, мы могли бы это сделать, но... — она сделала паузу, отчаянно пытаясь придумать отговорку: Гермиона не была готова к этому. Она почему-то паниковала при их виде и не могла продвинуться дальше первой страницы. Возможно, дело было в том, что ей не хотелось видеть материальные свидетельства исчезнувших воспоминаний. Или Гермиона до сих пор так и не смогла смириться с тем, что это — её жизнь.

— Я хотела направиться в замок и провести время с Минервой, — выпалила Гермиона, чувствуя укол вины — выражение лица Северуса стало нечитаемым, и это явно означало обиду. Она старалась быть вежливой и сердечной, однако всё ещё оставалась отстранённой и непостоянной.

— Понятно, — медленно произнёс Северус, — Уверен, Минерва оценит подобное проявление чувств, — он изучающе разглядывал её несколько мучительных минут, заставив ёрзать на стуле, — Ты ведь уже видела альбомы, не так ли?

Гермиона внутренне поморщилась: ей не хотелось отвечать на этот вопрос.

— Да.

Это правда. Она ведь видела их, пусть и не листала.

— Хорошо. Целитель Мерривезер считает, что фотографии могут помочь.

Гермиона продолжала ожесточённо вертеть кольцо.

— Мне кажется, некоторые вещи не изменились, — произнёс Северус, удовлетворённо улыбаясь.

— О чём ты?

— Кольцо. Ты крутишь его, когда нервничаешь.

Гермиона опустила глаза и впервые рассмотрела предмет, который уже достаточно долгое время носила на руке.

Кольцо было не золотым, как предыдущее, которое она носила во время отношений с Роном. Здесь сплетались серебряные и золотые нити.

— Оно прекрасно, — мягко сказала Гермиона.

Несколько неловких мгновений стояла тишина, и Северус всё-таки заговорил.

— Рад, что тебе понравилось. Я пойду — нужно предупредить Минерву о твоём визите.

Когда он вышел из комнаты, у Гермионы возникло ощущение, что она задела его чувства.

Она провела остаток недели, навещая друзей и рассказывая им о недавних событиях, при этом случайно узнавая подробности жизни с Северусом Снейпом.

Судя по всему, этот человек просто обожал её. Невилл называл их брак прочным, Луна считала это партнёрством, Джинни просто сообщала, что это очень романтично, а Минерва фыркала, смотрела поверх очков и говорила, что они очень близки.

Минерва дала Гермионе пищу для размышлений.

— Он может казаться тебе сильным, — сказала она, — однако я могу только представить, как ему трудно. Он любит тебя больше, чем кого-либо — да, даже больше, чем Лили Поттер. Этот человек до смерти боится того, что ты будешь потеряна для него навсегда.

Слова были очень убедительными, но до конца отойти от развода всё ещё не удавалось. Как и привыкнуть к браку с Северусом Снейпом.

Каждый клочок стола был покрыт пергаментом и книгами. В центральном кресле расположилась Гермиона. Скрип её пера нарушал воцарившуюся тишину.

Работа невыразимца имела множество преимуществ, включая сказочно богатую библиотеку. Дел было много, но Гермиона сверхурочную нагрузку любила. Её нынешний проект требовал большого количества исследований, так что всё своё время она тратила именно на это. Дети находились у Рона, и это было на руку.

— Гермиона?

Вздрогнув, она подняла глаза и увидела Северуса с такими знакомыми чашками чая в руках.

— Привет, — сказала Гермиона, — Ты рано вернулся.

Северус сел в кресло напротив.

— Да. Сегодня мы начали занятия дуэльного клуба. Один из третьекурсников наложил странный сглаз, не поддающийся идентификации.

— Серьёзно?

— Абсолютно. К тому же, с ним невозможно справиться всеми известными нам контрзаклятиями, так что я решил, что, раз моя помощь не требуется, можно вернуться домой.

— Я не слышала, как ты пришёл, — сказала она, складывая свои наработки.

— Использовал Летучий порох.

— Ясно.

Гермиона прикусила губу, пока они находились в комнате и не проронили ни слова. Наконец, спустя несколько минут неловкого молчания, Северус встал.

— Я начну готовить ужин, — произнёс он и покинул комнату.

Гермиона посмотрела ему вслед и вздохнула. Ей не хотелось причинять Северусу боль, но она понимала, что сдержанность и безразличие ему неприятны. Он был так терпелив с ней — качество, несвойственное профессору. По правде говоря, Северус скорее напоминал человека с той фотографии, которая Гермиону так заинтересовала, нежели себя.

Она подперла подбородок ладонью и стала думать. Стоило стать более открытой — хотя бы ради семьи.

Гермиона понимала, что наверняка была влюблена в Северуса, раз вышла за него замуж, а это значило, что следует хотя бы попытаться восстановить былые времена.

Гермиона поднялась и направилась на кухню. Она тихо наблюдала за приготовлением пищи. Улыбка не сходила с губ; кто бы мог подумать, что специально для неё будет готовить сам Северус Снейп?

Гермиона вдруг осознала, что Северус готовил всё время после выписки из больницы.

— Мне так жаль! — крикнула Гермиона, заставив Северуса уставиться на неё.

Изогнутая бровь послужила ответом.

— Я позволила тебе взять на себя обязанности повара и совершила ошибку. Теперь я займусь этим.

Он усмехнулся.

— Гермиона, в нашей семье готовлю я. Ты, конечно, можешь испечь печенье в выходной, но не более.

— Правда? — странно, но ей это понравилось. Рон не смыслил в готовке, и поэтому обязанности по ведению домашнего хозяйства полностью упали на Гермиону.

— Естественно, — ответил Северус, нарезая грибы, — Как я уже сказал, ты этим не занимаешься.

Гермиона наморщила лоб и нахмурилась.

— Дело не в том, что я не умею готовить...

— Ты не наслаждаешься процессом, — перебил Северус, выражение его лица было одновременно весёлым и нежным.

Гермиона почувствовала, что краснеет.

— К счастью для тебя, — протянул он, — это напоминает зельеварение, только результат гораздо приятнее. Не стой в дверях, — внезапно сменил тему Северус.

Гермиона рассмеялась.

— Может, тебе всё-таки помочь? — поинтересовалась она, присаживаясь на табурет.

Он ещё раз усмехнулся и вернулся к своему занятию.

— Возможно, потом. Вина?

Гермиона кивнула, и Северус наполнил бокал.

Следующий час она провела в приятной обстановке с таким же приятным собеседником. Они обсуждали абсолютно всё, включая последние хогвартские сплетни. Гермиона осознала, что остроумие и едкий юмор Северуса весьма забавны, а интеллект заслуживает бесспорного уважения.

Исчезла всякая неловкость и дискомфорт. Возможно, дело было в вине, но вскоре они оба беспрепятственно флиртовали — раньше Гермиона ничему подобному не предавалась, но ей было безмерно приятно.

Как бы невзначай коснувшись коленки Гермионы, Северус потянулся за деревянной ложкой, чтобы попробовать соус.

— Мне кажется, чего-то не хватает.

— Можно я попробую?

Северус проигнорировал протянутую руку, а вместо этого поднёс ложку прямо к её губам, дуя, дабы остудить.

— Осторожно, — предупредил он, — Горячо.

Знакомые бабочки появились в животе.

Впрочем, Гермиона их проигнорировала, проглотив ароматы, взорвавшиеся на языке.

— Я понимаю, о чём ты говоришь, — промычала она, — Чего-то не хватает, но всё равно вкусно.

— Точно? — спросил Северус, уставившись на губы Гермионы.

Она отчётливо услышала, как у него перехватило дыхание.

Медленно, словно оценивая реакцию Гермионы, он взял её за щёку и провёл большим пальцем по нижней губе.

— Гермиона, — выдохнул Северус и затем поцеловал её. Три раза.

Ощущение было прекрасным. Изумительным. Восхитительным. Неподражаемым. Именно таким, какого ей хотелось — тёплые, тонкие губы, но в то же время сильные и податливые. Совсем не похоже на пухлый и мягкий рот Рона...

Мерлин. Что же она делает. Гермиона оттолкнула Северуса, столкнувшись с противоречивым желанием притянуть его ближе и отпихнуть ещё дальше.

Северус сделал несколько шагов назад. Щёки пылали, а глаза были опущены.

Чёрт побери! Пытаясь защитить себя, она причинила ему боль. Опять.

— Прости...

— Нет. Никаких извинений, — он резко отвернулся, размешивая соус. Спина напряглась, лицо очистилось ото всех эмоций.

Ее опять охватило чувство вины, при воспоминании о словах Минервы о том, что он более уязвим, чем кажется. Гермиона не была готова к чувствам, которые он вызывал; мало того, что она всё ещё не отошла от развода с Роном, так и потеря памяти о последних пяти годах жизни, как минимум, пугала. Северус знал о ней больше, чем она сама.

Какая-то часть Гермионы стремилась к тому, чтобы превратиться в ту женщину, с которой Северус провёл последние пять лет. Но что, если ничего не получится? Что, если она не сможет быть его супругой?

— Тимьян, — внезапно сказал Северус.

— Наверное, стоит добавить ещё чуть-чуть, — Гермиона попыталась вложить во фразу двойной смысл, хотя бы заставить его взглянуть на неё, но миссия была провалена.

— Возможно.

Затем он пошёл в сад, чтобы собрать травы. Лицо было скрыто завесой волос.

Гермиона лежала на кровати, свернувшись калачиком, и смотрела, как дождь стучит в окно. Она размышляла о том, как избавиться от трещины в их хрупких отношениях. За весь ужин Северус не проронил ни слова и был абсолютно спокоен, что, как поняла Гермиона, свидетельствовало о его раненых чувствах.

Она снова попыталась извиниться за мытьём посуды. Северус остановился, вытер тарелку, поставил её в шкаф и произнёс:

— Тебе действительно неприятно проявлять ответные чувства по отношению ко мне? Наш брак тебя не устраивает?

— Конечно, нет! Это совсем не так! Я просто... — Гермиона замолчала, понимая, что ей нечего сказать.

Северус коротко кивнул и сказал:

— Сегодня вечером у меня обход. Я буду в Хогвартсе.

И он ушёл.

Прошло несколько часов, а он не вернулся. Гермиона провела в гостиной около камина много времени, притворяясь, что читает. Поняв, что надеяться не на что, она всё же направилась в спальню, желая найти утешение во сне.

Уснуть, однако, не получилось.

Гермиона почувствовала слёзы. Она была грустной и смущённой. С каждым днём проблем становилось всё больше: для других прошло уже пять лет, и за это время слишком многое изменилось. Гермионе требовалось хотя бы несколько месяцев, чтобы приспособиться к переменам и понять, что же произошло, однако данная потребность вызывала боль у тех, кто её любил.

Вытирая слёзы, Гермиона шмыгнула носом и глубже зарылась в тёплое одеяло. Будучи одной ногой в объятиях Морфея, она услышала шаги на лестнице. Сердце учащённо забилось — Северус остановился около её двери, однако спустя несколько секунд продолжил движение по коридору, открывая и затем закрывая дверь спальни.

Гермиона опять повернулась на бок. Она так и не поняла, какие эмоции испытала — облегчение или разочарование.