Снова и снова.

Глава 25.

Каждый видит, каким ты кажешься, мало кто чувствует, каков ты есть.

Никколо Макиавелли.

* * *

Гарри боролся с желанием мерить комнату шагами. Это была трудная битва, но он твердо стоял в центре библиотеки Люциуса, не двигаясь. Он решил сразу отправиться сюда с Люциусом, а не остаться с Северусом. Его терпение лопнуло бы. Гарри передал подробный список ингредиентов, а также инструкции по приготовлению зелья, крайне сомневаясь, что Северус искренне нуждался в его помощи. Это было непростое зелье, но для человека с его уровнем мастерства это не должно было быть слишком сложной задачей. Гарри отослал Северуса ознакомиться с инструкциями, сказав, что скоро встретится с ним в малой лаборатории Люциуса.

Гарри на самом деле нервничал, стоя здесь, посреди библиотеки, с нетерпением ожидая, когда Люциус найдет книгу. Нервничал! Это было абсурдно. Но более абсурдным было то, что он был настолько идиотом, что позволял себе надеяться. Надежда была глупой. Надежда причиняла боль. Он давно научился никогда не полагаться на нее, потому что ничегоне выходило. Во всяком случае, не в тех вещах, которые имели значение.

И эта книга — при условии, что Люциус вообще найдет эту чертову штуку — была, без сомнения, еще одним тупиком. Вероятно, эта работа была полной выдумкой или совсем о каком-то другом явлении. За много жизней Гарри прочитал бесчисленные тысячи редких и малоизвестных фолиантов, и ни разу он не нашел ни одного достоверного упоминания о его «проблеме».

Казалось, единственное, что помогло Гарри сохранить нервы в порядке, — это легкое веселье, которое он извлекал из того факта, что Люциус, очевидно, сам очень волновался. Беспокоил ли его тот факт, что он в итоге не найдет книгу, или то, что он был один на один в комнате с Гарри, не важно, в любом случае, было интересно наблюдать за тем, как тот нервничал. Он бормоталчто-то бессвязное. Гарри посмеялся бы над этим в любой другой ситуации.

— … Это семейная традиция, конечно. Ожидается, что мы будем изучать нашу историю — откуда пришло волшебство. И моя мама была абсолютно уверена, что чтение древних текстов должно проводиться на языках оригинала. Ведь их перевод попросту может быть предвзятым толкованием или, возможно, чем-то еще хуже: откровенным плохим переводом, где пропускаются жизненно важные детали, — говорил Люциус нехарактерно быстрым темпом, когда шел вдоль рядов книжных полок, почти лихорадочно сканируя корешки книг.