Город, в котором пропало все

Секрет Стинга и недостатки Люси

У Стинга есть секрет.

Секрет, по сути, простенький, как четвертак в его кармане. У секрета шаткие моральные рамки, совести на троих и день рождения с Стингом в один день.

Стинг, честно говоря, плохо помнит тот щелкающий момент, когда Люси стала его секретом. После младшей школы он разочаровался в супергеройстве, решил стать суперзлодеем, перевелся в другую школу, уговорил маму на Логово и где-то по дороге успел влюбиться в сестру, которая смотрела на него с едва ли не ужасом.

Сейчас, конечно, не смотрит; сейчас Люси закатывает глаза и смешно открывает рот, когда он её в очередной раз ловко проводит. Сейчас они нормальные; сейчас самое время озаботиться тем, что для нормальных секрет Стинг ненормален.

— Она такая красивая, — смущённо говорит Нацу и не замечает, как мнет пальцами цветы для Люси.

— Ты просто не видел её в средней школе со скобками на зубах, — фыркает Стинг, а у самого по позвоночнику пробегает такая липкая, неприятная дрожь.

Люси спускается в своих извечных брюках в обтяжку кофейно-коричневого цвета, и Стинг знает её так долго, что, когда Нацу делает комплимент этим чертовых брюкам, он едва сдерживает нервный смешок.

Чёрт возьми, Стинг знает её слишком давно; Стинг знает её с рождения.

И после Люси так кокетливо заправляет прядь за ушко и принимает помятые цветы. Они с Нацу не идут в кофе или куда ещё. Нет, он ведет ее на чёртову крышу, и спутник, взломанный Стингом, видит всё слишком хорошо.

— Когда солнце так садится и лучи рассыпаются среди облаков, это называется французский свет. Правда, красиво? — говорит Нацу и смотрит на Люси, сверлит её щеку взглядом, будто она в сто крат краше пресловутого французского света, который видно только сквозь камеру.

Люси смеется, не так заигрывающе, как обычно смеется с мальчишками, а едва сдерживается и отводит камеру.

— Мой брат — идиот, — шумит в динамике «жучка», закрепленного за пояс кофейный брюк. — Он выбил на Луне свое имя. Сти-инг.

Люси тянет единственную гласную его имени, и Стинг невольно вздрагивает.

— А ему ничего за это не будет? — с опаской спрашивает Нацу, и Стингу хочется треснуть этого идиота по голове — он суперзлодей, это его специальность — совершать акты вандализма на Луне.

— Мало ли на свете Стингов с такими мощными лазерами? — чуть напряженно отзывается Люси и шепчет тише, интимнее: — Это наш с ним секрет, ты же его не выдашь?

— Конечно, — соглашается Нацу, шумно сглатывая.

И они целуются, целуются на чертовой крыше, под французским светом и отблеском полной луны. Стингу хочется заткнуть уши, не слышать недвусмысленных звуков, но у него с Люси есть секрет, и это чертовски греет.

Это дает надежду, что, может быть, когда-нибудь, его секрет тоже станет их общим, а пока... Люси идеальная, но при всем этом у нее есть один недостаток — Люси не умеет хранить секретов.