Попавшая Не Туда

5

  Прошло 2 дня с тех пор, кау она, истерзанная всеми и избитая до полу смерти, с таким клубком несвязных и обранных мыслей, обрела хоть какой-то покой в помещении, в которое её отправили после, того как она резко и остро отреогировла на попытку воспитателей познакомить её с теми, с кем ей предстояло жить хотя бы некоторое время.

  Днём ранее, когда раны и всевозможные увечия были как следует обработаны и бережно скрыты за пластырями и некоторыми бинтами, воспитатели добились, то что бы она доверила им хоть часть себя, и то это был молодой парень который и обматывал её некоторые неприглядные раны. В его одежду она вцыпилась крепкой хваткой с полными страха глазами моля, что бы он не оставлял её, и что бы её никто не трогал. Они были вынуждены идти на её поводу, ведь ей явно досталось слишком много издевательств и травм от грешной судьбы, что бы со скрипом зубов успокоится и идти дальше без чей либо помощи. Не в её нынешнем состоянии.
  Её рука крепко вцыпилась в белый холат и порввла его, пока парень поспешно выпроводив воспитателей начал её успокаивать осторожными и мягкими движениями, и только через пол часа он оставив её в медицинском кабинете, запер дверь, не для того что бы она убежала, а что бы не подвергаить её стоессу в лице постороннего человека которого она ещё не встречала. Кто знает, что может произойти тогда.
  Он очень долго спорил с воспитателями, оспаривая свою мысли о том, что прямо сейчас её знакомить с коллективом совершенно не рекомендовано, хотябы по здравому соображению, но последнее слово, к его несчастью, осталось за большенством, и пусть и с недовольством, но он согласился, просто понимая, что мнение его одного против всех ничего не стоит.
  Вернувшись к ней он старательно успокаивал её и просил быть спокойней и расслабиться, что она пусть и не сразу, но сделала, взяв её за руку он повёл её к собравшейся ребетне и воспитателям всеразличных возрастов, что с нескрываевым большим любопытством пытались высмотреть новую знакомую, но стоило ей их увидеть, как она заорала и забилась в угол с диким ужасом в глазах.
  Кричали тогда многие и многим стало не по себе, особенно было плохо детям и успокаивать пришлось не только одну её, но теперь она ещё менее охотно доверялась кому либо, в чём упрекал молодой врач сотрудников, что вынудили его сделать, так как хотело большенство, не взирая на то, что может случится. И вот он результат.

  Ей, весьма спешно назначели психиатора и вот уже скоро, он должен был явиться в её комнату, на что он согласился, но медику этого детского дома пришлось поспорить с колегами, оспаривая свою правоту и правильность таких действий.
  Сейчас, она бездумно смотрела в окно с покраснеышими и несколько опухшими от слёз глазами, переодически шмыгая раздувшимся и раскрасневшимся носом. Слёзы невнятным, но неприятным ощушением осидали, подобно чужому кольцу рук, на её шее, причиняя дискомфорт, и она в своих роздумиях осторожно и невесома касалась шеи у её основания кончиками пальцев.
  Что-то ещё было за этими слезами, смутное ощущения странного и туманного воспоминантя стёртой и утерянной личности, которую не могло уже пропагандировать и подсознание, что её напрягало, ведь невнятно, но она понимала, что утеряла ту тоненькую ниточку спутанного узла в голове. И сколько бы не было попыток вновь ухватиться за потрёпанный кончик этой ниточки - всё тчетно и от этой безысходности шли новые слёзы и сбивалось её дыхание.
  В дверь постучалиь, размеренно и легонько, словно осторожно пытаясь успокоить.
  Она дрогнула неуверенно поворачиваясь к двери утирая капельки новых слезинок костяшкой указательного пальца и растирая мокрые дорожки на лице о кожу на руке, старательно шмыгая и пытаясь спешно востановить своё дыхание.
  Незванный гость, не получив словесного ответа, открыл дверь и с плавностью её закрыл уже стоя перед ней,но не отходил от двери. Это был парень, на вид очень даже молодой, можно сказать подросток;его лицо окрашенно с верху в низ в белый и красный; одет он был весьма ярко и легко: малиновая футболка и яркие голубые штаны; в его руке был блакнот и ручка. Это был Польша, он стал её психиатором.
  Он всматривался в её мимику и движения выевляя первые признаки нескольких намечавшихся болезней её психики. Он приветлево и мягко ей улыбнулся, а она сделала короткий шажок назад, ближе к кокну, что не осталось незамеченным и стало ещё одним признаком нарушенного психологического состояния.
  Ему явно предстояло весьма не лёгкое знакомство и установка контакта, а о доверии к нему можно забыть хотя бы до тех пор пока она не станет несколько расслабленной в его присутствии. Что-то серьёзное спрашивать, также, явно не стоит.
  - Привет. - мягко и негромко поприветствовал девушку Польша не спеша делать лишних движений. Должно быть она уже, несколько, стала считать помещение своим гнездом, где чувствовала хоть какую-то безопасность, и нарушать это ощушение совершенно не стоило, ведь тогда она будет подобно загнанному в угол, испуганному до безумия, зверю перед охотничьим ружьём.
  Она только шмыгала носом то и дело, бегая глазами по помещению быстро и торопливо очень часто возвращая его к гостю. Парень всё также стоял у двери не спеша сократить растояние или сделать что либо ещё.
  - Как тебя зовут? - осторожно спрашивает Польша продолжая держать на лице дружелюбную и добрую улыбку, но, похоже, её это несколько напрягало, хотя было едва заметно, как она, незаметно для себя, успокаивалась, но молчала она долгие несколько минут всё тяжелей и глубже втягивая в лёгкие воздух, что так и говорило о попытках пересилить себя и ответить на вопрос.
  - С... Соня... - чуть заикаясь и сглатывая ком слёз на выдохе произнесла она, что стало первым шагом по направлению к возможному доверию. Ей стало несколько легче и спокойней, что коннчно не осталось незамеченным, и от чего прибывший повеселел.
  - Соня... - произнёс парень словно пробуя на вкус и слух названное ей имя, - Какое красивое у тебя имя - Соня. - мягко и дружелюбно звучал его голос действуя как успокаительное на неё, что не могло не радовать Польшу, при виде такого хорошего эффекта от простого метода. - Как у тебя дела, Соня? - через минутное молчание спросил парень не меняя своего тона. Она напряглась поджав и закусив губы. Глаза её ушли в пол, под ноги. Да, иногда такие простые на вид вопросы могли негативно влиять на состояние его поциэнтов, но делать нечего, вопрос уже задан и в предь придётся быть более осторожным при выборе нового вопроса, что сможет сблизить и дать ощущение доверия ей.
  Она молчала, металась среди мыслей, никак не решалась дать ответа на вопрос, а он тихо ждал не смея нарушать её стремительных попыток решиться на что-то, преодолеть ещё один порожик препядствия.
  - П... Плох-хо... - наконец произнесла она не удержав накотившейся слезинки скотившейся к носу и шмыгнув спрятала она лицо в своей руке чуперевшись спиной в бетонную стену и скотившись по ней с раздражением, коим отзывались особенно неприятные раны, она села на пол поджав к груди ноги старательно прячась за коленями.
  Да, Польше предстояло очень сильно постараться, что бы пройти это казавшееся небольшим, препятствие. Сейчас было весьма опасно для хрупкого несколько наладившегося отношения, делать что либо, а потому, он тихо вышел из комнаты оставив Соню сидеть под окном на едине с самой собой. Ей нужно было успокоиться, он пришёл явно не в самое подходящее время,но вот когда это время будет подходящим для налаживания контакто, по просту неизвестно совершенно никому.
  За дверью его встретели некоторые сотрудники, которые его ждали, ведь начальству нужно должить что с поступившим ребёнком и что делать следует, ведь она явно психически неустойчива и лишних истерических воплей никому не нужно было. 
  Психиатр, вперёд всех вопросов, поспешил отвести собравшихся от её двери, малоли, что она может услышать, а если услышит, кто знает как может отреогировать, а это уже может повлиять на их следующую встречу.
  - Ну и. Что сней? - поинтересовалась воспитательнтца, что была не в восторге от поступившей в их здание проблемы и выявляла своё недовольство сложеными на груди руками и хмурым взглядом.
  - Всё не так просто. Мне потребуется некоторое время, чтобы выйти с ней на стабильный контакт и только потом она начнёт доверять, а я смогу поставить ей определённый диагноз. Говорить что-то сейчас не стоит. - ответил Польша получив ещё более недовольный взгдяд от воспитательницы, что в недовольстве прицокнула языком, нахмурив, пуще прежнего, брови.
  - И что нам делать? - задал вопрос стоявший рядом мед-брат детского дома, что явно беспокоился за Соню больше остальных и вызывал у воспитательницы раздражение. В конце концов, именно она настояла на всех неверных действиях.
  - Постарайтесь её не тревожить и не контактировать. Ей нужно чуть больше времени. Не пытйатесь вывести её из комнаты, если она того не захочет, иначе я совсем ничего не добьюсь и в следующий раз. - попросил парень устремив свой взгляд на мед-брата, - Могу я поросить Вас проследить за этим? Вы, похоже, будете более близким к ней человеком, в отличии от остальных. - попросил и предположил психиатр, на что парень только ответил коротким кивком полностью с ним соглашаясь. Но воспитательница только фыркнула.
  - Между прочим, воспитатель я, а не он! - восклицает женщина отвернув от обоих голову. 
  - Лида, не начинай! - обратился к девушке парень заступаясь за правильность требуемых Польшой мер, - Ты помнишь, чем обернулась твоя прошлая затея! Ничего хорошего не выйдет, если мы поступим так как этого хочешь ты! - с злобой и, даже, иногда проскальзывающим рычанием и шипением говорил парень, а психиатр поспешил вмешаться в намечавшуюся перепалку.
   - Прекратите споры у этой двери! - строго потребовал Польша отводя за плечи обозлённых друг на друга людей подальше. - Вы меня слышали. Надеюсь, вы сделаете так как я прошу. Я приду завтра, в это же время. И прошу обойти без самодейтельности. Она - мой пациэнт и я не могу позволить, того что бы её состояние ухудшилось! - серьёзно и с холодком произнёс он, с острой серьёзностью к этому делу, заставив обоих оставить свой спор и раздражение на последок. - Я возвращаюсь в кабинет. Если, что-то произойдёт, попрошу позвонить мне. - сказав это, Польшо ушёл от двоих оставшихся стоять в коридоре.
 
  Она сидела и спокойно дышала холодно сверля свою руку взором и подняла глаза на дверь, словно пытаясь испепелить её взглядом, но эта попытка была тчетна.
  Она наметила для себя, что сделает когда ей предложат пойти на ужин.