Каждую мышцу тела сводило от неудобной позы, особенно выворачивало скованные запястья. Казалось, что ремень разрезал кожу, после чего оставалось лишь чувство онемения. Единственный вопрос крутился в голове: " А какого, собственно, чёрта происходит?". Я лежала на коленях брата, животом вниз и до последнего не могла поверить, что сейчас он меня выпорет. Хотелось бы верить, что всё это сделано лишь с целью запугать. Но выглядел при этом он очень решительно. Тело моментально покрылось мурашками в ожидании чего-то страшного. Вдобавок смущало отсутствие верхней одежды. Благо в темноте было не так стыдно предстать полуголой перед Гуком.
Он сразу заметил мелкую дрожь моего тела, довольно усмехнувшись.
-Замёрзла?
Я не решилась ничего сказать, мой мозг до сих пор отказывался верить в происходящее. Всё вокруг казалось злыми происками алкоголя в крови и, возможно, сейчас я сплю в своей мягкой постели и весь этот сон растворится утром с первыми же лучами солнца. Но возвращает меня в реальность не светлый луч, а мягкое прикосновение к спине. Вздрагивая от неожиданности, понимаю, что Чонгук прикоснулся губами к коже, оставляя невидимую дорожку из поцелуев вдоль позвоночника. Кончики его волос дразнили кожу, а прикосновения вызывали сладостную истому. Жар от этих горячих губ проникал сквозь кожу, согревая. На мгновение я поймала себя на мысли, что подобное наказание мне по душе, но тут же пожалела о своих грезах. Чон был безумно рад моей реакции, выгибающейся и дрожащей от наслаждения спине. Он отстранился, ехидно оглядев меня, его пальцы коснулись моих плеч, мягко массируя.
-Всё же извращенка...
-К-кто бы говорил. - Почти заикаясь и задыхаясь от возмущения, я наконец-то повернула голову в бок, метнув глазами молнии в брата. Но его глаза, горящие страстным желанием смутили, заставив быстро отвернуться.
-Вся ответственность на тебе.
Его бархатный игривый голос, наполненный похотливой хрипотцой, эхом разносился в голове. Я могла поклясться, что сейчас моё лицо приобрело ярко пунцовый цвет. Этот голос всегда звучал безумно привлекательно, особенно, когда Гук напевал песни в душевой или сердился, шутливо флиртовал, но сейчас было слышать его такими в новинку.
-Что-то мы отвлеклись от главного...
Голос быстро окрасился ледяным звучанием и долго не церемонясь, Чон мгновенно стянул с меня кожаные шорты вниз, оставляя в одном кружевном белье. Все мои просьбы остановиться и отпустить он пропускал сквозь ушей, увлекшись своим наказанием.
Его ладонь медленно легла на одну из ягодиц, сжимая упругую кожу и ласково массируя. В данный момент его касания не смущали, а вызывали страх, схожий с тем, как медсестра спиртом натирает место инъекции перед вколом. Мышцы рефлекторно сжались и я снова попросила Гука прекратить это, как воздух буквально рассек громкий шлепок. Болезненный стон тут же сорвался с губ. Не давая долго пребывать в замешательстве, последовал второй уже более сильный шлепок.
-За твоё непослушание, переходящее все границы.
Снова последовал удар той же силы, за ним ещё один грубый шлепок. После десятого удара, я уже перестала считать их количество. Ночную тишину прорезали лишь приглушенные хриплые постанывания и звонкие шлепки. На тонкой коже тут же оставались красные следы, переходящие в синеватые, неимоверное жжение никак не уходило, было сложно даже сделать глубокий вдох.
-Громче!
Его властный сексуальный голос ударил по ушам. За чем последовал сильный удар, в ответ на который с губ сорвался протяжный стон. Кроме криков не оставалась сил на другие движения. Я не могла пошевелить даже пальцем или двинуться от разливающейся боли, которая охватывала даже поясницу, оставалось лишь молча стиснуть зубы, прикусив нижнюю губу до крови. Может Чонгук и выпил в том баре, но я никак не ожидала, что злость настолько усугубит его состояние опьянения, позволив сотворить подобное. В голове словно разливался тяжелый свинец, стыд и боль захлестнули, затуманивая разум.
Как только удары прекращаются я почти готова провалиться в бессознательное состояние, но сквозь пелену сна чувствую, как накаченные руки берут меня за талию приподнимая и укладывая спиной на диван. Чон нависает сверху надо мной, прижавшись своей мускулистой грудью. Я могла слышать биение его сердца и жар разгоряченного тела. Все эти ощущения будоражили сознания в купе со жгучей болью в ягодицах. Гук наклонился к моему лицу и тут же слизнул с губы кровь, проводя языком. Он жадно ворвался в глубину рта, сразу переплетаясь с моим языком. Привкус металла вызывал новые и странные ощущения, опьяняющие больше чем алкоголь. Кровь не была приятной на вкус, но его губы совместно с этим горьким привкусом от чего-то казались безумно сладкими и манящими. Его руки были везде, обволакивая и даря расслабляющие ощущения: он поглаживал бёдра, живот, не разрывая поцелуй, пока нам обоим катастрофически не перестало хватать воздуха. Ласково коснувшись моих губ напоследок, Чонгук отстранился, довольно облизываясь. После чего моё сознание окончательно ушло из обессиленного тела и я провалилась в темноту.
-Ты умница.
